Без меня ты останешься одна. И вспомнишь! — крuкнула дочь

— Тебе трудно налить мне и внуку лишнюю тарелку супа, да? Не понимаю!
— Да, Лиз. Трудно. Пока тебя не было, многое стало другим, — спокойно ответила Ирина, даже не впуская дочь за дверь. — Напомни, кто меня когда-то выгнал из своего дома и своей жизни? Так с чего ты теперь требуешь чего-то?

Лиза тяжело выдохнула, закатив глаза, словно школьница, которой читают скучную нотацию. Впрочем, именно школьницей она сейчас и казалась. «Все мне обязаны» — её любимая позиция.

— Мам, ну ты серьёзно? Я же тогда беременная была. Нервы, гормоны… Я вообще не помню, что наговорила!
— А я помню. Каждое слово. Что я чудовище, что без сердца, что внука в гроб загоняю… И это ещё мягко сказано. Если я такая ужасная, зачем ты пришла?
— Ох, мама, хватит уже! Ты взрослая, должна была понять и не обижаться. Ты ведь тоже рожала, знаешь, что тогда с головой творится.

Даже теперь Лиза умудрялась перекладывать вину на мать. Будто Ирина должна была терпеть, улыбаться и плясать под дудку дочери. Но терпение закончилось.

— Поняла я тебя, Лиз, — холодно сказала она, скрестив руки. — Только не простила. Я могу немного помочь деньгами. Но двери своего дома не открою.

Речь шла не только о квартире. Ирина не могла снова впустить дочь в свою жизнь — иначе всё, что она выстроила, рухнет.

— Немного — это сколько?
— Тридцать тысяч. Хватит, чтобы немного оправиться.
— Да этого и на месяц не хватит! Ну ладно я — могу потерпеть. А ребёнок? Как ты можешь так поступать? — вспыхнула Лиза.

— Когда людям по-настоящему нужно — они благодарны и за копейку. Раз для тебя это не деньги, выкручивайся сама.

Ирина захлопнула дверь.

— Ну и ладно! Сама справлюсь! Только помни: мужики приходят и уходят, а дети — навсегда. Без меня ты останешься одна. И вспомнишь! — крикнула Лиза уже с лестничной площадки.

Когда шаги стихли, Ирина прижалась к стене и сдержала слёзы. Было больно, но пропасть между ними образовалась давно — теперь лишь стала видимой.

Лиза всегда росла избалованной. Бабушки бегали в магазин за новой куклой, дедушки таскали её на руках, а отец — Андрей — исполнял любое желание. Разбила телефон — купит другой. Захотела щенка — выбирай любого.

Неудивительно, что Лиза была папиной дочкой. Мама запрещала — бежала к отцу. Он разрешал всё.

Ирина не раз пыталась поговорить с мужем:
— Андрюша, зачем ты дал ей деньги на кино? Я же просила поехать со мной на дачу, помочь матери. А она мне: «Вам надо — вы и убирайтесь».
— Да ладно, Ирин. Пусть радуется, — отмахивался он. — Дай побаловать, пока рядом. Потом ведь вырастет и улетит.

Он не знал, насколько пророческими окажутся его слова.

Андрея не стало, когда Лизе было четырнадцать. С тех пор всё покатилось под откос. Девочка обвиняла мать во всём — от болезни до плохих оценок.

— Все с репетиторами, а я одна сама! Неудивительно, что баллы плохие, — ворчала Лиза.

Ирина старалась, работала на двух работах, чтобы оплатить обучение дочери.

На втором курсе Лиза сказала, что хочет жить отдельно — якобы с подругой. Позже выяснилось: «подругу» зовут Артём. А ещё через год Лиза сообщила, что беременна.

— Мам, представляешь, у нас будет малыш! — сияла она.
— Лиз, вы же не работаете. На что жить будете?
— Ну, где-то государство поможет, где-то родители Артёма, где-то ты… — легко ответила дочь.

Ирина поняла, что её место в этой схеме — последнее.

— А, кстати, мам, — продолжила Лиза, — надо оплатить учёбу. Поможешь?
— Учёбу? Ты собираешься ходить на пары с коляской? Или бери академ, или решай вопрос с беременностью.

После этого всё рухнуло. Лиза обвинила мать во всех грехах, закричала, что та монстр, и выгнала из квартиры. А потом заблокировала везде.

Ирина пережила это как похороны — потеряла не только дочь, но и смысл жизни.

Со временем она начала дышать заново. Пошла в фитнес-клуб, где познакомилась с Виктором. Он помог с тренажёром, потом подвёз домой — и закрутилось.

Виктор был старше, вдовец, с сыном и внуком. Его семья тепло приняла Ирину, особенно невестка.

Мальчика, внука Виктора, Ирина полюбила всей душой. С ним она снова ощутила ту самую чистую детскую привязанность, без упрёков и требований.

И вот, спустя два года, объявилась Лиза. Её бросил Артём, ушёл «искать себя», а она осталась с ребёнком и без копейки.

Но Ирина поняла — это больше не её битва.

«Одна останешься — вспомнишь меня», — звучало в памяти. Да, больно. Но теперь она знала: быть нужной — не значит быть любимой.

Телефон звякнул. Виктор написал, что заедет по дороге домой и предложил устроить вечер вдвоём. А следом пришло сообщение от невестки — фото трёх пряников, криво разрисованных внуком.

— Один мне, один папе, а третий бабушке. Можно к вам?

Ирина улыбнулась. Тепло разлилось по телу.

Да, теперь она точно знала: одна она не будет. Никогда.