Ошибки матери

Лидия Сергеевна узнала, что её не позвали на свадьбу сына, когда зашла к нему домой с пирогом на его день рождения. Андрею исполнилось тридцать пять. Она испекла его любимый десерт с вишней и шоколадом — как в детстве.

Дверь приоткрыла незнакомая женщина в халате.

— Вы кого ищете?
— К Андрею. Я его мама.
Та растерялась, повернула голову.

— Андрюх! Тут твоя мать!

Вышел сын, тоже в халате. На пальце блеснуло новое кольцо.

— Мам? Зачем пришла?
— С днём рождения, — Лидия протянула пирог. — Ты… женился?
— А, да. Неделю назад расписались. Мам, мы сейчас заняты. Давай позже созвонимся?
Он взял пирог, оставил на тумбе. Девушка — выходит, теперь жена — ждала реакции.

— Ты даже не сказал… — голос Лидии дрогнул.

— Мам, мы решили без торжеств. Только подписи — и всё. Никого не звали.

— Но я ведь твоя мать…

— Мам, не начинай. Мы с Ириной решили, что свадьбы — пустая формальность. Верно, Ира?

Ирина кивнула.

— Мы современные, Лидия Сергеевна. Праздники — лишнее.
— Ясно, — Лидия сделала шаг назад. — Простите, что помешала.

На лестнице ноги подогнулись, и она села на подоконник.

Тридцать пять лет назад она родила его одна. Мужчина сбежал, едва узнал о беременности. Она тащила всё сама: недоедала, недосыпала, пахала на двух работах. Чтобы сыну хватало на секции — английский, спорт, музыку. В платный вуз поступил — она продала бабушкину квартиру. «Спасибо, мам, я верну» — говорил он.

Не вернул. Пошёл в престижную фирму, снял жильё, зажил отдельно. Навещал редко, звонил ещё реже. «Мам, я загружен, карьера, сама же понимаешь».

Она понимала.

Дома Лидия села на кухне, капнула валерьянки.

Позвонила подруга Зина.

— Ну что, поздравила сына?
— Поздравила.
— Ты чего такая… Лидка, что случилось?
— Женился. Тайком. Без меня.
— Что?! Совсем обнаглел! Прости. Лидка, ты держишься?
— Привыкаю.
— Это предательство!
— Его выбор.
— Лидка, ты его оправдываешь! А он тобой пользуется!
— Он мой сын.

Вечером Лидия перебирала старые фото. Андрей с игрушками, Андрей в школе, Андрей на выпускном. На всех снимках они вдвоём. Ни отца, ни бабушек — только они вдвоём против всего.

Телефон молчал. Сын так и не перезвонил.

На работе коллега заметила её бледность. А в обед Андрей позвонил.

— Мам, ты не обиделась?
— Нет, сынок.
— Отлично. Кстати… Можешь занять? Триста тысяч. Мы с Ирой хотим в отпуск, типа медовый месяц.
— У меня нет таких денег.
— Мам, ну ты же откладывала «на всякий случай»!

Да, откладывала. Двести восемьдесят тысяч — на операцию или похороны. В шестьдесят два уже думаешь о таком.

— Это мои последние.
— Мам, я же верну! Ты не доверяешь родному сыну?

Родному сыну, который не позвал на свадьбу.

— Я подумаю.

— Мам, какой «подумаю»?! У нас билеты через неделю!

— Андрей, я сказала — подумаю.

Она отключила звонок. Он набрал снова.

— Мам, ну прости! Но ведь это не повод!
— Дело не в свадьбе.

Она молчала. В чём дело? В том, что за тридцать пять лет ни разу не услышала простого «спасибо»?

— Мам, скажи хоть что-то!
— Приезжай вечером. Поговорим.
— У меня встреча. Клиенты.
— А я не важная?
— Мам, ну ты чего! Конечно важная! Но работа!
— Тогда до свидания, Андрей.

На следующий день он приехал. Она сказала:

— Я злюсь на себя. Неправильно воспитала тебя. Всё давала и не научила благодарности.

Он молчал.

— Денег не дам. Больше никогда.

Он вскочил:

— Но мы же уже купили билеты!
— Продайте.
— Ира расстроится!
— Переживёт.

— Мам, ты меня не узнаёшь.
— А я тебя давно не узнаю. Где мой мальчик с одуванчиками?

Они замолчали.

— Ладно. Я понял. Денег не будет.
— Не будет.

Он ушёл, хлопнув дверью.

Но через время вернулся. Один, с цветами. Уставший, осунувшийся.

— Мам, прости. Я был неправ. И насчёт свадьбы, и вообще.