Попал ты, мужик…

Игорь не спешил возвращаться в свою съёмную квартиру после работы. Домом её назвать было невозможно: стены без тепла, голые полки, чужой запах в подъезде. Всего лишь временное пристанище, куда он приходил, чтобы поспать и с утра снова уйти. Машина, словно чувствовала его настроение, ехала неторопливо. Дождь дробил по стеклу, дворники с трудом справлялись с потоками воды, ветер срывал последние листья с деревьев. Один жёлтый лист прилип к дворнику и упорно держался, пока мотор гудел. «Всё, кончилась теплая осень», — подумал он. Батя любил приговаривать: «Какие бабы — такое и лето». Игорь усмехнулся — батя всегда умел выдать что-то колкое.

Отец его не был примерным — любил выпить, заглядывал в рюмку чаще, чем хотелось бы. Мать ругалась, пыталась приструнить, но Игорю нравились эти вечера. Поддатый батя становился добрее, шутил, давал мелочь. С этими деньгами мальчишка чувствовал себя королём: на следующий день после школы мчался в магазин за складным ножиком, как у друга Пашки, или за газировкой с чипсами.

Детство казалось простым: рядом родители, всегда готовые защитить. И там, в школьных коридорах, была Лена — девчонка-хрупинка с небесными глазами. Стоило сильнее ветру подуть, и казалось, она исчезнет, растворится. Поэтому он всегда держал её за руку, будто боялся потерять. Они целовались всего один раз, неловко, быстро, но того единственного поцелуя хватило, чтобы на всю жизнь запомнить сладкое чувство.

Потом её отец получил новое назначение, и семья уехала в Екатеринбург. С тех пор — тишина. Ни звонка, ни письма. Он хотел написать, но каждый раз останавливала мысль: «А что дальше? Всё равно мы никогда не встретимся». Наверное, Лена думала так же.

Жену он выбрал совсем другую. Вернее, это Настя выбрала его. Сначала они были просто одногруппниками, потом вместе проходили практику. Настя позвала его на борщ в общагу — и всё завертелось. Лето прошло в жаркой, беззаботной близости, а осенью она сказала: «Жду ребёнка».

Игорь не верил. Она же уверяла, что предохраняется. Настя лишь развела руками: «Забыла пару раз. Боюсь аборт, вдруг больше не будет детей». Жалко стало. К тому же он привык к её заботе. Родители встретили будущую невестку с теплом, мать оценила хозяйственность девушки. Свадьба была шумной, с белым платьем и тортом. На мосту друзья кричали: «Привыкай, Юрка, маршировать придётся всю жизнь!» — и он тогда понял: попал.

Но семейная жизнь сначала шла гладко. Родители помогли с квартирой, Настя ждала ребёнка, готовила вкусно. Потом всё изменилось. Дочь не давала спать ночами, Настя уставала, Игорь таскал её на руках. На работе ходил полусонным, дома жена совала ему кричащего младенца. Мать помогала, когда могла, и только тогда всё становилось легче.

Со временем Настя вернулась к учёбе, устроилась секретарём у директора. Стала задерживаться на работе — то совещания, то партнёры. Игорь ревновал, ссоры стали постоянными. Настя всё чаще говорила о его слабости, о том, что он не умеет зарабатывать. Он отвечал: «Не пойду я против совести». Но она не слушала. В конце концов сказала:
— Я больше не хочу так жить.

Они расстались. Настя осталась в квартире с дочерью, Игорь снял комнату. Один, с алиментами и бутылкой. Запил, терял работу за работой. Потом однажды осознал: ещё немного — и конец. Решил завязать.

Знакомый устроил его курьером. И вот однажды он привёз шкаф по адресу. Дверь открыла девушка. Марина. Она напомнила Лену до боли — те же глаза, та же хрупкость. Попросила собрать шкаф. Игорь задержался у неё до ночи: собрал мебель, потом поужинал. Уходить не хотелось. В прихожей он, поддавшись внезапному порыву, поцеловал её. Марина не оттолкнула.

Сердце колотилось так, будто он снова школьник. По дороге домой он думал лишь об одном: «Попал ты, мужик».

Через пару дней Марина сама позвонила. Пригласила просто так — «поужинать, поговорить». Игорь колебался. Сказал:
— Я не тот, кто тебе нужен. Я разведён, плачу алименты, недавно пил, у меня ничего нет.
Она смотрела молча, с лёгкой улыбкой. А он уехал домой с камнем в груди.

Но судьба снова свела их: доставка на её адрес. Лёгкая коробка. Он не удержался, поднялся. И снова поцеловал её, жадно, словно боялся упустить.

Вскоре он остался у неё ночевать. Лёжа рядом, слушал её дыхание и не мог вспомнить, было ли в его жизни хоть раз так спокойно и тепло. Хотелось остановить время.
«Всё, точно попал», — подумал он и впервые за долгие годы улыбнулся во сне.

После той ночи Игорь словно ожил. Просыпался с лёгкой головой, впервые за долгое время без мутного похмелья. Вместо привычного взгляда в пустую бутылку он видел перед собой улыбающуюся Марину. Её тёплое дыхание, волосы на подушке, запах домашней еды на кухне — всё это возвращало ощущение дома, которого у него никогда не было.

Но вместе с этим росла тревога. «Она слишком хороша для меня. Молодая, красивая, работает, у неё вся жизнь впереди. А я? Разведённый, с алиментами, с кучей ошибок за спиной. Разве можно рядом с таким строить будущее?»

Он пытался держаться на расстоянии, убеждал себя, что это временно, случайно. Но каждый раз ноги сами вели его к её двери.

Они стали видеться всё чаще. Игорь заходил после работы, Марина встречала его ароматом жареного мяса или свежего пирога. Они ужинали, болтали обо всём подряд — от глупостей до серьёзных вещей. Иногда вместе смотрели старые фильмы, сидя на диване, и Игорь ловил себя на мысли, что давно не смеялся так искренне.

Однажды Марина принесла фотоальбом с детскими снимками. Смеясь, показывала свои косички, шапки, смешные позы. Игорь смотрел на неё и думал: «Вот так вот и должно быть. Простая жизнь, без масок, без вечного страха».

Но прошлое не отпускало. Бывшая жена Настя время от времени звонила:
— Алименты перевёл?
Игорь вздыхал:
— Перевёл. Проверь.
— Надеюсь, не спускаешь всё на свою девку, — язвила она.

Эти разговоры выбивали его из колеи. Он возвращался к Марине мрачный, чувствовал себя виноватым — будто обманывает и её, и дочь.

Однажды он честно сказал:
— Марина, я боюсь разрушить твою жизнь. Я не подарок. У меня за плечами ошибки, груз, дочь, о которой я должен заботиться. Может, тебе нужен другой, свободный парень?
Она посмотрела ему прямо в глаза:
— Игорь, у каждого своё прошлое. Важно то, что мы делаем сейчас. Я сама выбираю, с кем быть.

Эти слова согрели сильнее любой выпивки.

Игорь начал меняться. На работе стал стараться больше — не просто возить коробки, а думать, как продвинуться. Руководитель заметил, предложил оформиться официально, пообещал возможность роста. Игорь впервые за долгое время почувствовал: у него есть будущее.

По вечерам они с Мариной гуляли по городу. Она держала его за руку — и в сердце оживало забытое ощущение: так же когда-то он ходил с Леной. Только теперь всё было по-настоящему, без школьной наивности.

Иногда Игорь представлял: как они вместе снимут квартиру побольше, как он приведёт туда дочку, и Марина будет готовить что-то вкусное, а они втроём будут смеяться за столом. «Семья», — звучало непривычно, но приятно.

Но жизнь не бывает без испытаний. Однажды вечером, когда Игорь снова зашёл к Марине, она сказала серьёзным тоном:
— Игорь, я должна сказать… Я жду ребёнка.

У него земля ушла из-под ног. Вспомнилась Настя, их свадьба, всё, как будто повторяется. В груди сжалось: «Неужели опять капкан?»

Он долго молчал. Марина испугалась его реакции:
— Если это слишком… Я сама справлюсь. Я не хочу тебя заставлять.

Игорь поднял глаза, впервые за долгое время твёрдо, без сомнений:
— Нет. Не так. Я с тобой. Я не сбегу, Марин. Больше никогда.

С тех пор всё изменилось. Он будто скинул с себя старую кожу. Перестал жалеть о прошлом, перестал сравнивать Марину с Леной. Теперь у него было настоящее — женщина, которая верила в него, и ребёнок, который должен был появиться на свет.

Иногда по ночам, слушая её дыхание, он думал: «Вот так бы всю жизнь — рядом с ней, с детьми, с этим теплом». И улыбался в темноте.

«Попал ты, мужик», — говорил он себе. Но теперь эти слова не звучали приговором. Наоборот — они были его счастьем.