Жены многих вождей нацистской партии, например, Магда Геббельс, видели свою главную миссию в рождении детей на благо Третьего Рейха. Дальше всех пошла Герда Борман — супруга личного секретаря фюрера Мартина Бормана. Она считала, что ради процветания Германии в стране допустимо ввести многоженство.
Счастливая жена неверного мужа
Уроженка Швабии, Герда Бух, познакомилась с функционером НСДАП, Мартином Борманом, благодаря своему отцу — убежденному нацисту, Вальтеру Буху. В 1929 году, когда Герде было 19 лет, она вышла замуж за Бормана, причем Адольф Гитлер был свидетелем на этой свадьбе. В честь вождя партии был назван первенец Борманов, появившийся на свет спустя 7 месяцев после свадьбы родителей. Всего у супругов родилось 9 детей. Герда Борман любила мужа и готова была подчиняться ему во всем. Начальник партийной канцелярии НСДАП также не был равнодушен к жене, хотя порой грубо обращался с ней даже на людях.
«Борман не пренебрегал семейными обязанностями и — конечно, по-своему любил жену. Их переписка показывает, сколь сильно ощущал он связывавшие их узы и сколь великодушно прощала она его слабости», — утверждает биограф Бормана Павел Павленко.
Одной из «слабостей» нацистского функционера были связи на стороне. Известно о нескольких романах Бормана, которые он не скрывал от Герды. В подробностях рассказав жене о том, как он «овладел» своей актрисой театра и кино Маней Беренс, Борман заявил следующее: «Теперь я чувствую себя счастливым вдвойне и вдвойне женатым».
«Чрезвычайный брак» ради будущего Германии
Реакцию Герды Борман на признания неверного мужа можно считать формой психологической защиты — она изобрела теорию, которая должна была оправдывать поведение супруга. Речь шла об узаконенной полигамии, которая понималась Гердой Борман как «вынужденная» мера. По ее мнению, каждый здоровый «ариец» должен иметь право официально сожительствовать с двумя или тремя женщинами. Тем более после войны, когда в Германии будет не хватать мужчин и женщинам не от кого будет рожать.
«Ужасающе мало полезных для общества мужчин переживут эту решающую борьбу; много замечательных женщин обречены остаться бездетными, потому что их нареченные погибли в войне», — сетовала Герда.
При этом государство, как она полагала, обязано гарантировать женам равный статус и уровень жизни. Не забывала Герда и об интересах мужа, его сексуальных потребностях. По ее мнению, в случае полигамного брака жены должны чередовать периоды беременности — чтобы в любом случае у мужчины оставалась одна «свободная» партнерша. Жена нацистского функционера зашла так далеко, что даже разработала тексты соответствующих законов и официальных формулировок.
«Я, Герда Борман, урожденная Бух, согласна с решением моего мужа заключить национальный чрезвычайный брак с Маней Беренс. Я согласна, что данный союз должен иметь ту же силу, как и связи, что объединяют нас», — такой документ Герда Борман готова была подписать ради сохранения семьи.
Все эти рассуждения противоречили строгому лютеранскому воспитанию, которое жена Бормана получила в родительской семье. Однако идея многоженства была логическим продолжением хорошо усвоенной Гердой триады: Kinder, Küche, Kirche («дети, кухня, церковь»), отражавшей официальные взгляды нацистов на роль женщины. Примечательно, что заботливая Герда беспокоилась даже о том, что любовницы ее мужа плохо исполняют роль домашних хозяек. Планы изменения политики Третьего рейха в области семьи и брака остались лишь в голове Герды Борман (и в письмах к ее мужу). Женщина и сама понимала, что подобные реформы возможны только после окончания войны, но война закончилась совсем не так, как предполагали нацисты.
Мартина Бормана никто не видел со 2 мая 1945, когда секретарь покинул бункер Гитлера — сейчас считается, что он совершил самоубийство вместе с врачом-эсэсовцем Людвигом Штумпфеггером. Герда Борман прожила после смерти мужа чуть меньше года — она умерла в марте 1946 года, отравившись ртутью при лечении рака. Дети четы Борманов были усыновлены священником Теодором Шмицем.
Тимур Сагдиев
Комментарии (0)