«Ты моё всё», — писал муж любовнице…

— Ленусь, черт попутал, — оправдывался супруг, — сам не понимаю, как всё получилось. Прости, умоляю! Клянусь, больше ни слова ей не скажу. Хочешь — уволюсь, поменяю место, уедем куда угодно. Только не оставляй меня…

Октябрь встретил Елену прохладным, но мягким солнцем. Под ногами шуршали оранжевые листья, воздух пах сырой землёй и грядущей осенью. Она торопливо укладывала чемоданы. Впереди — долгая дорога, где лежала мать, внезапно свалившаяся с болезнью.

Сначала это казалось обычной простудой, но тревога, поселившаяся в душе Елены, усиливалась с каждым днём. Врачи поставили страшный диагноз, и он ударил, как ледяная волна. Муж, Сергей, остался дома — не смог поехать. Елене пришлось принять единственное решение: взять сына и срочно лететь к матери. Так началась их изнурительная борьба за остатки времени.

Три месяца пролетели в непрерывных приёмах у докторов, анализах и отчаянных попытках найти хорошего специалиста. Когда удалось выкроить передышку, Елена вернулась домой, но ощущение чуждости не покидало. Всё вроде было как прежде: порядок, уют, забота Сергея… но душой она осталась там. Муж поддерживал быт, старался, но её внутренний мир был далеко.

Стоило матери чуть оправиться, Елена снова собирала чемоданы. Сын, уставший от поездок и больничных стен, терпеливо следовал за ней. Опять самолёты, палаты, капельницы. Иногда вспыхивала надежда — и тут же гасла. К марту стало немного легче: мама пошла на поправку, и Елена позволила себе короткий отдых — всего пару недель дома.

И именно тогда, когда жизнь вроде бы стихла, правда пробилась, как сорняк сквозь трещину. Сергей сказал, что уронил телефон в раковину. Елена вспомнила совет из журнала — положить устройство в банку с рисом.

Елена достала смартфон, включила его. Экран мигнул, и всплыло уведомление. Муж в это время спал на диване.

— Серёж, смотри, твой телефон заработал, — произнесла она, протягивая аппарат.
Он взял его лениво, пролистал и вдруг застыл.

— Что это? — Елена заглянула через плечо: — «Я влюбляюсь всё сильнее». Это что значит?
Муж подскочил, кашлянул, стараясь выглядеть спокойно, но пальцы предательски дрожали.

— Леночка, не так всё, — забормотал он, — просто подкол, мы с коллегой иногда шутим…
— Подкол? — она скрестила руки, чувствуя холод внутри, — значит, развлекаетесь?
— Да ерунда! Мы просто работаем вместе.
— Правда? Странно, такие слова обычно не пишут «просто коллеги».
— Ты устала, вот и надумываешь. Давай выйдем, погуляем, воздухом подышим.
Он так настойчиво уводил разговор, что Елена, измотанная тревогой за мать, решила не спорить. Она поверила. Они пошли гулять, но ложное спокойствие длилось недолго.

Вернувшись, она снова увидела сообщение — теперь ещё откровеннее. Сердце кольнуло, но Елена решила поговорить спокойно.

— Серёж, глянь, что она пишет. Это уже не похоже на игру.
Он побледнел.
— Это ошибка. Сейчас ей напишу, чтоб прекратила.
— Напишешь? Или мне ей ответить? — голос дрогнул.
— Лена, прошу, не начинай. Я только тебя люблю. Не стоит сцены из-за ерунды.

Потом снова дорога, врачи, анализы. Мать, сын, больницы. Немного облегчения — и новая попытка вздохнуть.

Наступил март. Маме стало легче, и Елена снова прилетела домой. Но покоя не было. Те фразы из переписки всё время всплывали перед глазами. Она решила не ждать повода.

— Серёж, я хочу знать правду.
— Лена, ну сколько можно? Я всё объяснил! Это просто дурная шутка!
— Мне неспокойно, — твёрдо ответила она.

Муж напрягся.
— Зачем опять это? И так всё сложно…
— Я говорила с твоей «коллегой», — произнесла она холодно, — сама написала мне.
Он побледнел.
— И знаешь, что? Она призналась. «Да, люблю. Да, всё было». Что скажешь?

— Уходи, — прошептала Елена.
— Лена, нет! Ты ошибаешься! Она всё выдумала!
— Не верю, — она показала ему переписку. — Вот твоя «шутка»!
Он опустил глаза. Потом поднял — там было отчаяние.

— Да, я оступился. Но я люблю тебя. Только тебя.
— Оступился? — горько рассмеялась Елена. — Три года обмана!
— Это не обман, я просто… ты уехала, я…
— Только слабак оправдывается одиночеством! — крикнула она.
— Но я ведь не ушёл! Остался! — он схватил её за руку.
Она отдёрнула. Ей было всё равно.

— Остался? Из жалости. Не из любви. Мне нужно уезжать. Маме снова плохо.
И снова — самолёт, врачи, бессонные ночи. Теперь она несла два бремени — болезнь матери и предательство мужа.

…Мамы не стало в августе. До зимы Елена жила, словно во сне. Дом стал чужим. Сын был единственным якорем.

Когда острая боль притупилась, она очнулась — но не восстановилась. Каждый взгляд на Сергея был как ожог. Он пытался вернуть доверие: помогал, умолял, обещал.

— Лена, прошу, начнём заново. Я не ушёл, когда ты уехала к матери. Разве это не значит, что я люблю тебя?
Но её память выдала старые строки, найденные случайно при чистке телефона:
«Ты моё всё», — писал он любовнице.
И ответ:
«Я всё сказала твоей жене. Хоть кто-то должен был её встряхнуть. Любая бы ушла, а твоя — тряпка!»

Елена посмотрела на сына — он был таким же сосредоточенным, как она в детстве. Он не должен жить среди лжи.

Сергей вошёл в комнату с двумя кружками.
— Вот, травяной. Выпей.
Она взяла, но не притронулась.

— Я не могу, Серёж…
— Время лечит. Нам нужно только время.
— Время показало, как хорошо ты умеешь врать. Ты остался не из любви, а из удобства.
— Это не так! Я порвал с ней!
— Ты просто выбрал, как тебе проще.
Она вдохнула.

— Я не могу простить. Мне нужно побыть одной. Сына отвезу к сестре, сама остановлюсь у подруги.
Он побледнел.
— Лена, не делай этого. Я готов на всё!
— Я не от тебя ухожу, Серёж. Я ухожу от лжи. Не знаю, вернусь ли…

…Она не вернулась. Через два месяца Елена подала на развод. Сергей сменил работу, связь с той женщиной оборвал. Но Елена знала — память об этом останется навсегда. И с этим она жить не могла. Никогда.