Я всё стерплю, всё приму, только вернись!

Когда Артёму «воробей» на ушко донёс весть о том, что Лёка встречается с другим, он сперва усмехнулся. Да ерунда, бред какой-то! Не может такого быть. Это просто завистники. Клевещут на Лену, чтобы разрушить их пару. У них же свадьба на носу, она в положении, вот и зубы точат.

Тот же «воробей», хмыкнув ядовито, добавил, мол, ты ещё рогами потолок не проткнул? Да кому нужна ваша семья, чтобы сплетни раздувать! Мол, и слышала, и видела, так что не пустое это. Болтовня без причины не рождается. А вот от кого у неё ребёнок, ещё разбираться придётся.

Артем тогда машинально потер затылок, потом, скривившись от досады, процедил сквозь зубы, мол, за своими семьями глядите, а не за моей. Я сам с женой вопрос решу, без ваших языков.

Сказать-то сказал, а внутри всё же заныло. А вдруг и вправду Лена изменяет?

А потом и ещё «воробей» появился. И ещё.

И не выдержал Артём, спросил у Лены прямо, без намёков: мол, это правда?

Лена отрицать не стала. И оправдываться не стала. И извиняться не стала. Будто камень у неё с души свалился. Будто сняла тяжесть с узких плеч. Даже облегчённо выдохнула: мол, хорошо, что ты сам всё понял, так даже проще. Я ухожу от тебя, Артём.

Артём вытаращил глаза, рот раскрыл, и, кажется, даже забыл, как разговаривать. Стоял, хлопал ресницами.

Придя в себя, всё же спросил: мол, а ребёнок, Лена? А свадьба?

О малыше он узнал недавно, и по правде даже порадовался. Правда, удивился: мол, как так, я же в рейсе был? Лена только усмехнулась: не год же ты в рейсе торчал. До него всё случилось.

А теперь совсем по-другому запела.

— А что ребёнок, Артёмчик? Не твой он, не мучайся. У меня срок восемь недель, а ты три месяца в рейсе, и всего пару недель как вернулся. А три месяца — это ведь двенадцать недель.

У Артёма в памяти сразу всплыл тот вечер, когда он, подвыпивший, встретил бывшего мужа Лены — Сергея, и начал его дразнить. Мол, что, Серый, кишка тонка? Жену удержать не смог? Я её у тебя увёл, теперь она моя. И ребёнок твой тоже мой.

Серёга тогда лишь бросил на него косой взгляд да криво усмехнулся.

— А как увёл-то, Артём? Как телку на верёвке? Или кнутом гнал? А может, под ручки схватил да волоком тащил, а она отбивалась?

Артём сарказма не уловил и отрезал: мол, ты дурак, если жену с телкой сравниваешь. Не на поводке я её вёл и не гнал, но факт остаётся фактом: теперь Лена со мной. Мне повезло. Буду жить и радоваться, что такая девчонка со мной. Королева! Смог я её у тебя отбить, а ты локти кусай. И жена твоя, и дочка со мной будут, а ты только облизывайся. На коленях ползать будешь, просить: вернись, я всё приму. А она не вернётся. Ты лузер.

Только говорил он всё это грубее. Он нарывался, хотел Серёгу вывести, но тот не поддался. Держался спокойно, уверенно, будто и не переживал, что браку конец.

Похлопав Артёма по плечу, Сергей улыбнулся широко, даже слишком. Если бы Артём только догадывался, сколько усилий стоило Серёге это показное спокойствие! Наверное, сбежал бы, а не ершился бы.

— Увёл — это если б ты хоть старался. А тут — пальцем поманил, и пошла. А может, и не манил вовсе. Так что ещё поглядим, кому из нас повезло. Чувствуешь разницу между «увёл» и «подобрал»? Вот именно. Ты подобрал. А жизнь всё сама расставит. Кто сказал, что у тебя её не отнимут? А мне твоя королева даром не нужна. Даже если назад попросится — не приму. Себя уважаю. А дочка моя будет со мной. Без скандалов, без суда. Вы же сами её мне приведёте.

Когда Артём встретил Лену, она была несвободной. Муж и трёхлетняя дочь у неё имелись. Артём сперва и не знал об этом — Лена умолчала.

Ох, и красива же была Лена в тот вечер! Блузка, юбка, каблуки. Светлые локоны, наивный взгляд, ямочки на щеках, пухлые губы. Так она отжигала под попсовый трек, что Артём заслушался-засмотрелся. Неужели и у них в провинции такие красавицы водятся?

Он и не собирался идти на корпоратив. Случай вывел.

Сидели мужики своим дорожным коллективом, потому что женщины придумали отмазки и не пришли.

А Лена с кассиршами отмечала Новый год. Среди всех девчонок только она замужем, но гулянок не избегала. Муж, Сергей, не скандалил.

Ушли они вместе. К Артёму. Правда, через пару часов Лена всё же ушла, мол, домой надо.

Ну, надо — так надо. Не силой же удерживать. Хотя очень хотелось, чтобы осталась.

А потом закрутилось. Встречались нечасто, но и не редко. Иногда Артём и в магазин к Лене забегал вечером. В её отделе было пусто, можно было спокойно поболтать.

О том, что у Лены муж, Артём узнал случайно — увидел её с дочкой и Сергеем. Да и Серёгу он помнил — когда-то соседствовали.

Позже спросил: мол, почему не сказала? Лена, потянувшись, отшутилась: а это что-то меняет?

Артём надулся: конечно, меняет! Я, может, жениться хотел!

Лена хихикнула: хочешь — так женись.

Артём вспыхнул: а муж? В этом вся проблема!

— А что муж? Сегодня есть, завтра нет. Боишься?

Не то чтобы он боялся, но опасался. Сергей здоровенный, одним пальцем задавит. Но Артёма к Лене тянуло, как магнитом. Хоть с ребёнком, хоть без. А муж? Да какая разница. Мужа и подвинуть можно.

Подвигать не пришлось. Сергей всё понял, а Лена, собрав вещи, приехала к Артёму. Мол, вот она я, женись.

На радостях Артём напился и пошёл к Сергею — то ли хвастаться, то ли ругаться. Чувствовал себя царём, мол, увёл чужую жену.

А оказалось — никому дела нет. И Сергею тем более. И ведь он прав оказался. Дочку сам Артём ему привёл.

Ленке до ребёнка дела не было. В сад водить — лень, с работы поздно возвращалась. Хозяйка из неё никудышная. Девочка из ухоженной куклы превратилась в растрёпанную. Постоянно что-то просила: то есть, то пить. Лена отмахивалась — играй сама, ешь печеньку.

На вопрос, как же раньше управлялась, Лена махнула рукой: мол, Сергей с бабкой помогали.

Так и вышло, как он сказал. Только не привели девочку — сама Лена позвонила: мол, забери Юльку. Сергей приехал.

А потом девочка и осталась у отца.

Прожили Артём с Леной всего полтора года. Даже не расписались. Хотя он звал в ЗАГС. Она упёрлась: хочу свадьбу с платьем и кольцами, а не дешёвку.

Вот Артём ради свадьбы и поехал в рейс. Опыт у него был, права все открыты. Обещали хорошую зарплату — и на свадьбу, и на жизнь хватит.

Вот и заработал. Вот и отдохнул. Да будь она неладна, эта вахта! Из-за неё всё потерял.

Мужики, что вместе с Артёмом колесили по трассам, не раз предупреждали: мол, погоди, не доверяй ты ей до конца. У Лены глаза слишком бегают, язык лукавый, и душа неспокойная. Таких женщин трудно удержать. Но Артём не слушал. Верил, будто заколдованный.

Всё надеялся, что свадьба и ребёнок изменят её. Что станет она мягче, домашней, хозяйственной. Что прижмётся к нему, как к опоре, и больше ему от жизни ничего не надо будет.

Но вернулся он после рейса — и всё посыпалось.

Лена словно подменённая стала. Ходила по дому с равнодушным видом, отвечала коротко, будто чужой человек. А потом и вовсе призналась, что уходит.

Артём пытался уговорить её остаться. Мол, я всё стерплю, всё приму, только не ломай нашу жизнь. Но Лена слушать не захотела. Собрала вещи — и ушла.

Сначала Артём будто окаменел. Ходил по дому, не понимая, что делать. Потом злость пришла. Хотел выместить её на ком угодно — на Серёге, на себе, на судьбе.