Не ищи меня. Я далеко! Терпения тебе — теперь сам с детьми возись

— Оставила! — причитала женщина в трубку. — Она малышей бросила и исчезла! Инночка, я ведь жильё на неё оформила. Она же умоляла! А сегодня люди нагрянули, сообщили: Кира, твоя дочка, заняла денег у какого-то «частного кредитора» и заложила мою квартиру! Какой там кредитор… Самые настоящие бандиты, Инна!

Позвонила мать поздно ночью. Голос дрожал, слова путались. Инна напряглась:

— Мамочка! Что стряслось? С Кирой что-то?

— Иннушка, спаси! — всхлипывала старушка. — Кира натворила бед!

Инна шумно втянула воздух. Опять! Снова Кира. Когда же это прекратится?

— Объясни толком, — устало попросила Инна.

Голова разболелась, сердце ёкнуло.

— Деньги заняла! Под залог квартиры! И пропала! — голос матери сорвался, в трубке слышались только рыдания.

Инна похолодела. То жильё, где жили мать и формально Кира, было единственным их достоянием.

— У кого? Какая сумма? — спросила Инна.

— Ростовщики… требуют выплат немедленно. Грозят выселением, если завтра не начнём отдавать!

Инна зажмурилась. Кира! Ребёнок её короткого брака. С каждым годом всё больше хлопот…

Всплыл в памяти разговор с учительницей Киры, Марией Степановной. Когда девочке было лет двенадцать, педагог позвонила:

— Я видела Киру в сквере с взрослыми парнями. Она сидела у одного на коленях и курила какую-то гадость.

Инна онемела:

— Но она ведь готовилась к контрольной…

— Я понимаю, но я видела сама, — вздохнула учительница.

Вечером Инна спросила дочь:

— Кира, вчера занималась?

— Конечно, мам! — глянула она честными глазами. — Повторяла весь вечер. Бабушка подтвердит.

Бабушка кивнула:

— Она в комнате сидела, телевизор включён был.

Инна тогда поверила. И представить не могла, что девчонка умеет так ловко обманывать.

— Мам, держись. Я еду, — сказала Инна теперь. — Найдём этих людей, всё решим.

Она отложила трубку и стала собираться. Но сперва нужно было позвонить Олегу, бывшему мужу и отцу Киры.

Он ответил сонно:

— Инна? Ночь на дворе… Что случилось?

— Олег, беда! Кира взяла деньги, заложила квартиру и сбежала!

В трубке повисла пауза.

— Что?! — взорвался он. — Как это вообще?!

— Не знаю! Но факт. Люди требуют деньги, маме грозят. Я не представляю, где искать Киру и где взять такую сумму.

— Подожди, не кипятись. Встретимся у твоей мамы. Через час буду. А дети Киры где?

— С мамой. Где же ещё?

Инна облегчённо выдохнула. Хотя бы сейчас он не остался в стороне.

Кира слишком рано начала водить парней домой. Первый появился в четырнадцать. Инна и ругала, и уговаривала, и плакала. Но дочь лишь грубила и требовала не лезть в её жизнь.

Бабушка, Евгения Петровна, качала головой:

— Кирочка, опомнись! В пятнадцать лет — «своя жизнь»? Каждый вечер с новыми ухажёрами… Беды это принесёт. Инна, повлияй на ребёнка!

— Мам, ну как я её запру? — устало отвечала Инна. — Она упрямая.

Ситуация выходила из-под контроля. С четырнадцати Кира словно сорвалась с цепи. Новые компании, шумные вечеринки, вызывающая одежда… На советы матери и бабушки — ноль внимания.

Евгения Петровна перебралась в город из провинции, продав жильё. Купили квартиру вместе с Инной, оформили на мать. Пенсионерка надеялась помогать, но внучка быстро поставила её на место.

— Может, мне обратно уехать? — как-то пробормотала Евгения. — Я только мешаю. Кира меня совсем не уважает…

— Мам, ну что ты! — воскликнула Инна. — Я же работаю ночами! Кто за ней присмотрит?

Но толку от присмотра было мало.

Кира изменилась, когда встретила Арсения. Беременность поставила точку — свадьбу сыграли быстро. Евгения шептала Инне:

— Она другая стала! Счастливая!

Инна улыбнулась, глядя на дочь.

Евгения настояла, чтобы молодые жили в её квартире. Инна в тот момент перебралась к своему мужчине.

Арсений брался за любую работу — ремонтировал компьютеры, развозил посылки, подрабатывал чем мог. Тёщу он этим покорил.

Кира же обижалась на мать: та помогала не так щедро, как хотелось бы.

Подруга Инны, Светлана, позвала её за границу:

— Иннусь, приезжай! Местечко освободилось, устрою тебя. Зарплата отличная!

Инна колебалась. Хотелось зарабатывать, но совесть грызла — дочку скоро рожать, опыта ноль. Но рядом муж и бабушка… Неужели не справятся?

— Подумать надо, — ответила Инна.

Позвонила матери:

— Мам, мне предложили работу за границей. Деньги хорошие.

— Ты нас бросишь? — всполошилась Евгения.

— Мам, я же помогать буду! Мы сможем себе многое позволить!

Долго спорили. Больше всех возмущалась Кира: «Кто с малышкой будет сидеть, когда я отдыхать захочу?» Но Инна настояла.

Она уехала. Освоилась быстро, звонила почти каждый день. Мать радовала новостями:

— Кира родила девочку, красавицу! Деньги твои получили, всё в порядке.

Инна работала изо всех сил, почти всю зарплату высылала домой.

Шло время. Кира, получая поддержку, жила чуть лучше. Игрушки, одежда, занятия для дочки — Инна не жалела средств.

Идиллия закончилась, когда Кира объявила о второй беременности.

— Мам, я снова жду ребёнка! — радостно сказала она.

— А Арсений? — удивилась Инна.

— Ну, в шоке, но рад.

Евгения обрадовалась тоже.

Но когда речь зашла о третьем малыше, бабушка забеспокоилась:

— Кирочка, может, хватит? С двумя еле справляешься. Я слышу, как вы ссоритесь…

— Бабушка, это моё дело! — огрызнулась внучка.

Ссоры в семье стали постоянными. Евгения жаловалась дочери:

— Инна, денег не хватает, Арсений надрывается. А Кира требует телефоны, украшения. Устает, злится, на детях срывается…

Инна пыталась говорить с дочерью — та лишь ругалась и отключала звонки.

Четвёртая дочка родилась больной. Затраты выросли. Кира требовала всё больше денег. Инна безропотно отправляла, не оставив выбора.

И вот, когда Инна приехала в отпуск, случился побег.

— Я ведь квартиру ей подарила! — рыдала Евгения. — Думала, она образумилась…

А Кира, словно усмехнувшись, отправила мужу сообщение:

«Не ищи меня. Я далеко! Терпения тебе — теперь сам с детьми возись. Я свободна, наконец избавилась от вас всех! Всего плохого!»

Выручил Инну её мужчина, Вячеслав: продал дом и дал полмиллиона — именно столько Кира должна была. Долг закрыли, расписку сожгли.

Инна твёрдо решила копить на новое жильё. Она знала: Кира ещё вернётся. И неизвестно, что тогда натворит.