— Оставлю всё своё наследство тому, кто первым подарит мне правнука

— Ну что, ты всё ещё не в положении?
— Нет, Марина Викторовна, пока нет, — Оля шумно втянула воздух и закатила глаза, едва удержавшись от того, чтобы не хлопнуть трубкой.
— Да что ж такое! — раздражённо воскликнула свекровь. — Вы, ребята, не тяните. У нас вопрос горит. Я тебе сейчас перешлю ролик, там врач рассказывает, как правильно зачать. Очень полезно.
— Угу. Спасибо, — ответила Оля, чувствуя, как её плечи опускаются от бессилия.

Марина отключилась. На кухне тут же загрохотал нож. Оля с такой силой нарезала огурцы, что доска подпрыгивала на столе. Лезвие резало зелень, а вместе с ней — и раздражение, накопившееся за последние месяцы.

Мать Артёма словно превратилась в заведённую куклу. Ещё год назад у них с Олей были вполне приличные отношения: редкие звонки, спокойные визиты, домашние угощения — банки варенья, корзинки с яблоками. А теперь каждое общение начиналось одинаково: «Ну что, беременность? Когда дети?»

И вот однажды всё переменилось. Виной тому оказалась Софья Андреевна — мать Марины.

Даже дочь называла Софью Андреевну в шутку «командиром в юбке». Высокая, с жёсткими чертами лица и холодным взглядом, она походила на человека, привыкшего распоряжаться судьбами. Когда-то она преподавала историю и до сих пор любила раздавать лекции.

К счастью, к тому времени здоровье её подводило: ноги болели, давление скакало, поэтому она почти не выходила из своей квартиры. Оля вздохнула с облегчением, решив, что контакт будет минимальным.

Но однажды бабушка всё же приехала.

— Это что за вода с травой? — воскликнула Софья, едва заглянув в кастрюлю с супом. — Куры и то такое не станут клевать! Отойди, я покажу, как правильно делать зажарку.

В их семье супы всегда готовили без обжарки — легче, полезнее. Артём и сам не возражал: лишний вес его мучил, и Оля старалась хоть немного беречь мужа.

— Софья Андреевна, не нужно. У нас и так вкусно, — спокойно возразила Оля.
— Ах, молодёжь… Совсем разучились готовить, — проворчала та, но в дело всё равно влезла.

Оля на минуту вышла поговорить по телефону с мамой. Когда вернулась — на плите уже шкворчала сковорода с луком и морковью, масло брызгало на стенку.

Оля замерла в дверях, вцепилась в косяк, чтобы не сорваться.
— Но мы привыкли без зажарки, — сдержанно сказала она.
— Привычки — ерунда. Вот попробуешь нормальный суп, тогда всё поймёшь, — с гордой уверенностью заявила бабушка.

Оля стиснула зубы. Спорить не имело смысла.

Через пару месяцев Софья Андреевна выдала новое правило игры.

— Решила я так, — сказала она за семейным столом, оглядев родственников. — Оставлю всё своё наследство тому, кто первым подарит мне правнука. Хочу увидеть продолжение рода.

Артём пересказал это жене, посмеиваясь. Но Оля только криво улыбнулась. Менять планы из-за чужих капризов? Нет уж.

У них всё было расписано: сначала закрыть ипотеку, потом думать о семье. Марина раньше поддерживала этот порядок, а теперь резко поменяла тон.

— Оленька, вы бы поторопились, — начала она елейным голосом. — Всё равно собираетесь, а тут и квартира, и украшения перепадут. Ну чем плохо?

Оля едва не поперхнулась.

— Марина Викторовна, мы пока с ипотекой не рассчитались.
— Так вам там всего год! Пока забеременеешь, пока срок подойдёт — глядишь, как раз и закроете.

Оля вспыхнула изнутри. Даже родная мать никогда не позволяла себе указывать, когда рожать.

С тех пор жизнь превратилась в марафон. Марина сыпала советами:

• присылала видеоролики «экспертов»,
• демонстрировала фото чужих младенцев,
• приносила ароматические свечи «для романтики».

А на день рождения Оли вручила… детскую коляску. «Чтобы заранее готовились».

Каждую встречу сопровождали её «комментарии»:
— У Маши с мужем разлад, у Кати пока не получается… Значит, у вас все шансы!

Оля ощущала себя не женщиной, а участницей нелепых скачек, где родственники делали ставки на «чей же ребёнок появится первым».

Когда Марина с кислой миной объявила:
— Катя беременна…
— Оля едва не выдохнула «слава Богу». Но сдержалась.

Казалось бы, вот и конец гонки. Но нет.

Софья снова собралась с силами и выдала:
— Ну, теперь у меня большая семья. Решила: кто досмотрит меня в старости — тому и достанется моё добро.

В комнате повисла тишина. Катя чуть не уронила вилку, её муж поперхнулся пирогом.

А Софья, напротив, расправила плечи и будто помолодела.

С этого дня началось паломничество. Родственники наперебой зачастили к бабушке: помогали убираться, таскали сумки, пекли пироги. Каждый пытался показать заботу.

Оля и Артём остались в стороне. Они не ввязались в очередной забег.
Жили своей жизнью: работа, ипотека, вечерние фильмы, походы в парки.

И именно это они считали победой. Потому что можно всю жизнь гоняться за чужим «призом» и остаться ни с чем. А можно строить своё будущее самому — и быть счастливыми без всяких «полцарства за наследника».