Артем и Леня

С самого рождения они отличались друг от друга, будто и не братья вовсе.  Старший – Лёня – родился слабым, недоношенным, постоянно кричал и требовал грудь без конца. А когда получал – захлёбывался молоком и начинал кашлять. И снова орал, как резаный. Спать почти не спал, вес набирал медленно. Не было, наверное, детской болезни, которой он не переболел бы — и всё в тяжёлой форме.

Совсем другое дело – младший. Артём появился на свет богатырём, почти пять килограммов. Ел серьёзно, не торопясь, потом сразу же засыпал крепко. Болячки обходили его стороной, а когда в полтора года заразился от старшего ветрянкой, болел всего три дня и без следа. Лёня же остался рябым на щеке. Педиатр сказала: у младшего крепкий иммунитет, у старшего – ослабленный. Артём ел за троих, рос как на дрожжах, а Лёня всё ел понемногу, оставлял половину в тарелке — одно мучение.

Так и выросли – на контрасте. Один – домосед, другого со двора не вытащишь. Один – подвижный и весёлый, другой – тихий и задумчивый. Один – в футбол, другой – за книги.

Когда мальчишки пошли в школу, положение поменялось. Артём ленился, собирал двойки и замечания, а Лёня тянулся, старательно учился, и все десять лет был отличником. Разница между ними всего полтора года, но матери казалось — гораздо больше: старший рассудительный, почти взрослый, а младший – лёгкий, весёлый, как ветер.

После школы Лёня поступил в университет на филологический факультет – мать считала, что «бабская специальность». А Артём, бросив на первом же курсе политех, поехал зарабатывать на Восток Украины. Сначала работал в шахте под Кривым Рогом, потом перебрался в Мариуполь, устроился на сухогруз. Поработал – и бросил. Через три года переехал в Львов.

Мать не одобряла его кочевой жизни, но прощала всё, когда он приезжал в отпуск. Артём вёл её в лучший ресторан города, угощал шампанским, рыбой, фруктами. Мать сидела нарядная, с причёской и брошью, среди весёлых Артёмовых друзей и забывала про долги сына и его беспорядочную жизнь.

У старшего же – всё просто: чай с бубликами, картошка с солёными огурцами. «Ну что взять с учителя?» – думала мать. – «С его-то умом мог бы и в Киев попасть, в министерство или дипломатический корпус». Но нет. Правда, Лёня никогда не забывал поздравить мать, приносил подарки – то книгу, то вазочку, то поделку своими руками. Всё аккуратно, но скромно.

Женился он на разведёнке Нине – школьной биологичке. Её сына, Костика, усыновил и записал на себя. Когда зарплаты стало не хватать, пошёл подрабатывать – клал плитку, ремонтировал краны, переклеивал обои. Мать воспринимала это как должное: «раз умеет – должен».

А вот Артёму с женщинами не везло. То Рита прицепится, то Надя, которая никак не могла доносить ребёнка. Потом появилась Ольга – предприимчивая женщина из-под Киева, проверку прошла: родила сына, Александра, здорового. Но к тому времени Артём уже охладел и в жёны не взял.
Мать лишь сокрушалась: «надо было раньше договариваться».

Остальных подруг она и не помнила: зачем голову забивать? Артём – красавец, весельчак, на гитаре играет – без женщин не сидит.

– Может, сойдёшься с Ольгой, сынок? – спрашивала мать. – Сашеньку, внука родного хоть понянчу.
– Опять ты за своё! – сердился он. – Откуда мне знать, мой ли он? – И, приобняв мать, добавлял: – Всё равно так, как ты, меня никто не любит.

После этих слов мать таяла, а Артём дарил подарок – духи или цепочку – и просил денег. Не возвращал никогда, а мать прощала всё.

Как-то зимой Лёня подхватил пневмонию, просидел на больничном полтора месяца. В школе его заменяли стажёром, подработок не было. Денег не хватало даже на форму для Костика к концерту в филармонии. Пришёл к матери.
– А я тебе сколько раз говорила, в КНУ бы поступил, был бы человек! – встретила она.
– Мам, ну я же хотел в аспирантуру…
– Какая аспирантура! Женился бы поумнее! – обрывала она.
Он стоял, бледнея.
– Вот тебе тысяча, но чтобы к первому апреля вернул! – сказала наконец.
Он вздохнул, поблагодарил и ушёл.
– Ишь, гордый! – пробурчала она и пересчитала деньги в шкатулке: «Артёма ж скоро встречать надо — всё должно быть по-человечески».

Когда Артём приехал, Лёня уже наладил дела – появились заказы, вернулся в школу.
Старший встретил младшего на вокзале.
– Всё на «Жигулях» ездишь? – усмехнулся Артём. – Я себе «Хонду» взял.
– Мне хватает, – спокойно ответил Лёня. – Главное, чтоб возила.
– Живёшь неправильно, брат. Надо, чтоб всё вокруг тебя крутились! У меня две женщины – обе Гали. Одна тут, другая в Львове. Та – побогаче, эта – помоложе. Обе ждут!
– Каждому своё, – ответил Лёня.
– Вот именно! – рассмеялся Артём, доставая флягу.
– Хоть бы Ольге помог, сын у тебя всё-таки, – заметил старший.

Подъехали к дому. Мать кинулась к Артёму на шею, сияя. Старшего даже не заметила.

Шли годы. Лёня стал преподавателем в частной школе, получил премию «Учитель года», купил трёшку в новом микрорайоне. Жена устроилась лаборантом, Костик поступил в музучилище. Всё шло в гору.

А у Артёма – наоборот. Не везло с женщинами и деньгами. То проигрался в карты, то подписал кабальный кредит, пришлось матери продать дачу под Полтавой. Лёня помогать отказался – только нотации читал.

Мать сердилась на старшего, но жалела младшего. Часто листала альбом: фотографии Артёма рассматривала подолгу, Лёнины – пролистывала быстро. Любила младшего больше, хоть и знала, что это неправильно.

С годами мать ослабла. Артём снова поменял работу и переехал в Чернигов. В родной город возвращаться не хотел. Звонил редко, говорил сухо.
Без его внимания мать чахла, старела. Не наряжалась, не красилась.

– Приведи Сашеньку, – просила она. – Хочу взглянуть на внука.
Артём отмахивался. Ольга запретила встречи, не признала его отцом.
Костик с женой Лени, навещали больную, приносили еду, лекарства. Мать принимала без тепла, думала лишь: как вернуть сына?

– Сынок, я всё на тебя записала, – сказала однажды она Артему. – Всё тебе достанется.
Он оживился.

Он шагнул к старому комоду, с трудом выдвинул перекосившийся ящик и достал из вороха старушечьего белья старомодную книжицу.

– На предъявителя? – уточнил смущённо.

– Да, всё сделала, как надо. Девочки в банке подсказали. – она подняла глаза на сына и протянула руки.

– Как генеральшу похороним, – пообещал Артем. – Гроб из дуба, оркестр, всё как положено! – и, улыбнувшись, добавил: – Только ты не спеши.

Он поцеловал ей руки, прижался к щеке. Она закрыла глаза, чувствуя, как сердце бьётся радостно.

Хоронил мать Лёня. Гроб был простой, сосновый. Без оркестра, без пышности. Поминки – в скромном кафе «Дніпро».

Артём прилетел только к захоронению. Бросил горсть земли, перекрестился и отошёл.

На следующий день в кабинете нотариуса он увидел Ольгу и сына – подростка, похожего на него. Там же сидел Лёня с семьёй.
Нотариус зачитала письмо матери:

«Если вы это читаете — значит, меня нет. Артём, деньги на книжке твои. Лёня, у тебя и так всё есть, помогай брату. Квартиру делю пополам между внуками – неродным и внебрачным, ведь другого у меня нет. Пусть это будет память обо мне».

Все молчали. Артём читал, глядя в белое поле, будто надеясь найти продолжение.
Но его не было.

Он вышел последним, чувствуя себя никем.
Только мать продолжала любить его — и после, оттуда, где не бывает обид.