«А судьи кто?» — возможно, самый главный вопрос международного права. Чем быстрее становился ход истории, тем больше в международной системе появлялось договоров и соглашений. Однако далеко не все из них исполнялись добросовестно — в первую очередь потому, что кроме порицания нарушителям не грозила никакая ответственность.
Самая отчаянная попытка перевести количество правовых актов в качество была предпринята по итогам Второй мировой войны. Вот только возникла коллизия – как быть, когда меча в руках Фемиды ещё нет, а карать уже есть за что?
Все, кроме ответственности
К середине XX века мировая правовая система уже обладала приличным багажом. С 1899 года работал Международный арбитражный суд в Гааге – старейшая организация по разрешению споров между государствами. Там же, в Нидерландах, в 1899 и 1907 года прошли мирные конференции, по итогам которых были приняты полтора десятка конвенций и ещё несколько деклараций о законах и обычаях войны. Ко всему прочему их дополняло несколько женевских конвенций: об участи и об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях, а также об обращении с пленными.
Именно последние создавали основу для всего действующего на тот момент международного гуманитарного права, которое хоть как-то должно было смягчить тяжесть военных конфликтов для простого населения. А Женевская конвенция 1929 года об обращении с пленными и вовсе имела ключевое значение во время Второй мировой войны.
Когда документ принимался, предполагалось, что он сможет преодолеть неточности, выявленные в документах-предшественниках во время Первой мировой войны. Наиболее важными нововведениями стали запрет репрессий и коллективных наказаний для военнопленных, введение правил организации работы узников, назначение представителей и контроль со стороны держав-покровительниц.
Конвенция подробно описывала процедуру взятия в плен, эвакуацию, организацию лагерей для военнопленных, их труда. В ней говорилось даже о том, как узники могут писать письма и жаловаться на условия содержания. То есть в документе было практически всё, кроме самой важной части — описания ответственности за нарушения для государств, его подписавших. И это привело к катастрофическим последствиям.
Когда нужен кнут
Только советских солдат в годы Великой Отечественной в плену погибло более трёх миллионов, а это почти 60 процентов всех красноармейцев, оказавшихся в неволе. Их морили голодом, мучили непосильным трудом, избивали и сжигали. Хотя этого, естественно, в соответствии с конвенцией делать было нельзя.
У немецкого руководства, конечно, было оправдание: дескать, Советский Союз свою подпись под женевскими договорённостями не поставил, а значит, и щадить русских никто не обязан. На деле к ним действительно относились много хуже, чем к тем же пленённым англичанам, американцам или французам.
Впрочем, у доводов германской стороны есть очевидный минус — в конвенции чётко сказано, что выполнять её должны все ратифицировавшие документ страны, вне зависимости от того, сделали ли то же самое их противники. Но как заставить страну-агрессора выполнять свои обязанности, если никто не может это проконтролировать?
Подобного органа в мире на тот момент просто не существовало: Лига наций, предшественница ООН, доказала свою несостоятельность, а международного уголовного суда, который мог бы привлекать государства к ответственности за преступления в рамках конфликтов, даже не было в планах. Хотя ещё в 1860-х годах один из основателей Международного Комитета Красного Креста, Густав Муанье, предлагал учредить такую инстанцию.
В итоге вопрос, как наказать Германию за военные преступления, какое-то время оставался без ответа.
На будущее, но в ущерб
Вопрос об ответственности гитлеровцев и их союзников, как известно, рассматривался на Нюрнбергском и Токийском трибуналах. Они были первыми в своём роде и, по сути, предвосхитили появление на базе ООН реального международного суда. Пожалуй, за исключением одного важного для суда компонента — беспристрастности.
Дело в том, что оба процесса были организованы державами-победительницами: СССР, США, Великобританией и Францией. При организации Токийского трибунала к ним присоединились Австралия, Канада, Китай, Индия, Нидерланды, Новая Зеландия и Филиппины. То есть процессы фактически были судами победителей над побеждёнными, что у некоторых экспертов вызывает вопросы к их легитимности.
Это, между тем, не отменяет того факта, что и Нюрнбергский, и Токийский трибуналы имели огромное значение для дальнейшего развития международного права, Именно на них были заложены его основные принципы — индивидуальной уголовной ответственности за нарушения; ответственности командира за преступления, совершенные не только по его приказу, но и с его ведома; неотвратимости наказания даже за исполнение приказа.
Однако официальными эти нормы стали лишь после принятия в 1949 году новой Женевской конвенции. По итогам же Второй мировой судьям пришлось выносить приговор почти «вслепую». Нюрнбергский трибунал закончился казнью дюжины руководителей нацистской партии, тремя пожизненными и тремя оправдательными приговорами. Никаких отдельных санкций за военные преступления для Германии или, скажем, Японии как государства не последовало.Репарациями же агрессоры возмещали лишь непосредственные убытки экономике. Так что, к сожалению, можно сказать, что сотни тысяч жизней остались неотмщенными.
Иван Рощепий
Комментарии (0)