— Это ты, сынок, здоровье надорвал из-за своей Лизки!

У Тамары Леонидовны было трое детей: две дочери — Надежда и Маргарита, и сын Богдан. Девушки жили неподалёку, в родном Каменце, часто навещали мать, привозили внуков. Богдан же уехал на заработки в Вильнюс и остался там: устроился на работу, завёл семью.

Тамара Леонидовна гордилась детьми. Надежда работала провизором в аптеке, Маргарита преподавала в техникуме, а Богдан занимал должность руководителя проектов в проектной фирме. Все трое трудолюбивы, самостоятельны и внимательны к матери. У дочерей были семьи, по двое детей. А вот у Богдана ребёнок появился совсем недавно, спустя два года после свадьбы с Елизаветой.

Сердце Тамары Леонидовны часто ныло: сын далеко, внука видит только на фото. Хотелось бы быть ближе, особенно теперь, когда появился малыш.

— Надюша, — говорила она дочери по телефону, — Богданушку всё реже слышу, а как бы хотелось хоть раз внука понянчить!

— Мам, — отвечала Надежда, — не переживай. Они тебя любят. Просто у них сейчас всё закрутилось: ребёнок, работа, заботы. Набери Богдана сама.

— Набираю. Он всегда занят, — с горечью добавляла мать. — Лиза трубку берёт, но голос у неё как у контролёра.

С невесткой Лизой она старалась общаться тактично: поздравляла, интересовалась делами. Но душевной близости между ними не возникало. Лиза казалась ей холодной и отстранённой. Сватов видела лишь раз — на свадьбе. Люди вежливые, но общения с тех пор не было.

Однажды, в разговоре, Елизавета неожиданно предложила:

— Приезжайте к нам, Тамара Леонидовна. Посидите с внуком, увидитесь с Богданом. Мы будем только рады.

Тамара Леонидовна смутилась:

— Вы не шутите, Лизонька? А то вдруг помешаю…

— Что вы! — перебила Лиза. — Нам будет только в радость. Тимофей вас даже не знает, а так познакомитесь.

— Ну, если вы уверены, — тихо согласилась свекровь. — Только я с пустыми руками не поеду.

Собрала чемоданы, набрала гостинцев, перетёрла старые вещи от внуков, всё выстирала, отгладила, аккуратно сложила. Связала шапочки и пинетки — с теплом и заботой.

В Вильнюсе Богдан встретил маму с цветами, обнял:

— Мамочка, как хорошо, что ты приехала!

Лиза на пороге улыбнулась:

— Заходите, Тамара Леонидовна. Проходите, чувствуйте себя как дома.

— Дом — это когда не притворяются, — прошептала Тамара Леонидовна, ступая через порог.

В первые дни всё шло хорошо. Она сидела с внуком, гуляла по парку, варила бульоны, старалась быть полезной. Но вскоре всё пошло не так…

Когда она осторожно спросила Елизавету:

— Лизонька, как вам вещи, что я привезла? Что-то подошло Тимофею?

Лиза чуть помялась:

— Спасибо, Тамара Леонидовна, всё чистое, аккуратное. Но сейчас так много нового, стильного, качественного…

— Главное, чтобы тепло и удобно. Эти вещи носили его двоюродные братья!

— Я понимаю, но мы привыкли покупать новое. Это наш выбор.

— Ваш выбор — выбрасывать то, во что я вкладывала душу? — с обидой уточнила Тамара Леонидовна.

Позже спросила Богдана:

— Сынок, а вы хоть что-то из тех вещей используете?

Тот развёл руками:

— Лиза говорит, что оставила кое-что для дачи. Мол, там, если испачкается, не жалко.

— Значит, мои вещи — на выброс, да? — тихо сказала мать. — Спасибо, сынок. Сразу полегчало.

Тогда Лиза обмолвилась:

— Хотела купить новую сумку. Скидка хорошая, а денег немного не хватает… Тамара Леонидовна, может, вы бы мне немного одолжили?

— Лиза, милая, у вас ребёнок и ипотека, а ты о сумках думаешь? Я тебе денег на это не дам. Извини.

— Ну почему, — обиделась Лиза, — разве я не имею права порадовать себя?

— По праздникам — можно. Но не в долг. Ты же не одна. Подумай о Богдане!

Богдан работал по 12 часов, уставал, исхудал. Тамара Леонидовна уговаривала:

— Береги себя, Богданушка. Тебе отдых нужен!

— Не могу, мам. Семья, расходы…

— Говорил ли ты Лизе, как тяжело тебе? Она ведь должна понимать!

— Она считает, что я мужчина, обязан тянуть всё на себе…

— А если ты надорвёшься?! Она будет тебя выхаживать? Не верю я!

— Мам, не говори так! Лиза меня любит!

— Хочу верить, сынок. Но не вижу заботы от неё. Всё в себе держишь.

— Я мужчина, мама. Мне нельзя жаловаться, — Богдан отвёл взгляд.

— Но тебе можно сломаться, — прошептала она.

Однажды Лиза сказала, что Богдан заболел. Тамара Леонидовна тут же села на поезд, не предупредив никого. В квартире её встретили неохотно.

— Вы чего приехали, Тамара Леонидовна? — удивилась Лиза. — Мы же не ждали.

Старушка вбежала внутрь:

— Где он? Богдан! Сыночек, ты как? — воскликнула она, бросаясь к дивану.

— Мама? Ты здесь?.. Я же просто простыл, всё под контролем…

— Ничего не под контролем! Ты бледный, лежишь, а жена твоя даже чай не заварила! — заклокотала Тамара Леонидовна.

— Тамара Леонидовна, — попыталась вмешаться Лиза, — у нас есть лекарства. Всё по предписанию врача…

— А толку, если вы ему даже горчичники не поставили! А варенье малиновое? Где аптечка? А ну покажи!

— Мам, пожалуйста… — Богдан застонал, — у меня и правда болит голова…

— Да от одного твоего лица у любого бы закружилась! — не сдержалась Тамара Леонидовна, глядя на Лизу. — Свекровь старается, помогает, а ей даже спасибо сказать в тягость!