Гедеон Рихтер. С верой в жизнь

Сегодня название крупнейшего производителя лекарств в Восточной и Центральной Европе знакомо...

Сегодня название крупнейшего производителя лекарств в Восточной и Центральной Европе знакомо каждому. А между тем основатель компании «Гедеон Рихтер» был чрезвычайно скромным человеком, чья судьба — поразительный слепок истории ХХ века, ее славных и трагических страниц.

В семье венгерского еврея-торговца Гедеон был третьим сыном. Мать умерла в 1872 году от родильной горячки почти сразу после его появления на свет. В те времена от послеродового сепсиса погибали до шестидесяти процентов женщин. Венгерский врач Игнац Земмельвейс еще в 1840 году догадался о причине заболевания и пытался убедить врачей дезинфицировать руки при работе, но научное сообщество встретило его идею в штыки. Антисептики в родовспоможении станут широко использовать только с 1880-х, когда существование болезнетворных микробов докажет Луи Пастер, а затем в начале ХХ века Гедеон Рихтер запатентует один из самых надежных и популярных антисептиков — перекись водорода в таблетках.

...Спустя год после смерти матери сгорел в эпидемии холеры отец Гедеона. Детей забрали бабушка с дедом — и воспитывали в крошечном Дьёндьёше под гоготанье гусей и мычание коров.

Гедеон рос тихим, задумчивым мальчиком. С малых лет он был любознательным, много читал и страстно хотел получить образование. Однако в местной гимназии было всего шесть классов, а чтобы получить аттестат, требовалось проучиться восемь лет либо пройти стажировку. Рихтеру помог случай. Летом 1891 года местному аптекарю срочно понадобился помощник — горожан косила простуда с высокой температурой. Как-то он случайно заглянул в библиотеку и встретил там склонившегося над книгой Гедеона. Аптекарь предложил смышленому юнцу стать его ассистентом.

Спустя пару лет, получив благодаря стажировке у аптекаря аттестат, Рихтер поступил в университет Будапешта. И если в аптеку он попал случайно, то в вуз поступал уже целенаправленно на фармацевтику, чувствуя к ней призвание. Окончив университет с отличием, юноша отправился в Европу — ему хотелось понять, как там устроена фармацевтическая промышленность. Во время поездки Гедеон поработал в нескольких аптеках и узнал о новом направлении в науке — органотерапии, создании лекарств на основе гормонов, полученных из органов животных. Впоследствии Рихтер станет одним из лучших в этой области, а традицию путешествовать и набираться опыта сохранит на всю жизнь и именно так будет проводить ежегодный отпуск.

В 1900 году братья Рихтер получили право распоряжаться отцовским наследством. И первое, что сделал Гедеон, — купил аптеку под названием «Шаш» («Орел») на окраине Будапешта. Другой бы постарался закрепиться поближе к центру, ведь аптеки в те времена были местом встреч состоятельной публики. Преимуществом же «Шаш» стало соседство с крупнейшим в столице медицинским центром. Гедеон часто посещал клинику, познакомился с врачами и понял, что можно изготавливать не одно лекарство по рецепту, а сразу небольшие партии. Вскоре его аптека превратилась в маленькую, но вполне современную фармацевтическую компанию.

В 1902 году Рихтер женился. Он искал невесту с большим приданым и остановил свой выбор на дочери богатого торговца древесиной Берната Винклера. До свадьбы Анна видела суженого лишь на фотографии и поначалу не слишком впечатлилась. А вскоре пришла любовь, и в счастливом браке супруги прожили более сорока лет. Женившись по расчету, Гедеон надеялся, что новые родственники вложат в его дело значительную сумму, но не ожидал, что жена станет той единственной, о встрече с которой он поначалу и не мечтал.

Именно в то время увлеченный органотерапией Гедеон совершил первый научный прорыв. Дело в том, что Анна ждала ребенка, и память о смерти матери, которой он никогда не видел, подтолкнула Рихтера к поиску способов обезопасить жену. Результатом стало изобретение адреналинсодержащего препарата тоноген с кровоостанавливающим действием и препарата на основе окситоцина, который и по сей день применяют для стимулирования родов. В 1903 году Анна благополучно произвела на свет сына Ласло.

Аптека Рихтера требовала расширения и серьезно оснащенной лаборатории. В 1907-м Гедеон приступил к строительству первого в Венгрии фармацевтического завода, и вскоре тот стал предприятием международного уровня. В 1908 году Рихтер запатентовал анальгетик калмопирин — во многих европейских семьях его используют по сей день.

Тогда же, в 1908-м, фирма вышла на фондовый рынок — и инвесторы проявили к ней живейший интерес. Коллега Гедеона, инженер-химик, настаивал на принятии выгодных предложений, Рихтер же хотел сохранить независимость. Партнер основал собственное дело и вскоре потерял самостоятельность: в Первую мировую его предприятие производило боевые отравляющие газы.

Прибыльный бизнес предлагали и Рихтеру, но тот отказался наотрез (всю жизнь его принципиальной позицией оставалось не производить того, что даже потенциально может быть использовано в ущерб человеку). Он приступил к выпуску гиперола, таблетированной перекиси водорода: антисептик стал настоящим спасением и применялся в полевых госпиталях. Жидкие формы выпускали в стеклянных флаконах, которые легко разбивались, а таблетки можно было носить с собой и при разведении менять концентрацию, регулируя насыщенность раствора. Благодаря простому на первый взгляд изобретению были спасены тысячи солдатских жизней.

В 1923-м в Загребе открылся первый заграничный филиал компании «Гедеон Рихтер». С каждым годом сеть расширялась. Сын Гедеона стал инженером-химиком. К этому моменту никто уже не вспоминал о давнем скандале с векселями на гигантскую сумму, героем которого был Ласло, и его скандальном романе с актрисой. Гедеон надолго разорвал с сыном отношения. К счастью, тот смог вернуть расположение отца — поработал коммивояжером за границей, женился на дочери хирурга Илоне Лобмайер (невесту Ласло выбрал отец) и подарил родителям двух внучек.

В 1926 году Рихтер приступил к выпуску инсулина. Его компания получила Гран-при на международной выставке в Барселоне за линию гормональных препаратов, и в 1929-м ее основатель удостоился ранга старшего правительственного советника. Его коммивояжеры объездили весь мир, заключая контракты в Индии, Индонезии, Австралии, Океании, Китае, Японии, Маньчжурии...

У Гедеона было множество планов, но в дверь уже стучалась Вторая мировая. В 1938-м в Венгрии приняли первый антиеврейский закон: в интеллектуальной сфере евреи могут занимать не более двадцати процентов рабочих мест. Рихтер назначил директором своей фирмы инженера-химика нееврейского происхождения. И вроде бы ничего не изменилось: он планировал открытие новых предприятий и активно занимался благотворительностью — поставлял нуждающимся детское питание. Но в 1939 году антиеврейский закон ужесточили. Все вокруг твердили: нужно уезжать... А Гедеон не верил, что правительственного советника с выдающимися заслугами перед страной и миром осмелятся тронуть. Однако в 1942-м его окончательно лишили всех постов и прав.

В начале 1944 года в Будапешт приехал папский нунций из Рима. Награждение еврея Рихтера от церкви за благотворительность, по-видимому, явилось лишь поводом, на самом деле посол Ватикана доставил охранные грамоты Красного Креста для выезда супругов в Швейцарию. Но Гедеон все не мог решиться. В апреле ему запретили входить на территорию собственного предприятия. В пальто с желтой звездой, какие теперь полагалось носить евреям, он прощался с сотрудниками — те пожимали бывшему руководителю руку через шлагбаум, по-прежнему называя «вашим превосходительством».

Власть была сосредоточена в руках венгерского нациста Ференца Салаши и его организации «Скрещенные стрелы». Рихтер по-прежнему цеплялся за мысль, что в который раз избежит беды. Правда, вняв советам друзей, все же отправил из страны якобы в командировку сына с семьей. Ласло и другие родные сходили с ума, пытаясь убедить Гедеона покинуть страну, но тщетно. Когда Рихтер наконец сам решился уехать, было поздно.

В декабре 1944-го их с женой пытались спрятать в доме, находившемся под защитой шведского посольства. Там укрывали евреев. Но для «Скрещенных стрел» дипломатический иммунитет был пустым звуком. По одной из версий, сначала под предлогом проверки у постояльцев изъяли документы и ценные вещи, а на следующий день, тридцатого декабря, их увели на рассвете к Дунаю. Гедеон, которому было семьдесят два года, в последний раз обнял и поцеловал Анну. У реки пятьдесят мужчин расстреляли, а тела сбросили в воду (по другой версии, использовали стандартный прием тех дней — мужчин привязали друг к другу, расстреляли одного, и тот, упав, потянул за собой остальных в стремительные воды Дуная). Анна пережила Вторую мировую, но так и не оправившись от потрясения, умерла через год. Тело Рихтера найдено не было.

А его компания продолжала жить. Спас ее главный инженер завода и духовный наследник Рихтера — молодой ученый Лайош Пиллих. Он перебрался на лодке через Дунай из еще оккупированной Буды в освобожденный Пешт и сразу поспешил на завод. Сначала рабочие не впустили его: «Вы командовали при хозяине, а теперь мы здесь власть». Пиллих стоял у ворот, пока после часового заседания ему все-таки разрешили войти. Он снова встал у руля.

В 1948 году фирму национализировали, название изменили на Кёбанский фармацевтический завод. Но на экспорт продолжали поставлять товар в прежней упаковке. Доверие клиентов в итоге удалось сохранить. В социалистической Венгрии промышленность пришлось создавать заново: восстанавливать из руин разрушенные заводы, искать кадры, возрождать традиции и научные школы. Пиллих сумел. В 1949-м завод вышел на довоенный уровень, а затем увеличил производство в пятьдесят раз.

В этой летописи еще немало славных страниц. В 1956 году запатентовали производство витамина В12, в 1977-м выпустили один из самых популярных препаратов в истории компании — кавинтон. В 1992 году бразды правления перешли к Эрику Богшу, которого когда-то принимал на работу Лайош Пиллих. И сегодня фирма продолжает путь инноваций, заданный основателем. Среди достижений последнего времени — карипразин, разработка венгерских ученых для лечения шизофрении и биполярного расстройства.

Штаб-квартира «Гедеон Рихтер» по сей день располагается в Будапеште. Ее производственные и исследовательские предприятия есть в девяти государствах, представительства — в сорока пяти, а продукция продается более чем в ста странах мира. Путь от аптеки «Шаш» до фармацевтической империи был сложен и долог, но сегодня Гедеон Рихтер был бы бесконечно горд своим детищем.