Коллаборационизм во время Великой Отечественной – одна из самых неприятных тем нашей истории. Еще больше шокирует, что за предательство советские иуды охотно брали вознаграждение.
Рейхсмарки за красноречие
Германские оккупационные власти старались всячески поощрять местное население. Вот, что обещали представители немецкой комендатуры в Лужицком районе Ленинградской области: «Люди! С сегодняшнего дня вы находитесь под защитой немецкого военного управления. Мы принесли вам порядок и безопасность. В течение двух десятилетий вас угнетали и эксплуатировали, теперь вы снова являетесь свободными людьми. Вы снова будете получать вашу законную заработную плату, которой вы были обманным путем лишены в течение десятилетий».
Насчет зарплаты, это конечно пропагандистская уловка, однако награды давали, в первую очередь, коллаборационистам. Награждали предателей не только денежными премиями, но и продуктовыми пайками, и специальными орденами. Чаще всего подарки преподносились ко дню рождения фюрера, либо к дате освобождения населенного пункта от большевиков.
С 1943 года немцы стали оплачивать агитационные выступления перед местными жителями, во всех красках описывающие преимущества нового германского порядка. За одну пламенную речь пропагандист получал до 25 оккупационных марок (1 рейхсмарка соответствовала 10 рублям). Активное поощрение агитаторов было связано с усилившимся партизанским движением.
В отдельных случаях фигурировали и более серьезные награды. Так, захват командира партизанского отряда в Обоянском и Кривцовском районах Курской области мог стоить 4 тысячи рейхсмарок и 100 гектаров земли.
Цена предательства
Свою цену имели и доносы. В распространяемых среди советских граждан листовках оккупационные власти предлагали сдавать или уничтожать красноармейцев, партизан, а также разного рода вредителей и мародеров, за что обещали выплатить либо 1000 рублей вознаграждения, либо право на внеочередной продовольственный паек, либо возможность получить земельный надел или увеличить площадь придомового участка.
Расценки были везде разные, в зависимости от комендатуры и выдаваемого лица. Особенно ценилась выдача евреев. Участник партизанского движения Леонид Окунь рассказывал, что в Белоруссии за поимку бежавшего из гетто еврея немцы обещали отблагодарить пудом муки или коровой.
Однако полностью на добровольных осведомителей немцы не полагались, параллельно вербуя из местных жителей свою агентуру. Каждый донос агента оплачивался отдельно, но максимальная ставка не превышала 25 рейхсмарок. Нередко вместо денежного вознаграждения с агентом рассчитывались продуктами, спиртом, табаком, скотиной, колхозным имуществом, землей. К примеру, в Орловской области наиболее активные доносчики наделялись 11 гектарами земли, в Псковском уезде получали 25 гектаров.
Согласно инструкции военной комендатуры Брянска, все жители были обязаны незамедлительно докладывать о случаях саботажа, покушения, укрывательства комиссаров и евреев. Нежелание совершить донос могло быть покарано смертью, а тех, кто все же решился проинформировать власти, ожидало вознаграждение вплоть до 5000 рублей.
Помоги, а мы заплатим
В отличие от доносчиков или агитаторов состоявшие из местных силовые структуры зачастую получали полноценный оклад. К примеру, в Старой Руссе урядники в месяц зарабатывали 300 рублей, рядовые полицаи, правда, не имели денежного довольствия, однако пользовались большими льготами: они не платили налоги, получали лучшие земельные наделы. Наряду со старостами полицаи были полноправными хозяевами в своей зоне ответственности.
Одним из самых активных пособников немецких властей был белорусский полицай Тимофей Тищенко. Он регулярно возил узников Смоленского гетто на расстрел, затем снимал с убитых одежду – после ее реализации он получал водку и продукты.
Литовский историк Пятрас Станкерас в своей работе «Литовские полицейские батальоны» приводит документы, в которых указана смета расходов Временного правительства Литвы от 23 июля 1941 года. В том числе, там содержатся данные об окладах начальников уездной полиции. Согласно этой информации, начальник полиции Вильнюса зарабатывал 1000 рублей в месяц, его помощник – 800 рублей; начальнику полиции Каунаса был положен оклад в 900 рублей, его помощнику – 700 рублей. Самая низкая зарплата была у рядового полицейского – 450 рублей.
Бойцы на содержании
Германским командованием поощрялись не только гражданские коллаборационисты, но и бойцы добровольческих формирований РОА. Первое, что они получали – военную форму немецкого образца. Помимо обмундирования они обеспечивались питанием и денежным довольствием.
Официально оклад бойцов РОА подразделялся на три категории: первый разряд в месяц мог рассчитывать на 375 рублей, второй – на 450, третий – на 525 рублей. Но на практике выдаваемые на руки суммы оказывались ниже. К примеру, в одном из добровольческих батальонов солдаты ежемесячно получали по 240 рублей, младшие офицеры – 465.
В казачьих соединениях вермахта было ранжирование согласно семейному статусу бойца: холостые казаки зарабатывали 250 рублей, женатые – 300. Несмотря на то, что «русские» военные формирования рейха были расквартированы отдельно от немецких частей, жилье, питание и медицинское обслуживание для них было таким же бесплатным.
На денежном довольстве у немцев состояли и татарские добровольческие отряды Крыма, возглавляемые германскими или румынскими инструкторами. Их зона ответственности – борьба с партизанами. Крымским татарам выдавали форму немецкого или румынского образца, а также оружие оставленное красноармейцами. Кроме этого, члены татарских боевых отрядов получали продовольствие, лучшие садовые участки, наделы виноградников и табачных плантаций, все они частично или полностью освобождались от налогов.
Тарас Репин
Комментарии (0)