Режиссер Юрий Быков: Предавая себя, можно превратиться в монстра

Темы, которые хочется обсудить с режиссером Юрием Быковым, возникают одна за другой. Из последних новостей — Юрий Анатольевич будет работать над сериалом про организованную преступную группу с теми, с кем делал первый сезон «Метода». Другая — права на адаптацию его фильма «Дурак» в многосерийный проект «Коллапс» приобрела компания из США. «Вечерняя Москва» побеседовала с режиссером о предстоящих проектах, жизненных этапах и кинематографистах, ярко заявивших о себе.

Особый стиль кинематографических работ Юрия Быкова узнаваем не только в авторских фильмах, но и в сериальных проектах, рассчитанных на массового зрителя. Идеи, которые он рассматривает в сценариях, волнуют умы и души не только наших соотечественников, но и людей с другого континента. Наш разговор с режиссером начался с сериалов, а завершился закидыванием удочки в будущее.

— Юрий Анатольевич, заявлено, что вы подключаетесь к созданию «Лихих» про ОПГ и 90-е. Это верно? Можно узнать подробности?

— Да. Проектом заинтересован продюсер Александр Цекало. Сценарием занимается Олег Маловичко. Но пока все еще только разрабатывается, поэтому обойдемся без конкретики. Скажу лишь, что планируется художественная история, в основе которой лежат реальные события, произошедшие в 90-е. Делать же непосредственно исторический подстрочник не совсем интересно, потому что история на экране должна быть выразительной. Следовательно, в кино некоторые факты становятся более художественными, чем они есть в реальности.

— Про 90-е вы снимаете и сериал «Ноль»...

— Нет, этот проект немного видоизменился. Теперь он будет про наше с вами время в сопоставлении с теми годами. Посмотрим, как это у нас получится — не будем забегать вперед.

— Хорошо. Давайте тогда поговорим о том, что у вас уже получилось. Недавно все радовались, что права на «Дурака» перекупила зарубежная компания и будет снимать сериал, как это уже было с вашим «Майором». Но, оказалось, вы сами об этом даже не знали? Как так вышло?

— То, что я был не в курсе сделки, недоработка людей, которые ее совершали. Но в этом нет ничего криминального. Правообладателем «Дурака» я не являюсь с момента, как подписал режиссерский и сценарный договоры. Причина в том, что, не знаю, как сейчас, но по законам 2013 года, когда создавался фильм, в котором есть финансирование Министерства культуры, студия обязана была получить отчуждение от авторов. Это делалось для гарантии того, что, если государственные деньги будут потрачены, заказ будет исполнен, вне зависимости от любых условий или обстоятельств, включая физическое или психическое самочувствие авторов.

— Вы расстроились?

— Не особо. Кроме того, подумал, что, если бы меня спросили, хотел бы я сам участвовать в разработке сериала по картине «Дурак», я бы, наверное, отказался. Потому что я с большим трепетом отношусь к завершенным авторским картинам. И «Дурак» для меня — очень сокровенная, сакральная вещь. Я бы никогда не стал лично участвовать в ее переделке, переработке во что-то более крупное и коммерческое, в том числе потому, что не берусь за материал, исходя исключительно из карьерных амбиций. А переделывать свой фильм в сериал — не то, что стало бы чем-то новым для меня как для художника. И я бы не хотел еще раз проходить большое количество этапов разработки фильма, но уже на чужой территории, в языке, в чужом менталитете. К тому же заново поднимать тему, на которую высказался, мне кажется, было бы спекуляцией. Хотя понятно, что герои и пространство будут другими. Но для меня это было бы повтором, а жизнь у человека очень короткая.

Поэтому надо признать, что адаптация является работой других людей, продюсеров, режиссера, команды, которая сделает сериал «Коллапс». И для них это будет новое, личное высказывание, наверное, им необходимое.

— Это будет не первая адаптация вашего фильма в зарубежный сериал. По «Майору» сняла «Семь секунд» та же команда, что берется за «Дурака». Тогда за главную роль актриса Реджина Кинг получила «Эмми». Вы сами его смотрели?

— Нет, не смотрел. Хотя слышал, что сделан он неплохо, зрители его приняли. Но у меня есть некое личное отношение к переделке моего фильма, которое не позволяет беспристрастно его посмотреть. Наверное, когда-нибудь я это сделаю, но пока не стал. Не хочу сравнивать, что получилось лучше — то, что сделали они, или то, что было у нас. Не знаю, может, не хочу лишний раз завидовать. И абсолютно точно, если произведение не является плодом твоего труда, оно не будет тебе так же интересно, как то, что ты создал сам. Но если есть какая-то положительная критика этого фильма, значит, работа удалась!

— Если бы вам предложили снять оригинальный сериал за рубежом, вы бы согласились?

— Да, мне было бы интересно снять проект совместного производства или иностранный. Но только если в нем будет что-то новое для меня, ощущение, что я иду вперед, развиваюсь.

— Что касается нового, недавно вышел фильм «Не смотрите наверх» Адама МакКея, где пара ученых хочет предупредить мир о грядущем апокалипсисе, но им не особо верят. Некоторые замечают параллели с «Дураком». А вы?

— Да, я слышал о таких ассоциациях. Некое совпадение сюжетной коллизии тут есть. Но оно примерно такое же, как у «Сказки о рыбаке и рыбке» и фильма Гильермо дель Торо «Форма воды». Все-таки «Дурак» про то, что дом реально падает и с этим ничего нельзя поделать. А «Не смотрите наверх» — гипотетическая история о том, что мир может рухнуть. Хотя сделана она классно, очень талантливо и ярко. Но, думаю, что в случае, если бы такая угроза действительно была обнаружена и доказана учеными, реакция мирового сообщества проявилась бы совершенно иначе. И поведение героев там, конечно, утрированное. Но, безусловно, люди в целом никогда не поверят такой информации. Сам фильм же мне очень понравился.

— Как думаете, почему людям свойственно не верить в надвигающуюся угрозу?

— Думаю, дело в том, что мы не хотим верить в то, что с нами может произойти что-то очень плохое, потому что таким образом защищаемся от страха смерти. Это естественная реакция. И, наверное, мужество человека заключается в том же, в чем и главная задача — избегать подобных эмоций и реально смотреть на вещи, потому что, избегая страха смерти, мы избегаем ее саму, а позволяя ему нами завладевать, мы к ней приближаемся.

— Давайте тогда поговорим о хорошем. Зрители ждут ваш фильм «Хозяин», как дела с ним?

— Работа уже приближается к финальной стадии. Это действительно долгий проект. Сейчас все, включая меня, довольны тем, что у нас получается. Посмотрим, какая у фильма будет фестивальная и прокатная судьба. Пока же могу сказать, что проект, который завершается, стал очень важным этапом в моей жизни. С его помощь я для себя неким образом по-взрослому рассмотрел тему отношений власти и человека, без наивных и сентиментальных идеологических взглядов на жизнь.

— Про что еще получился этот фильм?

— Мне кажется правильным то, что эта история получилась про людей, очень разных по своему внутреннему содержанию. Про парадокс того, что не всегда люди, которые встречаются по жизни и изначально проявляют друг к другу симпатию, дружескую любовь, могут сочетаться в дальнейшем, а порой оказываются неспособными найти точки пересечения. Думаю, это будет полезная история для тех, кто принимает решение дружить с определенными людьми или в целом с системой, исходя из каких-то карьерных, рациональных соображений, из умозрительных причин. Еще этот фильм про то, что главные человеческие ценности — жизнь, собственное достоинство, любовь. Она, пожалуй, самая главная. И ее очень легко потерять, а значит, и самого себя. Говорю абстрактно, потому что не хочу делать спойлеров. Выводы пусть сделают потом сами зрители.

— Вы сказали про тему взаимоотношений человека и власти. Речь о том, что любой хочет власти, но когда получает ее, она его сжирает?

— Не всех и не всегда власть сжирает. Кому-то она абсолютно органична, порой даже в самой жесткой форме. А кому-то инородна. И понять, кто ты такой, что является твоей естественной и комфортной зоной существования, — это главное, потому что, если ты умозрительно решил, что, как у Пушкина, «не хочу корыто, хочу быть владычицей морскою», может оказаться, что ты заблуждаешься. У каждого человека есть некий свой внутренний диапазон. И в этом нет ничего плохого. Существуя в нем и при этом не обманывая самого себя, человек способен на многое. Но, предавая себя, можно превратиться в том числе в монстра. Это история про то, как важно понимать себя, а не пытаться превратиться в того, кто, как тебе кажется, был бы «лучшей версией тебя». По крайней мере уж точно в том, чтобы стать лучше, не помогают ни карьера, ни деньги, ни связи.

— Актер Артем Быстров второй раз играет главную роль в вашем фильме. Чем он вам импонирует?

— Он очень искренний, достоверный и неподдельный с точки зрения актерских эмоций. Очень близкий мне артист, человек, мы во многом понимаем друг друга с полуслова. Кроме того, эта история о среднестатистическом человеке, хотя все мы знаем, что таких не бывает, в смысле о человеке среднего класса с периферии. И он, попадая в конфликтную ситуацию, действует совершенно не так, как герой фильма «Дурак», которого играл Артем. Ведет себя, исходя из того, что такой же, как и все мы, и если оказывается в ситуации необходимости выживать, защищать семью, подстраиваться под окружающие реалии, то не стремится геройствовать.

Мне было важно показать некую слабость обычного человека. А сделать это можно лишь через того, кто несет в себе ту самую русскость, народность, узнаваемую неподдельную человечность. Все это есть в Артеме. К тому же мне хотелось, чтобы мы еще раз поработали на материале, который стал взрослее того, что было до этого. Хотя я не умаляю и не принижаю того, что снимал раньше, но надеюсь, что эта работа будет гораздо более взрослая с точки зрения осознания реальности.

И я решил, что будет интересно, если вторую ключевую работу об отношениях власти и человека мы снова сделаем с Артемом. Первая картина была сентиментальная, по-мальчишески наивная, в чем-то радикальная. Теперь мы оба повзрослели и стали другими людьми, по-новому смотрим на мир, я как режиссер, он как герой.

— Говорят, авторы так или иначе вкладывают в персонажей свое альтер эго. Это так?

— Отчасти. Но я же не снимаю с себя слепок героя или истории. Просто использую свои эмоции, ощущения от пространства. А герои и сюжет — совершенно отдельный от меня мир, с помощью которого мне хочется сделать определенные выводы, донести какие-то очень важные для меня мысли. Мои герои — не я. Я не сантехник, не полицейский, не работаю на заводе, да и не сторож. Но, сталкиваясь с вымышленными ситуациями в придуманных мирах, эти герои приходят к тем же выводам, к каким прихожу я.

— Есть ли такое, что каждый созданный вами фильм меняет что-то внутри вас самого?

— Скорее наоборот — что-то меняется во мне, и с этим ощущением я создаю новый фильм. Кино — результат изменения, а не средство.

— Если говорить о переменах — у вас нет желания развиваться в направлениях, ответвленных от режиссуры, например, в продюсировании? В 2016 году вы создали кинокомпанию «Кода».

— Да. И она благополучно сняла фильм «Завод», в котором участвовало огромное количество партнеров. Но это было сделано, чтобы я мог снимать свои авторские фильмы. Пока не планирую переводить ее на конвейерные рельсы, создавать большое количество сериального контента или еще что-то, потому что не вижу себя в роли продюсера-демиурга, который заправляет большим количеством людей, проектов. Возможно, приду к этому. Но не сейчас.

— Мысли начать учить режиссеров были?

— Появлялись. И даже поступали предложения. Но пока обдумываю это — не уверен, есть ли в этом необходимость для меня лично. Хотя надеюсь, что приду и к этому, притом осознанно, что поможет по-настоящему передать опыт, а не просто получить статус преподавателя. Потому что хочется все делать по-честному. Наверное, если есть внутреннее ощущение, что ты дорос до преподавания, надо это делать. Если его нет, это будет ошибкой. Потому что студенты — живые люди и ждут от учителя авторитета, уверенности в решениях. Посмотрим.

— Как вы думаете, можно сейчас говорить о появлении новой волны в кино? Я имею в виду учеников Сокурова — Балагова, Коваленко, и Учителя — Юрьева и многих других...

— Абсолютно точно можно — пришла новая волна, новые люди, которые по-новому смотрят на мир. Они совершенно отличаются от тех, что было в нулевых: от Звягинцева, Хлебникова, Сигарева, Бакурадзе, Мизгирева, от меня. Они более молодые, энергичные, совершенно другого рода люди. Очень талантливые.

— В чем особенность этого нового кино?

— Думаю, в более живом, неподдельном и объективном взгляде на мир. Они не радикальны, но присматриваются к тому, что есть жизнь сама по себе. Рассматривают ее как некую живую материю, лишенную идеологий, концептов.

Они более чувственные. Мы, многие, были от ума. Они, по-моему, гораздо жизнерадостнее. Они любят жизнь и ищут в ней любовь и свет, даже в самых мрачных картинах. Они лишены архаичного утверждения, что жизнь — «это так и никак иначе». Эти ребята совершенно лишены желания пропагандировать насильственную систему координат для создания этой жизни. Можно, конечно, быть человеком оппозиционным, критиковать реальность, и можно делать это грубо, от отчаяния, от злобы, от ненависти. Но это энергии совершенно другого рода. Хотя это не значит, что мы хуже, а они лучше. Просто они другие. Они лишены стремления умозрительно описывать жизнь. Они дети в душе, что очень важно. Художник может быть взрослым, даже мудрым, но при этом на самом деле должен оставаться ребенком.

— Почему?

— Недаром говорят — «детская непосредственность». Для художника очень важно ощущение пространства непосредственного, без лишних надумываний.

ДОСЬЕ

Юрий Анатольевич Быков родился 15 августа 1981 года в Новомичуринске. Режиссер, автор сценариев и музыки к своим фильмам, актер. Творчеством увлекался с детства, в том числе занимался в театральной студии. На одном из выступлений его заметил набиравший студентов Борис Невзоров, благодаря чему Юрий поступил в ГИТИС. Но вскоре перешел во ВГИК, на актерский факультет, в мастерскую Владимира Грамматикова. После окончания вуза недолго работал в нескольких московских театрах, затем аниматором. Копил деньги на второе высшее, режиссерское, но вложил эту сумму в дебютную короткометражку «Начальник», которая привлекла внимание на «Кинотавре» и получила приз. Затем в кинокомпании Алексея Учителя снял полнометражную ленту «Жить». И дальше пошли авторские ленты с фестивальными призами, чередуемые несколькими сериалами.

ФИЛЬМОГРАФИЯ

Режиссер:

— Сторож (драма, 2019)

— Завод (драма, 2018)

— Спящие (сериал, 2017)

— Метод (сериал, 2015)

— Елки 1914 (комедия, 2014)

— Дурак (драма, 2014)

— Майор (драма, 2013)

— Инкассаторы (сериал, 2012)

— Жить (драма, 2010)

— Начальник (короткометражка, 2009)