— Я хочу поднять бокал… — торжественно начал Борис, друг Виталия.
— Ты его уже поднял, Борь. – тут же подколола мужа острая на язык, Ульяна.
По факту, да. Борис уже встал из-за стола и поднял пузатый коньячный бокал, когда начал говорить свою речь. Но ведь понятно, что имелось в виду. Нет, Ульке всюду надо свои пять копеек вставить. Да не просто пять копеек, а заточенные под бритву. Борис медленно выдохнул и постарался не сорваться.
— Помолчи, женщина. – с ласковой улыбкой сказал он. – Тост я хочу сказать! Тост за идеальную семью моего друга Виталика. Вы чудесная пара. Десять лет вы уже прожили душа в душу, служа нам всем прекрасным примером. Желаю вашему идеальному браку ещё долгих лет жизни. У тебя чудесная жена, Виталька. Любит тебя. Береги её!
Все зааплодировали душевному тосту, а Виталий встал и приложил руку к груди. Он улыбался и раскланивался направо и налево. Его жена, Алина, сидела рядом, тоже счастливо улыбаясь.
— И горько ещё! – крикнул Борис и выпил до дна.
Бориса поддержали. Гости пили и кричали горько. Виновники торжества Виталий и Алина, отмечавшие десятилетие совместной жизни, послушно и радостно целовались. Благодарили всех. Хлебосольно угощали. Праздник удался.
Борис с Ульяной решили из кафе до дома пройтись пешочком. Тут он вспомнил свой тост и запоздало высказал жене:
— Что ты за язва, Улечка. Не можешь ты меня не позорить? Обязательно провоцировать? Ну видишь, мужик волнуется, поздравлять друга собрался – не можешь поддержать, так хоть промолчи. А ты вечно… брала бы пример с Алины. Никогда она Виталю не перебивает и не подкалывает!
— Да! Идеальная семья! – с сарказмом произнесла Ульяна.
— Не понимаю, чего ты ёрничаешь. Идеальная у них семья. Дружная. Любят друг друга. Пашку растят.
Уля вдруг резко остановилась и взяла Бориса за руку. Потянула и остановила. Повернула к себе:
— Скажи, ты правда в это веришь?
— Во что?
— Ну… в святую Алину и в их идеальный брак?
— Ну… Виталя счастлив. Мы же вместе работаем, я его почти каждый день вижу.
— А ты со мной, получается, не счастлив? – рассмеялась она.
— Нет… счастлив, конечно. Просто язва ты!
— У всех свои недостатки. – Ульяна повернулась и пошла дальше. – А в идеальные браки я не верю. Смотрю на них и вижу картинку. Как будто нарисовали… яркими красками на чёрной стене. Возьми тряпку, смой, и там чернота. Чернуха.
Борис не стал больше дискутировать. Какое ему, в самом деле, дело до Виталькиного брака? С виду мужик счастлив. Торжество закатил по всем правилам – не пожадничал. Кафе снял, угостил всех на славу. На работе Виталик тоже хороший сотрудник и коллега. И чего Ульяна примоталась? Всё ищет грязь там, где её нет. Ну и кто она после этого?
Виталий с Алиной доехали до дома. Молча. Они жили за городом, в доме, оставшемся Алине от бабушки с дедушкой. Точнее, остался участок в хорошем месте, и развалюха. А уже новый дом строили своими силами. Потихоньку. Потом въехали в недостроенный, жили, и достраивали. Давно это было…
Алина вышла из машины, из-за руля, и пошла к дому. Виталий понял, что подарки выгружать придётся ему одному. Он вытащил пакеты из багажника и занёс в дом. Жена стояла в кухне и открывала вино. Спиной к нему стояла. Выразительной спиной.
— Давай помогу? Бутылку открою?
— Ты бы мне очень помог, если бы хоть раз взялся везти нас домой, а я бы выпила. Почему всё время я за рулём, а ты выпиваешь? Почему? На каждом мероприятии так! Это невозможно…
— Я тебе предлагал поехать на такси. – пожал плечами Виталий. – Это же тебе непременно нужно поехать на своей машине. Вот ты и рули.
— Ты ведь знаешь, как я ненавижу зависеть от чего-либо! Зависеть и ничего не контролировать. Вспомни актрису, которая поехала на такси, и попала в смертельное ДТП!
— Господи… — Виталий тяжко вздохнул и аккуратно поставил пакеты на пол около обувной полки. – Каждый день случаются ДТП, и смертельные в том числе! На тебя может вылететь КамАЗ, когда ты за рулем, и ни черта ты не проконтролируешь! Ты понимаешь, что эта перспектива сейчас существует только в твоей голове?! Это твой психоз, который ты не лечишь.
— Не смей говорить мне, что я сумасшедшая! – взвизгнула Алина, повернулась и швырнула в мужа штопор. – И про врача я не хочу ничего слышать!
Промазала, слава Богу. Спасибо, что бутылку не швырнула. Истеричка…
Виталя поднял штопор с пола, подошёл к Алине, отобрал бутылку, быстро открыл, налил ей в бокал, заткнул вино пробкой и сунул в холодильник.
— Спокойной ночи, дорогая! – сдерживая ярость, сказал он.
И ушёл в спальню. Хорошо, что Павлик у его родителей. Хотя, какая разница… мало, что ли, она истерит при ребенке? Вырастет неврастеником, как пить дать, вырастет. Мать – истеричка. Может наорать на восьмилетнего сына, может и затрещину отвесить с психу. Потом плачет и извиняется. Налицо нестабильная психика. А стоит поднять эту тему, заговорить о том, что нужно обследоваться и лечиться, Алина впадает в бешенство.
Это началось не сразу. После того, как родился Пашка, потихоньку началось. Виталий работал, ему было некогда помогать жене с ребенком. Сынок был крикливым и беспокойным, Алина не спала ночами, и что-то в ней, видимо, надломилось тогда. Не все способны не спать ночами без последствий.
Когда Павлику, названному в честь отца Алины, исполнился год, жена заявила Виталию, что детей она больше рожать не будет. С неё хватит на всю оставшуюся жизнь. Виталий подумал, что она потом забудет. Успокоится. И у них родится дочка. Дом уже почти доделан, небольшой, но для семьи с двумя детьми места хватит.
Алина начала всё чаще проявлять какую-то излишнюю тревожность, нервозность. Подозрительность. При этом она вроде была адекватной, но то несла какую-то чепуху, из которой следовало, что вокруг таятся опасности. А то вдруг взрывалась из-за любой ерунды. Виталий хорошо помнил, как двухлетний Пашка уронил любимую вазу жены – сама же не убрала подальше от маленького любопытного ребенка. Алина отшлёпала пацана так, что он орал, как сирена. И накричала ещё. Виталя прибежал и отобрал сына. Так ему тогда хотелось врезать ей, но он сдержался – женщин Виталий не бил, и начинать не планировал.
Успокоил Павлика. И впервые заговорил с женой об обследовании. Алина тогда ещё не восприняла в штыки. И кричать больше не стала. Она плакала и просила прощения. Говорила, что устала, наверное. Что больше так никогда не будет. Потом обнимала Пашку, снова плакала, и извинялась уже перед ним.
Сцена забылась. Но Алина периодически вела себя странно. Например, к родителям Виталия она поднималась на девятый этаж пешком. И ребенка тащила. Точнее, заставляла идти.
— Зачем ты это делаешь? Ты что, садистка?
— Да просто лифты падают!
— Чего-о?
Лифты падают, поэтому надо ходить пешком. А газ взрывается, поэтому Алина не позволила завести газ на участок. Отапливали электричеством. Это было дорого, невыгодно, и вообще… дикость! Но ни на какое другое отопление жена не согласилась – всё горит, всё взрывается. Всё падает.
В конце концов Виталий устал. Устал от истерик. Устал от страхов, которые Алина лелеяла и кормила, и пугала и мужа, и ребенка. Виталик-то не боялся, а вот Пашка… отложится же всё.
Устал уговаривать Алину обратиться к врачу. Год назад он завёл себе любовницу, о которой никто не знал. Ни одна живая душа. Рита. Это была его отдушина. Жилетка. Способ побыть в покое хотя бы пару часов в сутки несколько раз в неделю.
Иногда они с Ритой говорили о его семейной жизни. Девушку устраивала связь с несвободным Виталиком. Она пока не хотела никаких серьезных отношений. Женатый мужчина, который находился в своей семье в постоянном напряжении, как электрический провод, ну и что? Виталик старался не злоупотреблять Ритиным сочувствием. Но иногда его всё-таки прорывало. И она слушала. И жалела. Однажды спросила:
— Господи, зачем такие муки? Разведись, да и вся любовь!
— Нет, ты что! Она тогда Пашку точно идиотом вырастит. Она ж срывается по поводу и без. Орет. Может даже ударить.
— Так забери ребенка, Виталь! Ты чего?
— И кто мне его отдаст? Суд всегда на стороне матери.
— Адекватной матери! А тут, прости, конечно…
Рита покачала головой.
— А как я докажу в суде, что она неадекватна?
— Ну… это надо собрать доказательства. Снимать её во время истерик, например.
— Как-то это всё… подленько! – поморщился Виталий — А самое ужасное, что мы на людях – идеальная семья. Все именно так про нас и думают. Мы недавно годовщину отмечали, Рит, так ты не представляешь, что нам говорили. Я улыбался, а сам чувствовал себя… голым королём, мать его. Долбанным голым королём!
Рита подумала:
— То есть, на людях она не срывается, не истерит, и страхов своих нелепых не озвучивает, так?
Виталий попытался вспомнить. Нет, а чего там вспоминать? Конечно, всё так и есть! Жена ведёт себя на людях совершенно нормально. Они всегда с Алиной считались безупречной семьей. Ни разу не повысили голос друг на друга. Улыбались. При родителях, при друзьях. В кино, в кафе. В магазинах. В Пашкином детском саду, а потом в школе. Все и всегда считали, что их семья – образцовая. Тут только до Виталика дошло, что и Пашка ведь ни разу ничем себя не выдал.
— Слушай… мы словно играем для всех какой-то спектакль. И даже Павлик. Но это страшно! Если узнают о том, что у нас жена-шизоид, а муж – ходит налево – это ведь страшно.
— Страшно то, что она способна вести себя адекватно. Но дома, почему-то, ведет себя иначе. Больше похоже не на болезнь, Виталь. А на распущенность. Что же касается твоего страха, что кто-то что-то узнает – это просто зависимость от общественного мнения. Это норма. Все так живут. Или, почти все.
Виталий задумался о том, больна жена, или распускается дома, только минут на пять. А потом забыл, потому что Ритка полезла его жалеть – обнимать, целовать. Он отвлекся, конечно. А потом и вовсе забыл.
И надо ж было такому случиться, что именно в этот день, выходя от Риты, Виталий столкнулся на лестничной площадке с Ульяной, женой друга и коллеги Бориса. Рита поцеловала его, и он вышел из квартиры. Спиной. Дверь закрылась, Виталий собрался спускаться по лестнице – второй этаж, — как вдруг услышал за спиной:
— Ага! Я так и знала.
Он аж подпрыгнул от неожиданности. Повернулся и глупо спросил:
— Ульяна? А ты что тут делаешь?
— У меня тут живёт… ну, неважно.
— Тоже любовник? – невесело усмехнулся Виталий.
— Да не дождетесь! Мастер по эпиляции у меня тут. Выхожу, и на тебе. Красота какая. Говорила я Борьке, нету у вас никакого идеального брака. Картинка одна, да и та лубочная.
Ульяна гордо задрала нос и шагнула мимо Виталия.
— Стой!
— Что, коленки затряслись? Да не волнуйся ты так! Я не собираюсь болтать.
— Не в том дело. Просто я устал молчать. Я должен поговорить с кем-то, кто знает Алину. Должен. Я больше не могу!
Ульяне показалось, что он сейчас заплачет.
— Ты чего, Виталик. – она взяла его за локоть и потрясла. – Ты правда плакать, что ли, собрался? Что такое случилось?
Они пошли к нему в машину и долго разговаривали. Виталий рассказал всё. Ульяна потрясённо молчала.
— Чёрт! – он ударил кулаком по рулю. – Я так старался, чтобы это не вылезло наружу.
— Почему, Виталя? Человек – не Бог. Он не может справиться со всем в одиночку. Надо было хотя бы родителям рассказать!
— Что ты! – испугался он. – Родителей я точно втягивать не буду. Ты прости меня, Ульяна, за то, что вывалил на тебя всё это. И спасибо, что выслушала.
— Но это же не может всё дальше продолжаться?!
Виталий только рукой махнул.
— Виталий, а что за девушка у тебя тут? Ты её любишь?
— Да просто девушка. – пожал он плечами. – В магазине познакомились. Мне с ней спокойно. И хорошо. А люблю я Алину. Знаешь, как я её добивался? Она и смотреть на меня сначала не хотела. Я её со школы люблю. Просто… просто я не могу больше с ней, с такой. И уйти не могу. Ладно, Ульяна… мне ехать пора.
Ульяна сидела, из машины не выходила.
— Тебя подвезти? – предположил Виталий.
— Подвези. Домой. – кивнула она.
Когда они подъехали к дому Ульяны и Бориса, она чуть не силой затащила Виталия к ним домой.
— Да зачем? – отпирался он. – Ну мне правда надо ехать!
— Есть у меня одна идея. Идём, идём. Тебе понравится. Но Борьку нужно посвятить! А то он нам потом устроит.
Когда Ульяна вкратце рассказала потрясённому супругу историю Виталия, а потом изложила мужчинам свой план, он не понравился никому. Ни Борису. Ни Витале. И если эмоции Бори, в принципе, были понятны, то Виталий вдруг распереживался за супругу:
— Если ты такое выкинешь, Алина точно спятит. И уже ничего потом с ней не сделаешь.
— А так спятишь ты. Рано или поздно. Ты о себе не думаешь, так о Пашке хоть подумай!
— Вообще… она права. Хоть мне всё это и не нравится. Но попробовать надо. – сказал Боря.
— Да что тут пробовать! Мы не знаем, как она отреагирует. А если скажет: ну и скатертью дорога!
— Виталик, да ты что! У тебя жена даже не работает. Какая дорога скатертью? Испугается она. И на всё согласится.
Виталий скрепя сердце позволил Ульяне вмешаться.
Она ждала за дверью. Виталик зашёл домой, прошёл в Пашкину комнату, и посмотрел на сына. Тот читал книгу. Точнее, учебник по литературному чтению.
— Уроки делаешь?
— Ага.
— Ясно. Не хочешь в игру поиграть?
— А можно? Я ещё не доделал уроки.
— Ничего. Можно.
— А мама? – спросил Пашка, и голос его дрогнул.
— Маму я беру на себя. А ты, главное, играй в наушниках, и не выходи пока из комнаты. Договорились?
Виталя спустился и открыл дверь на улицу.
— Наконец-то. Я тут задубела! – сказала Ульяна. – Ну, что? Шоу начинается?
— Может зря мы это всё…
— Вот скажи мне, хуже будет?
Он подумал и честно ответил:
— Вряд ли. Куда уж хуже-то?
— Кто там? С кем ты разговариваешь? – это Алина вышла из комнаты.
Ульяна решительно отодвинула Виталия и прошла в дом.
— Здравствуй, Алина.
Ей понадобилось несколько секунд, чтобы взять себя в руки. Алина была растрёпанной и куталась в плед. Без макияжа, само собой. Такую её никто никогда не видел. Никто, кроме мужа и сына.
— Ульяночка, какая приятная неожиданность. А мне нездоровится. Борис с тобой?
— Нет, Аль. Я пришла за Виталием. Мы с ним давно встречаемся, любим друг друга. Вот, решили больше не врать. Решили, что надо всё вам рассказать – расставить точки, так сказать. И спокойно жить вместе. Витася, ну что ты стоишь? Собирай свои вещи.
А он стоял, потому что вдруг страшно испугался за Алину. Что они делают? Она ведь и правда сейчас тронется умом окончательно. Набросится на Ульяну. И Пашка дома… что же они наделали?
— Виталя! – с нажимом сказала Ульяна. – Собирай вещи. Мы известили Алину, всё. Борису мы тоже уже всё сказали.
— Перестаньте! – сказала Алина, села на табуретку и разревелась. – Перестаньте! Я всё равно не верю в это. Я… я…
Она всхлипывала и не могла ничего выговорить.
— Я согласна пойти к врачу! Согласна! Правда! Только прекратите этот цирк.
Ульяна подошла к Алине и сказала:
— Точно согласна? А то сейчас заберу мужа твоего.
— Не заберешь! – теперь Алина смеялась, нервно и странно. – Не заберешь, у тебя свой есть. Кроме него никто тебя не вытерпит.
Когда они ехали на следующий день в больницу, Виталий спросил:
— Почему ты не поверила Ульяне? Она была убедительна.
— Я сразу поняла, что тут что-то другое. Она единственная, кто нам никогда не верил. Это читалось на её лице.
Она помолчала и спросила:
— Как думаешь, у нас ещё может получиться?
— Что?
— Идеальный брак?
— Ох… очень надеюсь. Лишь бы врач помог.
Алине диагностировали нервное расстройство, перешедшее в хроническую форму. Но не успевшее перейти в психическое отклонение – вовремя обратились. В последний момент, но успели. Конечно, Алина не прикидывалась больной, и это была не распущенность. Чтобы выглядеть в глазах окружающих нормальной, она собирала все силы. И уставала ещё сильнее.
Алина долго лечилась. Дома, разумеется. Раз в две недели посещала врача. Улучшение наступило через пару недель. Доктор обещал, что Алина полностью выздоровеет, если будет следовать рекомендациям.
С Пашкой Алина теперь обращалась, как с цветочком, и Виталий всерьёз начал переживать, что вырастет маменькин сынок.
С Ритой они расстались, абсолютно по-доброму, но окончательно.
Через месяц у Бориса был день рождения. Виталий с Алиной, конечно, были приглашены. Приехали они на такси, Алина специально не принимала в тот день препараты, чтобы выпить и повеселиться на празднике.
— Не пей столько вина! – негромко возмутился Виталик за столом.
— Ой, да ну тебя нафиг! Дай мне отдохнуть. – отмахнулась Алина.
За столом, в привычной компании, воцарилась мёртвая тишина. Алина выпила вина и повернулась к мужу. Поцеловала его в щёку и сказала:
— Только не дуйся, дорогой!
— Ладно, чёрт с тобой. Можешь даже напиться. —сказал Виталий, и подлил ей вина.
Народ потихоньку отмирал – переваривал. Думали, наверное, что случилось с идеальной парой. Почему они такие странные сегодня.
Ульяна поймала взгляд Алины и отсалютовала ей своим бокалом. С улыбкой. На лице читалось: «Теперь верю».
The post first appeared on .
Комментарии (0)