Нацистские пропагандисты убеждали весь мир и население Германии в том, что войну на Восточном фронте Вермахт ведёт «по-рыцарски». Но в действительности дело обстояло иначе. За месяц до начала Великой Отечественной войны немецкое командование фактически дало своим солдатам «карт-бланш» на истребление мирных жителей СССР.
«Применять массовые насильственные меры»
Красноармейцам не требовались доказательства преступлений немцев против гражданского населения – освобождая оккупированные территории, они своими глазами видели сожжённые деревни, тела замученных до смерти людей. Однако во время Нюрнбергского процесса возник закономерный вопрос: если гитлеровские солдаты совершали военные преступления, то почему собственное командование их не наказывало? Ответ нашёлся, когда сторона обвинения представила суду документ под названием «О военной подсудности в районе «Барбаросса» и об особых полномочиях войск». В материалах международного трибунала он значится под номером С-50.
Совершенно секретный указ начальник верховного командования Вермахта генерал-фельдмаршал Вильгельм Кейтель подписал 13 мая 1941 года. Воинские части ещё только стягивались к границам Советского Союза, а «кивающий осёл» Гитлера (как называли Кейтеля), уже решал, как поступить с гражданским населением.
Прежде всего, указ поставил «вне закона» любых жителей, сопротивляющихся оккупантам. Лица, совершившие нападение на немецких солдат, приравнивались к партизанам. Ответственность за случившееся несли не только сами нападающие, но и все жители населённого пункта, где произошёл конкретный инцидент. Против городов и деревень, виновных в сопротивлении, предусматривались «массовые насильственные меры». Лишь при условии достаточного «замирения» той или иной территории на ней разрешалось установить подсудность гражданских лиц немецким военно-полевым судам.
«Ни один немец не забыл»
Второй раздел указа касался преступлений со стороны немецких солдат по отношению к местному населению. Здесь офицерам предлагалось руководствоваться «особенностями противника».
«При обсуждении подобных действий необходимо в каждой стадии процесса учитывать, что поражение Германии в 1918 году, последовавший за ним период страданий германского народа, а также борьба против национал-социализма, потребовавшая бесчисленных кровавых жертв, являлись результатом большевистского влияния, чего ни один немец не забыл», – говорилось в указе.
Кейтель пояснял, что против бойцов «не обязательно» возбуждать дела, даже если их вина несомненна. Почему же нацисты вовсе не отменили военно-полевые суды, если им с самого начала было ясно, что поход на восток обернётся тысячами и миллионами актов «мести большевикам»?
Военно-полевое судопроизводство сохранялось в Вермахте для того, чтобы поддерживать воинскую дисциплину. Гитлеру всё-таки нужна была армия, подчиняющаяся приказам из Берлина, а не деморализованные полчища головорезов, рыскающие по России с целью удовлетворения собственной жажды наживы и похоти.
Именно поэтому офицеры должны были направлять в суд преступления, в ходе которых их подчинённые показывали «половую распущенность» или «преступные наклонности». Меру и степень данных понятий каждый офицер, естественно, определял на практике самостоятельно. Доверять показаниям «враждебных гражданских лиц» разрешалось, но относиться к ним предписывалось «критически».
Кроме того, карались бессмысленные разрушения солдатами гражданских объектов противника, если это влекло потерю ценных трофеев или припасов.
Каторга за изнасилование
Нужно отметить, что при всей безнаказанности большинства преступников, зверства на Восточном фронте напрямую не поощрялись. В этом проявилась своеобразная двойственная мораль нацистов. С одной стороны, они выпускали брошюры о «недочеловеках», с которыми якобы ведётся борьба. С другой стороны, в памятках немецких солдат содержались «старомодные» положения о том, что «гражданское население неприкосновенно».
В указе Кейтеля особо оговаривалось, что при вынесении решений военно-полевыми судами должны учитываться политические цели фюрера. Это объясняет, почему до нас дошло сравнительно немного приговоров, учитывая масштабы войны. Известно несколько десятков тысяч военных уголовных дел с Восточного фронта, возбуждённых по фактам преступлений против мирных жителей. Они сохранились в военном архиве города Фрайбурге. Чаще всего солдаты отделывались штрафами, но порой судьи выносили и более жёсткие приговоры. Оккупантам нужно было демонстрировать «немецкую справедливость», чтобы помешать оттоку гражданских лиц к партизанам. Например, канонир Ганс Б., четырежды изнасиловавший русскую женщину в деревне Суглиц, в 1942 году был приговорён к четырём годам каторжных работ. Несколько сотен человек за бесчинства на оккупированных территориях даже поплатились жизнью.
Самого Вильгельма Кейтеля возмездие за преступный указ настигло 16 октября 1946 года, когда его повесили на виселице в Нюрнберге.
Тимур Сагдиев
Комментарии (0)