За оскорбление чувств правоверных (православных) в Российской империи принято было наказывать. Причем происходило это с энтузиазмом не меньшим, чем в ходе репрессий 1930-х годов. Инакомыслие в России было не только политическим, но и до 1917 года религиозным. А методы преследования в отдельных случаях даже в просвещенном 20 веке не уступали средневековой европейской инквизиции. 
Узаконенная борьба с религиозным инакомыслием в Российской империи
Преследование инакомыслящих осуществлялось согласно отдельному документу, аналогу сегодняшнего Уголовному кодексу – «Уложение о наказаниях уголовных и исправительных». За колдовство или чародейство полагался реальный продолжительный срок, а порой и пожизненная ссылка в Сибирь. Тюремного заключения удостаивались и знахари, любители поворожить и навести сглаз. Порицало государство даже распространителей непопулярных сведений о происхождении и устройстве Вселенной, если они противоречили библейской теории. 
Свод наказаний 19 века./Фото: ukr-advokat.org.ua В «Уложениях» подобным мерам воздействия был посвящен довольно объемный раздел, ведь до самого 1917-го православная церковь в России официально представляла собой важнейший элемент госустройства. Умышленное или случайное унижение православной церкви или ее служителей именовалось кощунством. Ответственность настигала даже тех, кто словесно посмел оскорбить как религию в целом, так и подверг сомнению ее отдельные догмы. Причем законы эти распространялись исключительно на православие. Что же касается любых других конфессий, их каноны можно было поносить абсолютно безнаказанно.
Судебные дела за непотребные слова и условие для смягчения наказания
В соответствии с «Уложением» на каторгу сроком до 15 лет можно было угодить за хулу на Иисуса Христа в церковных стенах. Наказуемо было и произносить непотребные слова вне храмов, в общественных местах. Только срок был меньшим – 6-8 лет лишения свободы. Попущение касалось только тех, кто богохульничал, так сказать, без злого умысла – в состоянии алкогольного опьянения. Пьяница, покусившимся на святое, грозило заключение от силы несколько месяцев. Из архивов Самарского окружного суда известны некоторые подобные факты периода 19-20 веков. Одно из расследований касалось молодого украинского крестьянина Тамбовцева. Будучи крепко нетрезвым, он позволил себе матерно выражаться в стенах винной лавки. Присутствующие сделали ему замечание, мол, нельзя себя так вести в помещении, где стены увешаны святыми образами. В ответ на это Тамбовцев только сильнее разъярился, обругав не только недовольных его поведением, но и иконы и всех на них изображенных. За эти вольности он был незамедлительно доставлен в полицейский участок, где, протрезвев, признал, что ничего такого даже не помнит, поэтому пояснить свое поведение не в состоянии. Учитывая «смягчающие» обстоятельства суд отправил его в тюрьму на 6 месяцев, что было достаточно сносным наказанием. Но не всегда суд делал скидку на пьянство. Куда сильнее досталось 44-летнему самарскому крестьянину Ткаченкову, прилюдно обматерившему хозяина трактира, в котором выпивал, а затем и самого господа бога. Несмотря на все заверения судей в том, что «черт попутал и горькая взяла верх», угодил матерщинник в тюрьму на целых полтора года.
Свадьба-похороны и обвинения в кощунстве
Летом 1904 года Николай II подписал манифест, которым в империи смягчались карательные меры в деле богохульников. Результаты не заставили себя ждать. Уже в следующем году угодивший под суд крестьянин Безруков, позволивший в адрес Святой Троицы непотребные замечания, получил всего неделю ареста. Такой же незначительный приговор был вынесен крестьянину Новосельцеву, обругавшего бога и всех его приближенных святых. Еще более коротким стало заключение богохульника Мартьянова, который во всеуслышание подверг сомнению святость Троицы. Ему довелось искупать свою вину всего каких-то три дня. Известен из архивов случай, когда уголовное дело было возбуждено против целой группы крестьян. Им вменялось кощунство против православной церкви, что со стороны больше походило на анекдот. А дело было так. В январе 1891-го почти все село Аманак справляло местную свадьбу. В первый день все гости собрались в родительском доме жениха, а позже переместились на территорию невесты. Там и произошло то, за что потом всем пришлось отвечать перед законом. Напившегося до бессознательного состояния родственника жениха решили уложить на доски, чтобы транспортировать домой. Отец жениха, подогретый обильными возлияниями спиртного, такое шествие сильно напомнило с виду похоронную процессию. И он предложил остальным разыграть целое театрализованное действо с лаптем вместо кадила и тлеющим угольком вместо ладана. При этом толпа распевала матерные частушки, по сценарию заменявшие заупокойные псалмы. По пути участники шоу приглашали на импровизированные поминки прохожих, а главного героя то и дело роняли с его лежбища на землю. После нескольких падений он действительно скончался, разбив голову о камень. И свадьба завершилась уже не инсценировкой, а реальными похоронами. По итогам судебного заседания подсудимые были обвинены не в нанесении смертельных увечий, а в издевательстве над похоронными церковными обрядами. Однако в силу массового алкогольного опьянения, судья не признал действия участников процесса умышленными. Смерть, как было установлено, наступила вследствие злоупотребления, а все подсудимые полностью оправданы.
Падение самодержавия и отмена важнейших статей
Суд над священнослужителями. 1922 год. Смена векторов./Фото: img-fotki.yandex.ru С учетом соблюдения всех статей «Уложения» окружные суды российских губерний призвали к ответу десятки тысяч жителей империи. Обвиненные по идеологическим статьям нарушители закона просиживали годами в тюрьмах и ссылались в самые дальние районы государства. Так как дореволюционные архивы до наших дней дошли в неполном объеме, точных цифр нет. Да и с падением царского самодержавия вчерашние серьезные статьи закона перестали иметь силу. Указом Временного правительства из ссылок и тюрем вернулись тысячи узников. Вдохнувший свободу полной грудью народ тогда еще не знал, что очень скоро наказание за богохульство лишь трансформируется в ответственность за инакомыслие политическое. А отвечать за проступки придется все по тем же местам заключения.
Комментарии (0)