Лиза вышла из ванной, едва удерживая кружившиеся пальцы. Сердце грохотало так, будто собиралось выломать ребра, в голове расползалась туманная пустота, а в ушах неумолимо звенело. Проклятый тест высветил две полоски.
Неделю назад она отмечала свои семнадцать и строила планы в ярких тонах. Лиза мечтала перебраться от родителей, чьи утренние разборки сопровождались криками и хлопками дверей. Ее начинало мутить от мысли про комнату, которую приходилось делить с тремя младшими. Дом, пропитанный сигаретным дымом, давно не видел ремонта, а скудные выплаты матери моментально оседали в соседнем пивном ларьке.
Лиза тихо прошла на кухню, лишь бросив чайный пакет в кружку, и хотела скрыться в своей тесной комнатушке.
— Ты собираешься делать завтрак? Почему все должны ждать, пока ты из ванной выползешь? — раздалось раздраженное бормотание матери, хлопочущей вокруг голодных детей.
— Голова раскалывается… но я приготовлю, — осторожно выдохнула Лиза, стараясь не вызвать новый взрыв.
— Голова у неё ноет! У меня всё ломало, когда я вас рожала! А потом таскала, пока спина не сгибалась. Неблагодарная! — продолжала мать.
Она считала, что выполнила долг перед семьёй много лет назад, а теперь обязанность заботиться о младших лежит на старшей дочери. Женщина ещё что-то бросала вслед, выходя из квартиры, но Лиза её уже не воспринимала. Она привыкла к бесконечной критике.
Сегодня Лиза даже радовалась бытовым хлопотам. Механически разбивая яйца и помешивая кашу, она будто выключала мысли. Думать было страшно.
— Привет… — сонная Машка подошла к сестре и обняла её, прижавшись щекой. Девчушка была совсем маленькой — её светлая макушка едва доставала Лизе до пояса.
— Привет, лучик. Разбуди остальных, позови к столу, — слабо улыбнулась Лиза.
Когда сестры ушли в школу, она осталась наедине с тревогами. Натянув на голову капюшон, Лиза поспешила выскользнуть из дома: за стенкой стих храп отчима.
Она сидела на лавочке в парке, пытаясь понять, где свернула не туда. Немного согревала недавняя беседа с Никитой.
В кино они оказались случайно — Лизе достались бесплатные билеты на комедию. Никита согласился пойти без энтузиазма, но фильм его неожиданно рассмешил.
— Я в шоке… Как они вообще справляются с тремя детьми? — удивился он экранным родителям тройняшек.
— Мне кажется, дети делают людей мягче… счастливее, — Лиза улыбнулась, вспоминая своих сестёр. Но тут же загрустила: её собственные родители радости от детей не испытывали.
— Возможно. Но я бы так не рискнул. И одного заводить не планирую, — отмахнулся Никита.
— Кто знает? Мы же ещё совсем молодые. Всё меняется, — Лиза сжала его ладонь. Он редко отвечал на инициативу и быстро убирал руку, жалуясь, что так неудобно идти. — А если бы с нами случилось что-то… как у Веры с Игорем прошлой весной?
— Не случится, — резко бросил Никита. — Нужно думать головой.
— Но если бы… что бы ты сделал? — Лизе всё-таки было важно услышать ответ, хотя раздражение Никиты становилось очевидным.
— Не знаю. Наверное, ты бы сама выбирала, — Никита отвёл взгляд, будто обдумывал слова. — Но я бы не бросил тебя… если ты вдруг этого боишься.
Лиза в очередной раз убедилась, что не зря верила ему. Да, Никита часто исчезал на несколько дней, держался холодно, избегал серьёзных разговоров и никогда не знакомил её со своими друзьями, но в его тихих моментах она видела тепло. Он умел быть нежным, говорил красивые слова, улыбался так, будто она была для него важной. В самые тяжёлые дни Лиза звонила ему — родной голос будто вытаскивал её из дома, полного ругани. Правда, телефон Никиты нередко отвечал безжизненным: «абонент временно недоступен».
Осенний ветер на парковской скамейке уже пробирал до костей. Тучи тянулись по небу, собираясь пролиться дождём. Лиза наконец решилась. Тянуть дальше бессмысленно. И кому говорить, если не человеку, которого она любит?
Только Никита мог подсказать, что делать. Родителям рассказывать — значит устроить бурю. С младенцем идти было некуда, а мысль избавиться от него казалась Лизе недопустимой. Да и денег на подобное не было.
Через несколько минут и пять безуспешных попыток дозвониться она поняла: сегодня разговора не будет.
Неделя пролетела как сквозь густой туман. Лиза чуть отпустила тревогу, будто отложив решение до встречи с Никитой, но внутри настороженность жила постоянно. Стоило остаться наедине, и страх накрывал с новой силой.
Она пыталась занять себя делами — а их по дому хватало — и проводила время с младшими, лишь бы не думать.
Она стояла у двери квартиры, которую Никите снимали его родители.
— Ты серьёзно? — произнёс он после долгой тягучей паузы.
— Похоже на шутку? — Лиза почти прошептала, опустив глаза. Она чувствовала стыд, будто совершила преступление. Будто виновата только она.
— Как ты могла до этого довести? — голос Никиты становился жестче, будто под ним скрывалась злость.
Лиза вскинула удивлённые глаза.
— Я правда не понимаю, как это вышло. Может… тогда, после вечеринки у Лики.
— Ты обязана была всё контролировать! — Никита уже почти срывался. — Ты же видела, сколько я выпил!
— Сейчас я едва держусь… Я не могу слушать, как ты повышаешь голос. Мне нужна поддержка. Мне нужно понять, что теперь делать…
— Он вообще мой? — губы Никиты перекосило в злой ухмылке. — У нас с тобой ничего серьезного и не было.
Словно ледяная вода окатила Лизу. Она не узнавала человека перед собой. В её мыслях целый год жили мечты: свадьба, новая жизнь, свобода от отчего дома, свой уютный семейный мир с Никитой. Неужели она так ошибалась в нём?
— Короче, сама разбирайся. Я тут ни при чём, — дверь захлопнулась прямо перед её лицом.
Лизе хотелось стучать, умолять, объяснять, искать его взгляд… Но остатки самоуважения удержали. Ноги подкашивались, когда она заходила в лифт. Лишь когда двери сомкнулись, слёзы хлынули, будто прорвало плотину.
Всё рушилось.
Она собиралась поступать в хороший университет, имела отличные шансы попасть на бюджет, заселиться в общежитие и начать новую жизнь. Теперь этим мечтам приходил конец. Родители не потерпят такого позора — Лиза это знала.
Недели тянулись одна за другой, оставляя после себя только пустоту. Она была совершенно одна.
Единственная подруга, Лика, перестала отвечать на сообщения. Никита проигнорировал её последнее письмо.
С родителями говорить было невозможно. Сёстры — слишком малы, чтобы помочь.
Лиза устроилась подрабатывать в магазин, надеясь хоть немного накопить на съём комнаты. Она думала, что пособия молодой маме помогут ей прокормить малыша, которого уже любила всей сердцем. Маленькая кроха размером с горошину — единственное существо, перед которым Лиза могла излить душу.
План казался терпимым… пока не случилось неизбежное.
Мать — обычно равнодушная к состоянию дочерей — заметила утренние приступы тошноты. Разразилась буря. Столько ядовитых слов Лиза ещё не слышала. Младшие плакали, мать кричала и швыряла посуду, а отчим усмехался в стороне, наслаждаясь происходящим.
Ей позволили провести в доме лишь одну ночь.
Лиза снова сидела в том же парке. Перед глазами стояли заплаканные лица сестёр. Сердце ломало — она понимала, что теперь некому о них заботиться. Страх за них перекрывал даже её собственную боль.
Зазвонил телефон. Лиза вскинула трубку с глупой надеждой, что Никита передумал.
Но в динамике прозвучал строгий женский голос:
— Лиза, нам необходимо увидеться.
Перед ней сидела мать Никиты — представившаяся Ириной Павловной. Она выглядела безупречно: тёмно-изумрудный костюм подчёркивал уверенную осанку, густые волосы были собраны в строгий пучок. Женщина словно излучала власть и спокойствие.
— Новая знакомая моего сына проболталась о твоём положении. Странная особа, эта Лика, — Ирина Павловна спокойно отпила кофе. — Что ты собираешься делать?
Лиза совершенно растерялась. Для чего она нужна этой женщине? Предложить деньги на избавление? Упрекнуть в глупости?
— А какое вам до этого дело? — сорвалось у Лизы. С матерью Никиты у неё могли быть только худшие ожидания.
Женщина приподняла тонкую бровь.
— До этого мы ещё дойдём. Начнём с того, что ты планируешь?
— Какие могут быть планы? Ваш сын отказался от меня, обвинив во всём подряд. Сегодня меня выгнали из дома. Денег нет. Жилья нет. Какой тут выбор? — голос дрожал.
Строгость в глазах Ирины Павловны сменилась мягким, почти тёплым выражением.
— Я понимаю тебя. Девятнадцать лет назад я сама решила оставить Никиту, когда его отец просто исчез. Похоже, мой сын унаследовал худшие черты. Он поступил отвратительно, и я хочу это исправить.
Мы снимем тебе квартиру и подберём няню, чтобы ты могла продолжить учёбу. Ты не останешься одна. Я буду рядом.
Лиза увидела неподдельное тепло в её взгляде. Ей казалось невозможным услышать такие слова.
— Но… зачем вам это? Я ведь вам никто…
— Ты — будущая мать моего внука. Девушка, которой нелегко пришлось и которая доверилась не тому человеку.
Так скажи… ты готова принять мою поддержку?
Прошло семь лет.
Лиза шла по тихой улочке, а рядом важно шагала её очаровательная дочурка.
Ирина Павловна сдержала каждое сказанное слово и оставалась рядом все эти годы. Лиза получила достойное образование, нашла хорошую работу и зарабатывала больше, чем могла когда-то представить.
Сегодня она шла встречать своих сестёр — тех самых девочек, которые теперь перебирались жить к ней, в её собственный дом.
Комментарии (0)