— Мам, я хотела попросить: может, поживём вместе?

Маргарита не считала себя жестокой. Ей самой было больно, возможно, даже сильнее, чем дочери. Но она осознала простую вещь: ссоры всё равно неизбежны. Вопрос лишь во времени. Можно тянуть «удовольствие» годами, а можно разрубить сразу. Она выбрала второе.

…Началось всё почти год назад. Дочь приехала в гости, а на деле — с предложением.

— Мам, я хотела попросить: может, поживём вместе? На время. Ты сама говорила, что коммуналка дорогая. Мы будем платить больше половины, продукты закупать. Всё честно. А потом потихоньку и на своё жильё накопим.

Маргарите вспомнилась сестра Галина. Та тоже пустила сына с женой — «ненадолго». Но это «ненадолго» растянулось на три года.

Галина жила в домашнем аду: после работы у неё начиналась вторая смена. Она готовила, стирала, убирала, а в ответ слышала лишь упрёки.
— Что там трудного? Закинул макароны, разогрел котлеты — и всё, — удивлялся сын.
Невестка вообще делала вид, что её это не касается.
— Вам надо — вы и убирайтесь, — отвечала она.

Маргарита тогда подумала: а вдруг её ждёт то же самое? Но отмахнулась. У неё ведь дочь, а не сын. Девочки знают цену чистоте и порядку.

Она даже обрадовалась идее. Совсем недавно они жили вдвоём, и это было счастье. Почему бы не вернуться?

Первые недели всё шло прекрасно: муж Инны чинил кран и розетки, Инна приносила из магазина мамины любимые йогурты, готовила на всех. По вечерам смотрели старые фильмы.

В такие вечера казалось, что они — идеальная семья.
Но вскоре Маргарита перестала спать.

В молодости она страдала от ранних подъёмов: головная боль, сонливость до обеда. На пенсии она наконец зажила своим ритмом — ложилась в два-три часа ночи, вставала ближе к полудню. Но с молодыми пришлось перестраиваться.

Зять громко храпел и кашлял — хронический бронхит. Маргарита старалась относиться с пониманием, но легче от этого не становилось. А утром начинался настоящий «концерт»: Инна гремела кастрюлями, разогревала еду, включала телевизор. Муж хлопал дверями, слушал музыку в душе, разговаривал по работе.

Маргарита просыпалась и уже не могла заснуть. Полдня ходила с головной болью, разбитая, ничего не могла делать.

Она пыталась договориться. Сначала с зятем:
— Антон, будь добр, потише по утрам. Я не высыпаюсь, потом плохо себя чувствую.
— Я попробую, но вы же понимаете — мы работаем. Мы физически не можем совсем не шуметь, — ответил он.

Ничего не изменилось.

Маргарита же подстроилась: фильмы смотрела только в наушниках, стиральную машину запускала днём, ходила тихо. Почему они не могли сделать так же?

Тогда она обратилась к дочери:
— Инна, вы молодцы, помогаете по дому. Но, пожалуйста, не шумите, пока я сплю. Я просыпаюсь от каждого звука.
— Мам, мы же стараемся. Антон вон фильтр на воду поставил, мусор каждый день выносит, — оправдывалась Инна.

Маргарита сдержалась: ей ведь нужна не техника, а тишина.
— Я благодарна. Но в моём возрасте сон уже не такой крепкий.
— Мам, а что мешает тебе спать днём, пока нас нет? — спросила Инна.
Маргарита онемела. Теперь ей ещё и график менять?

— Мне неудобно. У меня свой распорядок.
— Все нормальные люди спят по ночам, — обиженно сказала дочь.
— Инна, я всю жизнь вставала рано, чтобы работать и заботиться о тебе. Дайте мне хоть сейчас пожить в своём ритме.
— Ладно, я поговорю с Антоном, — нехотя согласилась дочь.

Они и правда наклеили уплотнители на двери, но толку было мало. Через неделю всё вернулось на круги своя.

Сестра посоветовала беруши. Маргарита пробовала — только уши болели.

А потом Инна заявила, что беременна. Маргарита улыбнулась, но внутри похолодела. Она понимала: впереди — колики, зубы, круглосуточный плач. Она хотела быть бабушкой, но в формате «пришла, помогла и ушла».

И вот Инна принесла домой маленького пса — йорка по кличке Кекс.
— Ты что, собаку завела? — удивилась Маргарита.
— Нет, это подруга попросила. Она на море, а оставить не с кем. Всего две недели. Он тихий и воспитанный.

Пёс оказался шумным: скулил ночами, царапал двери. И это стало последней каплей.

— Инна, я так больше не могу. У вас две недели, ищите жильё. Вернёшь собаку — и съезжайте, — сказала Маргарита.

Дочь устроила истерику, зять замкнулся и не разговаривал. Но через две недели они ушли.

В ту ночь Маргарита впервые за долгое время уснула крепко и спокойно.

На следующий день позвонила сестра.
— Завидую тебе. Может, и своих выставлю…
— Ну, решай сама. Мои за сутки даже не позвонили, — горько усмехнулась Маргарита. — Но лучше одной, чем с такими соседями.

Она понимала: с Инной отношения уже не будут прежними. Но будет тишина. А значит, можно будет жить дальше.