Ржевская битва, или, как ее окрестили выжившие участники, Ржевская мясорубка, — одно из тех сражений, что особенно четко отпечатываются в народной памяти. Сотни тысяч погибших, бесчисленное количество раненых и взятых в плен - и все это в рамках четырех изматывающих наступательных операций с целью освобождения города Ржева. Посланием будущим поколениям стало проникновенное стихотворение А. Твардовского «Я убит подо Ржевом», известное многим по школьной программе.
Неизвестный Ржев
Несмотря на весь масштаб и продолжительность военных действий (а Советская армия завязла подо Ржевом на долгие 13 месяцев), эти события 1942-1943 годов долгое время находились будто бы в исторической опале. Сталинградская битва, проходившая практически одновременно со Ржевскими операциями, гораздо более подробно освещена как в школьных учебниках, так и в кинематографе, и даже в компьютерных играх. А ведь немцы называли Ржев «воротами на Берлин».
Всем известно, что на войне любые просчеты и ошибки командования неминуемо ведут к большим жертвам среди солдат и офицеров. Не стали исключением и события подо Ржевом, где советское военное руководство действительно показало себя не с лучшей стороны. Ржев остался неприятным эпизодом и в ходе советского контрнаступления в целом, и в карьере Г. Жукова и И. Конева в частности. Вместе с тем в окрестностях Ржева и Вязьмы было совершено множество героических атак, прорывов, выходов из окружения, самоотверженных поступков солдат и офицеров.
Расстановка сил
После доставшейся такой высокой ценой победы под Москвой, РККА начала контрнаступление против немецкой группы армий «Центр». Однако на ее пути неприступной цитаделью встал Ржевский выступ — хорошо укрепленный район городов Ржева и Вязьмы. Оставленный Советской армией Ржев в 1941 году был занят вермахтом без боя, а его линия обороны усилена по последнему слову инженерной мысли. Более того, в районе выступа немцы имели сильную артиллерийскую и авиационную поддержку. Немаловажным фактом было и то, что группа армий «Центр» регулярно получала помощь из тыла и производила ротацию войск.
Вместе с тем Ржевский выступ представлял собой отличную мишень для окружения. Москва решила во что бы то ни стало отрезать группировку от основных сил вермахта. С этой целью 8 января 1942 года с севера выдвинулись армии Калининского фронта во главе с генералом Коневым, а 10 января с восточного направления — войска Западного фронта под командованием Жукова. Поначалу наступление шло более чем успешно: 33-армия генерала Михаила Ефремова прорвалась к городу Вязьме. На других участках также были значительные прорывы линии фронта. Казалось, окружение немецких формирований — дело времени. Однако первоначальный успех обернулся настоящей катастрофой: все советские войска, пробившиеся на территорию выступа, сами попали в окружение. Для сражений 1942 года вообще было очень характерна ситуация с попаданием в котел, вырваться из которого удавалось лишь ценой огромных человеческих потерь. И вот в самый разгар холодной зимы несколько армий оказались отрезанными от основных сил, без продовольствия и боеприпасов, но под постоянным обстрелом немецкой артиллерии и авиации.
Трагедия и доблесть 33-й армии
Получив известие об окружении, генерал Ефремов тотчас же связался с Жуковым, требуя разрешения на отход к основным силам. Именно тогда, в середине января, это было еще возможным, поскольку у бойцов имелось достаточное количество как провианта, так и боеприпасов. Разумеется, часть солдат неминуемо бы погибла, зато сама армия была бы спасена и смогла бы вести дальнейшие военные действия. Однако Жуков упорно не давал на это согласия, требуя продолжать наступление на Вязьму. Некоторые исследователи, например В. М, Мельников, указывают на то, что Жуков питал к Ефремову личную неприязнь. Пусть так, но выглядит очень сомнительным, чтобы опытный военачальник исходя из подобных мотивов отправлял на смерть целую армию. Как бы цинично ни звучало, но пока немцы разбирались с окруженными в котлах советскими войсками, командование РККА выигрывало главный ресурс в подобной ситуации — время.
Но бойцам 33-й армии было не до тактических тонкостей. Условия становились все хуже: обморожения, болезни, голод косили солдат так же успешно, как немецкие пули и снаряды. Кроме того, на окруженных регулярно оказывалось психологическое воздействие: по громкоговорителям немцы призывали сдаться в плен, распространяли пропагандистские листовки, забрасывали шпионов и провокаторов. Но особенно страшными были непрекращающиеся авианалеты. Писатель Владимир Карпов, участник ржевских событий, с ужасом вспоминал немецкие самолеты, оснащенные сиреной, завывание которой смешивалось с шумом моторов и стрекотанием пулеметов. Но бойцы генерала Ефремова самоотверженно выполняли приказ, пока переговоры с командованием не давали никакого результата.
Прорыв
Лишь спустя четыре месяца, в середине апреля за генералом, как водилось в РККА, прислали самолет. Это означало лишь одно — армии конец, а вот командующий еще может пригодиться. Однако Ефремов от эвакуации отказался и вместо этого передал пилоту армейские знамена, чтобы они не достались врагу в качестве трофея. Армии как единого целого больше не существовало, речь шла лишь о выживании. Разбившись на группы, оставшийся личный состав бывшей 33-й армии двинулся на восток по лесам и болотам, где обходя вражеские подразделения, а где прорываясь с боем. Со значительными потерями, но все группы смогли выйти к своим. Все, кроме той, в которой находился сам Ефремов и его штаб. В завязавшемся бою генерал был тяжело ранен и пустил себе пулю в висок.
С останками Ефремова немцы поступили по-рыцарски, организовав похороны с воинскими почестями. Вероятно, мужество генерала поразило даже жестокого противника. 33-я армия, уничтоженная, но непобежденная, показала именно те качества, которые и помогли СССР выиграть войну: стойкость в самых ужасных условиях, верность приказу, взаимовыручка и мужество в ситуации, когда никакой надежды уже не осталось. Многие военные историки, в частности Ф. Д. Свердлов, сам прошедший всю Великую Отечественную войну, считают, что если бы Жуков все-таки направил армии Ефремова, практически достигшей Вязьмы, значительное подкрепление, исход Ржевской операции был бы решен еще зимой 1942 года. Но, как известно, история не терпит сослагательного наклонения.
Игорь Кончаковский
Комментарии (0)