Телефон зазвонил в субботу утром — как раз, когда блинчик переворачивался на сковородке. Даня, сосредоточенно морща лоб, играл на планшете. Муж спал после ночной смены.
Номер незнакомый, но я всё равно взяла трубку.
— Алло, это Марина Андреевна? — голос женский, ровный, холодный.
— Да, я.
— Меня зовут Алина. Я звоню по поводу долга вашего мужа.
Я не сразу поняла, что она сказала.
— Какого долга?
— Четыре года назад Андрей Алексеевич занял у меня восемьсот тысяч гривен. На покупку квартиры. Срок возврата — три года. Прошло четыре. Я жду деньги.
Мне показалось, что в комнате стало душно. Я села, не чувствуя под собой стула.
— Какие восемьсот тысяч? У нас ипотека!
— Ипотеки не было, — сказала она спокойно. — Я дала ему наличными. Есть расписка, нотариально заверенная. Сегодня подаю в суд.
Связь оборвалась.
Я долго сидела, глядя на стену. В голове звучали только три слова: восемьсот тысяч. долг. расписка.
Когда Андрей проснулся, я встретила его у двери спальни.
— Кто такая Алина? — спросила я тихо.
Он глянул на экран телефона — и побледнел.
— Мариш, я всё объясню…
— Объясняй.
Он опустился на край кровати, провёл руками по лицу.
— Это было давно. Мы искали квартиру, помнишь? Нам не хватало на первый взнос. Банк отказал… Я хотел сделать тебе сюрприз.
— И занял у неё восемьсот тысяч?
— Хотел, чтобы у нас наконец был дом.
— Кто она тебе?
Пауза. Молчание.
— Знакомая с работы.
— Она твоя любовница?
Он промолчал.
Я вышла, хлопнув дверью. Горло сжало, как петлёй. Муж купил квартиру на деньги любовницы. И четыре года врал, что мы платим банку.
Документы подтвердили худшее. Квартира куплена за наличные. Продавец — Соколенко Наталья Петровна, покупатель — Литвин Андрей Алексеевич. Моего имени нет.
Я набрала Алину. Она согласилась встретиться.
Кафе в центре. Утро, аромат кофе, звон посуды. Алина — красивая, ухоженная, сорок с небольшим. Холодный взгляд.
— Вы его жена? — спросила она, как будто я помешала ей завтракать.
— Да. А вы его любовница?
Улыбка.
— Была. Три года назад. Он обещал развестись, купить нам квартиру, начать новую жизнь. Я дала ему восемьсот тысяч — всё, что у меня было. А потом он исчез.
— Почему не требовали раньше?
— Ждала. Он клялся, что вернёт. Но время прошло. Теперь — суд. Если не выплатит, я заберу квартиру.
— Вы не можете! Там живёт мой ребёнок!
— Это не мои проблемы. У меня есть расписка.
Она ушла, а я осталась сидеть с пустой чашкой и дрожащими руками.
Юрист выслушал, снял очки, потер переносицу.
— Ситуация неприятная. Квартира оформлена на мужа, но куплена в браке — значит, делится пополам. Однако если суд признает долг, имущество могут арестовать.
— И что нам делать?
— Возвращать деньги.
Я шла домой по улице, и всё казалось будто в тумане. Из-за чужой женщины я могла потерять дом.
Через месяц пришла повестка.
Иск: взыскать 800 000 гривен плюс проценты — 240 000. Итого — 1 040 000.
Андрей метался по дому:
— Мариш, я не хотел! Я думал, заработаю, верну, и ты ничего не узнаешь!
— Ты четыре года врал!
— Я просто переводил ей деньги, ты видела!
— Ты платил любовнице, а не банку!
Мы кричали, пока Даня не заплакал в своей комнате.
Суд длился три месяца. Алина принесла нотариальную расписку и банковские выписки. Андрей уверял, что это подарок. Но на бумаге было чётко написано:
«Обязуюсь вернуть в течение трёх лет».
Судья зачитала решение:
Взыскать с Литвина Андрея Алексеевича в пользу Синицы Алины Викторовны 1 040 000 гривен. При неуплате — обратить взыскание на квартиру.
У Андрея не было ни шанса.
Квартиру продали за девятьсот шестьдесят тысяч. Всё ушло Алине — до копейки.
Теперь я с Даней живу на съёмной. Маленькая однушка на окраине, пятнадцать тысяч в месяц. Андрей живёт у родителей, платит алименты — пять тысяч.
Иногда я думаю: может, надо было простить? Попробовать вместе выбраться?
Но потом вспоминаю расписку, ту женщину и четыре года лжи —
и понимаю:
есть долги, которые не возвращаются. Даже если они стоят дома.
Комментарии (0)