Голос времени: что оставил после себя режиссер Сергей Соловьев

В Москве простились с режиссером Сергеем Соловьевым. Три десятка фильмов, более пятидесяти передач об истории кино и бессчетное количество созданных им, в его авторских программах, портретов ярких личностей — все это один огромный, написанный Соловьевым учебник жизни и киноискусства. Кроме того, как профессор ВГИКа он оставил огромное количество учеников, внушив им такую же трепетную любовь к кино, какой был верен сам всю жизнь.

Кино тем и ценно, что отражает свое время. Но ведь и увидеть его можно по-разному. На самом деле большая загадка, как Сергей Соловьев, в конце 1980-х еще молодой, но все же не юный уже мальчик, смог так четко, с одной стороны, увидеть загодя чудовищный развал своего времени и своей страны, а с другой — снять его так драматично, но и сверхсовременно. В прогремевшей в 1987 году «Ассе» он выступил провидцем: процессы уже начинались, но еще были в состоянии зародыша, бездушные глаза 1990-х еще не открылись, но он разглядел их в слепых глазницах этого зарождающегося уродства.

Не все «коды» «Ассы» были разгаданы. Кто знает, будь они более очевидными, возможно, кино бы, вспомнив старые «добрые» традиции, попробовали убрать на полку. Но время было уже не то. Да и те самые скрытые «коды»… Как раз в то время Сергей Курехин с его оркестром «Популярная механика», группа «Кино» Виктора Цоя и «Новые художники» превращались в гуру глубочайшего «советского подполья». Кстати, а вот почему — «Асса»? Тоже — код.

Этот «клич» частенько встречался на рисунках известного художника Олега Котельникова — правда, лет за десять до съемок. И герой «Ассы» Бананан потчует желающих байками про Екатерину Вторую, любезно «заимствуя» их из литературных опусов объединения «Новые художники», в работе которых принимал участие и Борис Гребенщиков. Теперь берем сухой остаток: получается, что в 1987 году, когда СССР еще жил, Сергей Александрович Соловьев не только предвидел его финал (по крайней мере морально-нравственный), но еще и «широкоэкранно» опирался на нелюбимый властями андеграунд? Тогда это — смело. И это слово, наверное, во много определит сущность Соловьева: он был смелым человеком. Что могло быть в деталях? Разное. В целом — так, однозначно.

Нет-нет, он никогда не был всеобщим любимцем, хотя те, кто дружил с ним много лет, любили его очень. Близкие по возрасту — за умение быть легким в компании и хохотать до слез, почти до истерики — тем непосредственным, из души идущим смехом, который сегодня так часто заменяется утробным хихиканьем. Не располагали к всеобщей любви и многочисленные его высокие посты, на которых он принимал разные решения, не всегда безоговорочно нравившиеся всем. Но при этом Соловьев столько раз опережал время в своих картинах и столько раз поднимал в них не самые популярные темы, что остается лишь удивляться, как он эти посты удерживал...

Соловьевская «Асса» была тем колоколом, который возвестил миру, что все меняется и обратно, возможно, пути не будет. Драма, развернувшаяся в прелестной Ялте, политая кровью романтика, стала предтечей тех событий, что развернулись в стране не завтра, но через четыре года. Гениальное предвидение. Страшная догадка. Бескомпромиссный диагноз. Тем и войдет Соловьев в историю — как человек, который любой свой фильм снимал про наш день, какой бы век ни был определен сценарием. Отчасти это было связано с его двойным талантом: он был и прекрасным режиссером, и прекрасным сценаристом. Не нравится в этой фразе только глагол — «был».

Чего только ни говорили о нем. Судачили о романах, критиковали в особой манере снятое кино. «Снимает только своих, свою обойму, только жену». Иногда такое говорили мягко, порой — зло. Как-то не помнится, чтобы Сергей Соловьев что-то комментировал в ответ. Но 13 декабря, когда он умер, часть этих странных счетов, которые мы так любим предъявлять при жизни, обнулились — в связи с бессмысленностью претензий. Осталось… Да ничего, кроме памяти. Книги. Цикл передач, учебник для тех, кто изучает историю кино, в которую Соловьев был погружен жадно и страстно. И фильмы.

Это был шок тогда, в конце 1980-х, когда вышла картина «Асса». Особенно врезалась в память сцена расправы с Банананом в машине: сидящий впереди пассажир даже не обернулся. Тогда казалось — ну разве может быть такая сверхжестокость, такое равнодушие к смерти? А Соловьев просто предугадал наступившие вскоре события 1990-х. Когда все происходило именно так, но только уже не в кино. И по совокупности Сергей Соловьев войдет в историю кино как своего рода летописец последних лет существования СССР, сломленного так легко и бездумно, с потерей, безусловно, некоторых наносных, но и огромного числа настоящих ценностей.

…Сергей Соловьев родился в Кеми, на берегу Белого моря. Это было в августе 1944-го. Вскоре его отца, Александра Дмитриевича, начальника отдела НКВД в одной из частей Карельского фронта, отправили в командировку в Северную Корею. Мама, Калерия Сергеевна, с Сережей отправились с ним. В начале 1950-х Соловьевых вернули на родину, и они осели в Ленинграде.

Сережа был артистичен, с удовольствием ходил в Театр юношеского творчества на занятия; вместе с ним бегал сюда же и Лев Додин — ныне не нуждающийся в представлении. В верности избранного направления его утвердил случай: однажды на Невском проспекте его остановил эффектный мужчина и поинтересовался, не хочет ли мальчик принять участие в спектакле.

Незнакомец оказался Сергеем Владимировым — тогда стажером режиссера, а на сцену Соловьеву предложили выйти не где-нибудь,__ а в БДТ, в Ленинградском академическом Большом драматическом театре имени Максима Горького. Вскоре состоялся дебют: Сергей Соловьев сыграл мальчика в постановке «Дали неоглядные» по пьесе Н. Вирты.

Во ВГИКе он окажется в мастерской легенд советского кино: сначала у Михаила Ромма, а потом, после снятия его с должности, у Александра Столпера. Соловьев на всю жизнь сохранил огромную любовь к обоим, а Ромма вообще называл своим вторым отцом. Кстати, на поступление Соловьев не рассчитывал. Как он сам говорил — приехал не поступать, а посмотреть, как проваливаются.

Ему было 16, а по постановлению партии на режиссерский факультет отныне набирали только людей с жизненным опытом. Учиться он хотел либо у Ромма, либо у Козинцева, экзамены сдал плохо, но Ромм что-то разглядел в нем и вынес вердикт: довести до 4-го тура. А потом исправил соловьевскую двойку и тройку на пятерки и протолкнул вперед. Соловьев говорил, что Михаил Ильич подтолкнул его в творческую жизнь — так, что он всю жизнь «ощущал легкую боль под лопатками», но с обожанием и благодарностью.

Ромм не ошибся — «блатной» Соловьев блистательно окончил ВГИК и через год дебютировал, сняв две новеллы по Чехову.

Вне времени он и стал бы, наверное, режиссером, снимающим Чехова. Но время было иным, и Соловьев пробовал себя везде, пока не определилась главная черта его творчества: он и правда все снимал про нас. Неизменных в своих человеческих слабостях, но не силе. Художественные ленты Соловьева дышали документальностью. Оказалось, у него дар — он снимал типично авторское кино, но так, что его завороженно смотрели не киногурманы, а все. Сделать авторское кино массовым — это сильно… В полном метре он впервые выступил тоже «по классике», но уже по советской: «Егор Булычов и другие» по роману Максима Горького имел отличные отклики. Потом появился великолепный «Станционный смотритель». А в 1975 году вышел фильм «Сто дней после детства».

На съемках этой картины у режиссера начался роман с Татьяной Друбич, изначально имевший скандальный оттенок. После первого брака с Екатериной Васильевой он вновь был женат, его жена — изумительная красавица Марианна Кушнерова, сыгравшая Дуню в фильме «Станционный смотритель», — ждала ребенка. И тут Соловьев увлекся юной Друбич и вскоре после рождения ребенка оставил вторую жену. Да, это было жестоко. Но что можно было сделать? Их брак с Татьяной Друбич был не таким долгим, но именно она, конечно, была главной Музой режиссера и его любимой женщиной.

Все снятое Соловьевым кино было связано глубокими внутренними нитями-гифами. В начале карьеры он снял три лирических фильма — «Сто дней после детства», «Спасатель» и «Наследница по прямой», объединенные темой подростковой любви, первых острых чувств.

Затем появились «Асса» и дополняющие вторую кинотрилогию — «Черная роза — эмблема печали, красная роза — эмблема любви» и «Дом под звездным небом». Рок-музыка и тревожное и революционное «Перемен! Мы ждем перемен!» в исполнении Виктора Цоя ознаменовали начало некой новой эпохи в кино. А от первой «Ассы» протянулись ниточки дальше — к картине «2-Асса-2» и «Анне Карениной», которую он снимал много лет. Пожалуй, его «Анна…» пока еще не досконально разобрана критиками и не понята до конца. Но очевидно, что эта трактовка — попытка режиссера предупредить современников о том, как страшно… потерять в душе Бога. Соловьевская Анна не бессовестна, а наоборот, совестлива чрезмерно, и именно муки попранной совести приводят к трагедии.

Соловьев болезненно переживал бездуховность сегодняшнего дня, падение уровня культуры и дал времени пощечину — обратившись к классике, но снова сняв фильм про сегодня.

За восемь лет работы на телевидении в конце 1980-х — начале 1990-х им было создано более 50 тематических передач об истории кино и цикл программ «Те, с которыми я…» Но едва ли не главным делом своей жизни режиссер считал организацию и проведение кинофестиваля «Дух огня», что уже много лет проводится в Ханты-Мансийске. Он гордился фестивалем, качеством фильмов и уровнем критиков.

Казалось, его совершенно невозможно сломить. Но неприятности, и серьезные, начались у Сергея Соловьева десять лет назад — в 2011 году, когда Минкульт потребовал у него отчета по фильму «Елизавета и Клодель». Задумка студии Соловьева «Линия кино» была грандиозной: героини картины должны были повстречать знаковых персон минувшей эпохи, включая Ленина и Гитлера. К съемкам привлекли звезду мирового уровня — Пьера Ришара, но он заболел, и процесс замер. Потом началось непонятное: Соловьев говорил, что на 80 процентов картина готова, но средств на завершение ее нет, а денег министерство дало немалые — 25 миллионов.

Началась тяжба, требовалось вернуть долг и выплатить неустойку за просрочку, а представитель студии уверял, что все оплачено, но потерялись бумаги… Туман всегда мучителен.

Конечно, он глубоко переживал все случившееся. Но его ждала трагедия страшнее. В 2018 году умер Митя, их сын с Марианной. Соловьев его обожал, и после смерти Мити болел страшно и беспросветно. Таня Друбич достала бывшего супруга с того света. Потом ударил инсульт. Он снова фактически выкарабкался, но конца неприятностям не было...

Да, он как-то пережил тот страшный год, 2018-й. Нашел силы открыть в 2019-м Театрстудию САС. Смог восстановиться после больницы, сердечных приступов и обострений диабета. Но что случилось 13 декабря, мы не знаем. Да и так ли уж это важно. Сергея Александровича не стало дома. Ему шел 78-й год.

ДОСЬЕ

Сергей Александрович Соловьев (25 августа 1944 года, Кемь, — 13 декабря 2021 года, Москва) — советский и российский кинорежиссер, сценарист, кинопродюсер, педагог; лауреат премии Ленинского комсомола и Государственной премии СССР, народный артист РФ. Член жюри Венецианского кинофестиваля в 1981 и 1987 годах. Кавалер ордена «За заслуги перед Отечеством» IV степени и ордена Дружбы.

В 1990-е годы активно занимался общественной деятельностью, был председателем Союза кинематографистов России (1994–1997), президентом Московского международного кинофестиваля (1995– 1997). В последние годы Соловьев преподавал во ВГИКе, руководил режиссерской и актерской мастерскими.

ФИЛЬМОГРАФИЯ