Кусок мяса дороже оклада: как я перестала быть домашним персоналом по умолчанию

Я вбила в строку браузера:
«Экстренный клининг люкс сложные загрязнения ночь».

Система выдала несколько ссылок. Я ткнула в самую пафосную — ту, где гарантировали прибытие команды за сорок минут и работу только профессиональными био-средствами.

Гудки.

— Компания «Чистый Контур», оператор на линии.

— Нужна срочная комплексная уборка кухни, — произнесла я спокойно. — Последствия приготовления мяса без защиты. Масляный налёт на потолке, стенах, текстиле. Потребуется чистка занавесей на весу, обезжиривание поверхностей, фасады, пол, посуда.

— Приняла, — тон стал сухим и деловым. — Потолок плёночный?

— Да, сатиновый.

— Это усложняет задачу. Понадобятся специальные составы. Ткань штор натуральная?

— Лён.

— Тогда химчистка без снятия, срочный ночной выезд, команда из трёх человек. Стоимость будет…

Она озвучила цифру.

Когда-то за такие деньги покупали гаджеты. Сейчас — покупают тишину и уроки.

— Подходит, — ответила я. — Жду.

Ровно через сорок минут раздался звонок.

На пороге стояли три женщины в аккуратной форме и молодой мужчина с промышленным экстрактором. У них были кейсы с химией, лестница и длинные штанги.

— Покажите зону, — сказал старший.

Я без слов кивнула в сторону кухни.

Они прошли, быстро осмотрелись. Ни вздохов, ни комментариев — обычный рабочий масштаб.

— Закройте дверь, — попросила я. — В квартире спят.

— Без проблем.

Обороты набрали ход.

Я устроилась в гостиной с бокалом и романом, слушая ровное гудение техники за стеной.

Звук был почти терапевтический.

Я представляла, как слой за слоем исчезает жир с потолка. Как ткань занавесей снова становится светлой. Как поверхности возвращают себе первоначальную фактуру.

И главное — мои руки в этом не участвуют.

Антон в спальне не пошевелился. Он спал уверенно, полагая, что его верная домработница сейчас на коленях скребёт кухню, тихо ненавидя жизнь, но исправно обслуживая хозяина.

Он был уверен, что я буду отмывать. Что буду злиться. Что буду переживать за испорченный ремонт.

Я переживала. Но выбрала иной способ компенсации.

Через три часа работа закончилась.

— Можно принимать.

Я зашла.

Кухня выглядела так, будто её только что сдали после ремонта. Потолок — безупречный. Занавеси — свежие, отпаренные. Фасады — ровные, матовые. Посуда — чистая, расставленная.

Даже воздух был другим.

— Отлично, — сказала я.

— Тогда итоговая сумма…

Она стала больше — потолок оказался капризным.

— Понимаю.

В прихожей, в кармане куртки Антона, лежал его кошелёк.
Я знала о наличных «на всякий случай» и о карте с приличным лимитом.

Я достала карту.

— Терминал есть?

— Да.

Прикосновение. Сигнал.

Платёж прошёл.

Телефон Антона, брошенный на тумбу, тихо подал знак. Я не стала ничего удалять.

Ночь закончилась сном.

Утром послышались шаги.

Антон проснулся. Я ждала.

Он прошёл на кухню, налил воды. Задержался. Вернулся с довольным видом.

— Ну вот! — заявил он, падая рядом. — А ты паниковала. Пара часов — и идеал. Всё сверкает! Умеешь же, когда хочешь. Я всегда знал, что ты справишься.

Я приподнялась.

— С добрым утром, Антон.

— И тебе. Что на завтрак?

— Позже. Сначала итоги вчерашнего.

Я взяла чек и его телефон.

— Это что? — нахмурился он.

— Расходы. И уведомление банка.

Он посмотрел.

Лицо менялось поэтапно: удивление, бледность, ярость.

— Это что за списание?! Пятьдесят тысяч?!

— Уборка, — ровно ответила я. — Ты сказал: «Я жарю — ты убираешь». Я организовала процесс.

— Да ты могла сама! Бесплатно! — он вскочил. — Это мои накопления! Я на колёса собирал!

— А кухня стоит в тридцать раз дороже, — перебила я. — Самодельная тряпка испортила бы потолок и текстиль. Тогда расходы были бы иными. Так что я ещё и сэкономила.

— Ты потратила мои деньги без разрешения!

— Ты просил не выносить мозг. Я решила вопрос молча.

Он сел, уставившись в чек. Самый дорогой ужин в его жизни.

— На будущее, — сказала я, поднимаясь, — выбор простой. Либо аккуратная готовка и уборка за собой. Либо платный клининг. Бесплатного персонала в этом доме больше нет.

Я вышла, оставив его с чеком и сияющей кухней.

— И да, — добавила я из коридора. — Завтрака не будет. Шеф больше не работает.