Пройдя через боль, бессонные ночи и самобичевание, можно близко познакомиться с самым важным человеком — самим собой. Принять, полюбить себя и начать относиться к себе с бережностью и вниманием. Именно так произошло с журналистом Кати Митчелл.
«Ну ведь ты намного красивее ее! — заключила моя лучшая подруга, когда я впервые решилась показать фото той девушки. — Нет, она, конечно, хороша, но ты, с твоими роскошными волосами, просто затмеваешь ее».
Подруга всеми силами пыталась меня приободрить. Это был наш предрождественский ужин, на который мы традиционно собирались с четырьмя бывшими университетскими сокурсницами. Я не хотела касаться этой темы, чтобы не портить праздник, но не сдержалась, расплакалась и обо всем им рассказала.
Муж, с которым мы прожили 13 лет, оставил меня ради другой женщины. Последние несколько месяцев нашей совместной жизни были отравлены подозрениями и одновременно отрицанием того, что происходит. В конце концов я обнаружила их переписку. Человек, которого я любила, писал другой женщине: «Если любовь способна на жертвы, то я готов на любые — лишь бы быть с тобой». Это меня парализовало.
Однако необходимо было принять новую реальность. Муж оказался честен и поступил именно так, как говорил. Он пожертвовал нашим домом, шумными ужинами с детьми за круглым столом, которые он так любил, путешествиями на машине, к которым мы с такой радостью готовились. У нас больше никогда не будет общего рождественского утра, и мы не сможем переглянуться и улыбнуться друг другу, видя восторг детей, распаковывающих подарки. Всем этим он пожертвовал ради другой женщины, на пятнадцать лет младше меня.
Было приятно, что кто-то по-прежнему видит во мне привлекательную и желанную женщину
Я рассказывала это подругам, и слезы текли в тарелку с пастой. «Но ты такая красивая!» — эту утешительную и бессмысленную фразу я услышала в тот вечер и слышала ее на протяжении последующих нескольких месяцев. И, должна признаться, иногда она помогала. Было приятно, что кто-то по-прежнему видит во мне привлекательную и желанную женщину, даже если это не удержало моего мужа.
Мои не самые хозяйственные подруги напоминали и о других моих достоинствах, которые, на их взгляд, тоже прибавляли мне очков: «Ты ведь так хорошо готовишь, и даже хлеб печешь сама». Подруги, безуспешно сражающиеся с лишним весом, вспоминали, как я героически похудела после рождения двоих детей и теперь ношу джинсы того же размера, что и в юности. «Неужели он ослеп?» — недоумевали они. «Ты подарила ему двух детей», — напоминали те, у кого их нет.
Все эти лестные слова говорились от чистого сердца с надеждой поддержать меня, и я навсегда буду благодарна друзьям. Сейчас я понимаю, что они прежде всего видели во мне те качества и жизненные результаты, которых не было у них. Именно это казалось им моими самыми сильными и выигрышными сторонами. Однако напоминание о том, что у меня осталось, не избавляло от ощущения пустоты и внутреннего омертвения.
Может, дело не в моей изменившейся внешности? Может, я неправильно расставляла приоритеты и не уделяла ему достаточно внимания?
Я хорошо помню тот субботний ноябрьский полдень, когда мы отправили детей к маме и смогли наконец открыто поговорить. Мне казалось, у нас еще был шанс все исправить. Я ошибалась — все было кончено. Он объяснил это очень просто и холодно, глядя мимо моего плеча: «Прежде мне казалось, что ты — ответ на все мои вопросы. С ней же я вдруг обнаружил, что есть совершенно новые уровни, шире той реальности, к которой я привык. Я не могу больше жить с теми понятными ответами, которые радовали меня до того, как я встретил ее».
Он ушел. Настало время обеда, но я, конечно, не могла есть. Я наполнила ванну нестерпимо горячей водой, у меня тряслись руки, и, казалось, все внутри тоже сотрясается, смещая внутренние органы. Я внимательно смотрела на свой живот с растянутой после двух непростых беременностей кожей. Он уже никогда не будет таким упругим, как в то время, когда мы познакомились и не могли оторваться друг от друга.
Кати Митчелл с детьми.
Я подумала о том, что тело 24-летней женщины выглядит соблазнительнее и желаннее. Или дело не в моей изменившейся внешности? Может быть, я неправильно расставляла приоритеты и не уделяла ему достаточно внимания? Я не была интересна ни в общении, ни в постели. Он возвращался после напряженных командировок, уставший, и его встречали наши шумные дети, которые почти никогда не давали нам возможности остаться наедине. Мне нужно было так продумать нашу жизнь, чтобы оставалось время и для нас двоих. На секунду я задумалась о моей будущей жизни в одиночестве, и меня охватила паника.
Следующие четыре месяца я провела в изнурительных заботах: раздел и продажа дома, восстановление девичьей фамилии, переоформление документов на прежнее имя. Однако все это было ничто в сравнении с той болью, которую я испытала, узнав о его помолвке спустя лишь пару недель после того, как мы оформили наш развод.
Теперь она приезжала с ним забирать детей на выходные. Она была с ним на всех совместных ужинах с его семьей. И все это время я не могла остановить наше «соревнование», укрепляя свои позиции теми доводами и комплиментами, на которые были щедры мои друзья: «Ты красива. Ты добра и тактична. Ты была прекрасной женой».
Однако даже повторение этих аффирмаций не слишком мне помогало. Однажды друг произнес по телефону фразу, которая меня неожиданно встряхнула. Он сказал: «Как бы ни поступал твой партнер — это лишь его выбор, который никак не характеризует тебя. То, что случилось, не связано лично с тобой и тем, что ты могла или не могла сделать для ваших отношений». Эта фраза пришла в тот момент, когда она была мне более всего необходима.
Я приняла и полюбила собственное несовершенство. Это стало поворотным моментом, после которого мне стало легче
После месяцев бесконечных сравнений и претензий к себе чувство вины и бессилия стало отступать. Я заснула, снова и снова возвращаясь к этим словам, постепенно понимая всю их правду. Его уход совсем не связан с тем, кем я была или не была для него. И даже если представить, что существует совершенная женщина, образу которой я бы соответствовала на 150%, итог нашего брака мог бы остаться ровно таким же.
Я реальный человек, и у меня есть право и на плохое настроение, и на усталость, и на то, чтобы чувствовать себя незащищенной и просить помощи. Я приняла и полюбила в себе собственное несовершенство. Это стало поворотным моментом, после которого мне с каждым днем становилось легче.
Да, у меня по-прежнему бывают периоды уныния и самобичевания, но в глубине души я всегда знаю, что не позволю этому состоянию завладеть мной. Вся та боль, через которую мне пришлось пройти, открыла новую сторону меня: ту, что отныне не зависит от оценок посторонних и даже близких людей, дает мне силы, вкус и интерес к продолжению моего путешествия.
Комментарии (3)