Бывший вернулся делить жильё…

— Ну вот я и приехал! — с довольной ухмылкой заявил бывший, который когда-то оставил меня одну с двумя детьми.

И сразу, без вступлений, посыпались уколы:

— Марина, ты себя видела? Одна кожа да кости! И эти твои вечные растянутые штаны… Неужели ничего приличного не нашла? Столько лет прошло, а ты всё как подросток.

Олег стоял в дверях — постаревший, но всё такой же самоуверенный. Та же манера откидывать голову, будто оценивает чужое имущество.

Пиджак дорогой, часы сверкают — видно, всё у него в порядке. А я действительно в старых джинсах и майке сына с надписью «Наука — сила». Вчера клеила плинтус, не до нарядов.

— Олег, зачем ты пришёл? Ты ушёл, когда дети были ещё малышами.

— Да брось, дай зайти.

Он попытался протиснуться, но я осталась стоять в дверях. Не злилась — просто не хотела, чтобы прошлое снова переступало мой порог.

— Мариш, не будь упрямая, — улыбнулся он своей старой улыбкой, от которой раньше у меня дрожали колени, а теперь только тошнило. — Мы же не враги. Дети общие, квартира — тоже напополам. Надо поговорить, как будем делить.

Я чуть не рассмеялась. Когда-то он сбежал к молодой, а я осталась с кредитом, детьми и пустотой внутри. Помню, как сидела на кухне и считала — хватит ли зарплаты хотя бы на еду. Не хватало, конечно. Пришлось подрабатывать, пахать, лишь бы не упасть.

— Мам, это кто?

На пороге стоял мой сын Лёша — высокий, неуклюжий, с моими глазами и его скулами.

— Это… — я запнулась.

Что сказать? Это человек, который нас бросил? Или тот, кто теперь хочет забрать наш дом?

— Лёшка! — оживился Олег. — Сын, ты так вырос!

Лёша посмотрел на него спокойно, почти холодно:

— Здравствуйте, — сказал он и ушёл в комнату.

Не «папа», не «отец». Просто «здравствуйте».

— Ты настроила его против меня, — процедил Олег. — Как все разведёнки…

— Не ври, — ответила я. — Я детям только хорошее о тебе говорила.

Я устала стоять. Устала вообще.

— Уходи, Олег. Завтра мне на работу.

— Я вернусь, — сказал он. — Мы ещё посмотрим, кому достанется квартира.

Когда дверь за ним закрылась, я набрала подругу Иру — юриста.

— Всё плохо? — спросила она.

— Похоже на то.

— Собери документы, квитанции, чеки. Всё, что докажет, что ты тянула семью одна. И, Марина, ты хоть алименты получала?

Я промолчала.

— Не подавала? — выдохнула Ира. — Ну ты и доверчивая… Ладно, что-нибудь придумаем.

Придумывать действительно пришлось. Олег стал приходить постоянно. Звонил, караулил у подъезда. Даже соседка, тётя Зоя, рассказывала, как он её расспрашивал обо мне.

— Я ему сказала, что ты святая! — гордо заявила она. — А он ответил, что это его квартира и он имеет право знать, что в ней происходит!

Однажды он встретил мою дочь Вику во дворе. Она пришла домой бледная.

— Мам, а правда, что папа сказал, будто мы должны переехать?

— Что?!

— Он сказал, что суд решит, если ты не согласишься. Мам, куда мы поедем?

Я прижала её к себе.

— Никуда, милая. Это наш дом.

Но уверенности уже не было.

Через пару недель у подъезда я увидела Олега с его матерью и каким-то мужчиной.

— Вот и хозяйка! — радостно воскликнул он. — Это оценщик, мы решим вопрос с разделом.

— С каким разделом? — спросила я, ставя пакеты.

Его мать поджала губы:

— Олег имеет право на долю. Ему нужны деньги, он собирается жениться.

Жениться. Всё ясно.

Тут вышел Лёша.

— Мам, что происходит?

— Максим, внучек! — протянула руки бабка.

— Помню, — сухо ответил он.

Я взяла пакеты и сказала твёрдо:

— Расходимся. Никакой оценки не будет. Хочешь делить — приноси повестку.

Через неделю она и пришла.

Адвокат, к которому меня направила Ира, оказался строгим, уверенным.

— Дело сложное, но не безнадёжное, — сказал он. — Пусть он первый подаёт, это сыграет нам на руку.

Игра началась.

На суде в мою защиту выступили учительница Вики, соседи — даже те, кто раньше только кивал в лифте.

Но решающий момент был, когда слово взял Лёша:

— Мой отец ушёл, когда мне было пять. Он никогда не приходил, не помогал, не интересовался. А мама работала, чтобы мы жили. Эта квартира — её заслуга. Это наш дом.

В зале стояла тишина.

Решение суда — в мою пользу. Ему назначили небольшую компенсацию, но главное — мы остались дома.

Когда вышли из зала, Олег прошипел:

— Ты испортила мне жизнь!

— Нет, — ответила я. — Ты сам всё разрушил. А я просто выжила.

Я обняла детей и ушла. Мы больше не оборачивались.