– Дочка встречалась с отцом на прошлой неделе, - рассказывает пятидесятилетняя Алла Юрьевна. – Вдруг появился на горизонте, позвонил, надо встретиться, говорит. Я так и знала, что не к добру все это! Так и оказалось. Сообщил дочери, что квартиру осенью будет продавать, представляешь? Рита его спросила – а мы, мол, с мамой куда? А он – не знаю, это ваше дело. Говорит, я тебя вырастил, на ноги поставил, теперь никому ничем не обязан… Нет, ну каково! Вырастил до двадцати лет, а дальше – да хоть на вокзал иди ребенок. Не его проблемы!
Маргарите, дочери Аллы Юрьевны, двадцать лет, она студентка, перешла на третий курс, учится на дневном. Живут вдвоем. Отец Риты ушел из семьи, когда девочке было шесть.
– Завел себе фею! – объясняет Алла Юрьевна. – Я такого терпеть не стала, конечно. Как только узнала, собрала ему чемодан!
Алла Юрьевна с дочкой остались в квартире, которая принадлежала мужу, теперь уже бывшему. На птичьих правах, но выбора особо не было. Своей недвижимости у Аллы нет и не было. Бывший муж с тем самым демонстративно собранным чемоданом перебрался к той самой фее, на которой вскоре и женился, оформив развод.
– Мужем был ужасным, да и отцом оказался отвратительным! – со вздохом поясняет Алла Юрьевна. – До развода дочь любил, общался, занимался, а потом – как отрезало. Алименты платил копеечные, просто вот смешные деньги давал, даже стыдно сказать, сколько, да и их норовил уменьшить. Ни одного подарка дочери не сделал за все годы, так, чтобы с гордостью сказать, как другие дети, что вот, мол, мне папа подарил…
– Ну, может, общался, звонил, погулять брал?
– Не-а! Общаться тоже не стремился. Ни в отпуск не свозил, ни даже погулять не сводил. Так, маячил на горизонте, изредка звонил, ни разу не появился вживую, дочь его уже и забыла. На встречу позвал – так Рита боялась даже, что не узнает папашу, вот так. Не отец, а одно название!
Конечно, Алле Юрьевне хотелось более активного участия отца Маргариты в их судьбе. Жили они скромно. Вскоре после развода родителей дочка пошла в школу, и Алле Юрьевне, как всем матерям первоклассников, пришлось балансировать: искать работу поближе к дому, как-то решать проблемы с кружками, с больничными, с уроками, с каникулами – да со всем подряд.
Отец Маргариты участвовать в этой канители не хотел. Через несколько лет после развода у него родился сын, и дочь окончательно, по словам Аллы Юрьевны, перестала его интересовать.
Перед этим последний раз звонил дочери на восемнадцатилетие. Поздравил на словах и сообщил, что его обязательства перед ней закончились, алиментов больше не будет.
– Да мы сильно не расстроились! – говорит Алла Юрьевна. – Там такая сумма была, что ее даже в нашем скромном бюджете только с лупой разглядишь. Обошлись и без его подачек… Дочь поступила в институт на бюджет, я работаю. Зарплата небольшая, конечно, я не то чтобы суперспец, за которым гоняются компании. Но на еду и необходимое нам двоим хватает…
А теперь вот новый удар – папаша предложил дочери выметаться из квартиры. Куда она пойдет, студентка очного отделения, как и где будет жить – его не волнует, по его же собственным словам. Взрослая уже…
Как считаете, отец Маргариты – молодец, все-таки целых четырнадцать лет мать с дочерью жили и не тужили, и хоть алименты небольшие и походов в зоопарк у ребенка не было, зато имелась крыша над головой, а это куда важнее?
И ничего ужасного не происходит, в конце концов, мужчина выгоняет не шестилетнего ребенка, а двадцатилетнего, а это уже большая разница…
Или папаша в корне неправ? Что в шесть лет, что в двадцать – это его дочь, и гнать ее на улицу подло и некрасиво. Ну куда она пойдет, студентка-третьекурсница?
Неужели это нормально, что после восемнадцати лет судьба дочери не волнует? Или у «нормальных» отцов так не должно быть?
Что думаете?
Еще больше интересных материалов - на моем сайте
Заходите, читайте, обсуждайте!
Комментарии (0)