Боинг» резко накренился на левый борт и начал терять высоту с характерным звуком

Самолёт фирмы «Боинг», летевший из Москвы во Владикавказ, резко накренился на левый борт и с характерным звуком начал терять высоту.

Ручная кладь сорвалась со своих мест и посыпалась на пассажиров. Взрослые пассажиры закричали, а дети, испугавшись, заплакали на разные голоса.

Стюардессы беспомощно забегали между рядов, делая тщетные попытки успокоить людей. Через минуту в салоне самолёта уже царил полнейший хаос и паника.

— Какая обидная и глупая смерть… — подумал я, откинулся на сиденье и закрыл глаза.
Вязкая апатия своими липкими щупальцами окутала меня с ног до головы.

Не хотелось двигаться. Не хотелось даже дышать. Я впал в состояние полной обречённости. Моё место было у прохода. Слева от меня на соседнем ряду сидел седой старик с аккуратной белой бородой. Я открыл глаза и повернул голову в сторону старика. Старик тоже повернулся ко мне.
— Не бойся, сынок. Всё будет хорошо — с улыбкой пообещал он.
— Мы падаем. Хорошо уже не будет. Разве что мы все попадём в рай — вяло ответил я.

Старик выпрямился. В его руках лежали чётки. Он молча перебирал их несколько секунд, затем широко улыбнулся, дотянулся своей рукой до моей головы и погладил мне волосы. От его руки исходило доброе тепло.
— Всевышний милостив. Я знаю, что мы обязательно долетим. Не бойся.

Очень хотелось ему верить, но наш самолёт продолжал падать, а паника усиливаться.

По повторяющемуся уже несколько раз пейзажу в иллюминаторе я понял, что экипаж кружится вокруг аэродрома, вырабатывая топливо. Так продолжалось больше часа. Наконец, мы стали заходить на посадку. Посадка получилась очень жёсткой. Самолёт с силой ударился о землю, несколько раз отрывался от неё, но в конце концов покатился, затем затормозил и остановился у самого края посадочной полосы. Старик воздел руки кверху, беззвучно губами поблагодарил Всевышнего и задорно подмигнул мне. Уже на выходе из самолёта я спросил старика:

— Почему вы были так уверены, что мы не разобьёмся?
— Внук у меня заболел и несколько месяцев лежал в коме. Врачи говорили, что надежды на исцеление никакой нет. Но Всевышний услышал мои молитвы, и неделю назад он пришёл в себя. Теперь быстро идёт на поправку. Я к нему летел. Не мог Всевышний спасти моего мальчика и не позволить мне его обнять. Он милостив — ответил старик, снова улыбнулся и вышел из самолёта.
Узнав о проблемах с самолётом, встречающие срочно выехали из аэропорта «Владикавказ» в Нальчик, и теперь со слезами на глазах встречали своих близких прямо у трапа.
Мой младший брат долго не выпускал меня из объятий. Когда он успокоился, то удивлённо посмотрел на меня и спросил:

— Там говорили, что у вас нет никаких шансов на посадку. Говорили, что вы обязательно разобьётесь, а ты такой спокойный. У тебя шок?

Я потрепал его за волосы, подмигнул ему, точь в точь, как старик и ответил:
— Мы не могли разбиться. Старик должен был обнять своего мальчика…
— Ну, да. Ну, да — пробормотал брат, подозрительно посмотрел на меня ещё раз, и мы поехали домой…