Странная произошла история с увольнением петербургской учительницы «из-за Хармса и Введенского». Доказательств нет ни у одной из сторон; получается, слово Серафимы Сапрыкиной, учительницы, против слова директора Светланы Лебедевой.
Дамы, молодая и возрастная, убеждены каждая в своей правде. Серафима Сапрыкина утверждает, что директор вынудила ее уволиться после чтения стихов обэриутов Даниила Хармса и Александра Введенского. Якобы директор назвала их «пособниками фашистов» и «врагами народа». «Литературный спор» с последующим увольнением произошел полтора месяца назад; но только сейчас Серафима написала в соцсети о «возрождении сталинизма» в отдельно взятой гимназии. Пост разлетелся по сети.
Версия директора — дело не в Хармсе, а в нарушении учебной дисциплины. Сапрыкина заменила тему урока; к тому же никто ее не увольнял, психанула, ушла сама. Директор руководит гимназией тридцать лет, держится уверенно, и, безусловно, руководитель она жесткий. Таких боятся — и учителя, и ученики, и их родители. Другим директор школы быть не может.
И не надо говорить про «возрождение ГУЛАГа». Хармс здесь вообще ни при чем. Есть извечный конфликт «старого» и «молодого», к которому добавились еще какие-то бабские разборки. У одной в руках административный ресурс, у другой — смелые высказывания в соцсетях.
Кстати, судя по комментариям, которые Серафима оставляла у себя на страничке, за словом в карман она не лезет. Написала, например, вот такое: «Я хочу, чтоб эта старуха вывалилась из окна, прости господи». Не очень тонкая литературная аллюзия на тему «Вываливающихся старух» Хармса… Некрасиво, конечно.
Все в этой истории некрасиво. Эдакая современная «Педагогическая поэма», где у каждого своя правда, где в бои без правил оказались втянутыми все, даже Министерство просвещения, даже Песков, даже актер Басилашвили, даже «Вечерний Ургант», пошутивший на злободневную тему. Представляю, с каким волнением ученики читают в газетах о том, как учитель и директор школы мочат друг друга.
Любитель всевозможного абсурда Даниил Хармс, наверное, был бы очень доволен, что стал первопричиной такой чехарды. Может, велел бы считать происшествие «оптическим обманом». А может — играми памяти, благодаря которым у Серафимы одни «воспоминания», у директрисы — абсолютно другие? Ведь, по Хармсу, «Память — это вообще явление странное. Как трудно бывает что-нибудь запомнить и как легко забыть! А то и так бывает: запомнишь одно, а вспомнишь совсем другое. Или: запомнишь что-нибудь с трудом, но очень крепко, и потом ничего вспомнить не сможешь».
Комментарии (0)