С раннего утра Марина находилась в саду среди своих любимых роз. Некоторое время она отсутствовала дома, и теперь стремилась насладиться общением со своими зелёными подругами — так она называла цветы, которые вырастила собственными руками.
Обычно садом и прилегающей площадкой заведовал садовник — Аркадий Игнатьевич, но розами Марина занималась лично. На время отъезда она лишь просила присмотреть за ними.
Вчера вечером 40-летняя Марина Игоревна Князева вернулась из столицы, где побывала на юбилее своей подруги детства — Анастасии Эдуардовны Рубинштейн. Как же летит время. Насте — сорок, и самой Марине недавно исполнилось столько же.
Вспоминая недавний праздник, Марина слабо улыбнулась. Жаль, что теперь они с Настей живут в разных городах, но хорошо, что есть телефон и возможность навестить друг друга в любой момент.
В родном городе у Марины осталась ещё одна подруга детства — Лиля Савельева, одноклассница и самый близкий человек, с кем можно было разделить сокровенное. Подумав, Марина решила набрать Лилю. На юбилей она не приехала — Настя и Лилия давно не общались.
Рубинштейн предупреждала: «Я Савельеву давно раскусила, Маришка. Она скользкая. Берегись — и себе беды не наживи».
Марина тогда пообещала: «Хорошо. Не буду при тебе её упоминать».
В этот момент к садовой калитке подошла соседка — 65-летняя Вера Аркадьевна Смолина.
— Марина, можно поговорить? Очень важно.
Они устроились в беседке с чашками кофе. Соседка тяжело выдохнула:
— Пока вы были в столице, ваш супруг… Он привёл в дом женщину. Прислугу отпустил. Я всё видела. Они были здесь три ночи подряд.
Марина побледнела.
— Я даже сделала фотографии. Хотите — покажу.
На снимках была Лиля Савельева. Подруга. С Ильёй. Объятия. Поцелуи. Шепот. Всё предельно ясно.
— Это была моя близкая подруга, — едва прошептала Марина. — Мы вместе выросли…
— Простить или наказать — выбор за вами, — мягко сказала соседка. — Я рядом. Поддержу.
Этой ночью Марина не спала. Ходила из угла в угол, тихо плакала, перебирала в памяти моменты жизни с мужем. Всё рушилось. И вдруг ей стало ясно: прощать нельзя. Настя была права. И Вера Аркадьевна — тоже.
В памяти всплыло детство. Двор. Спектакли. Настя — надёжная. Лиля — скрытная, завистливая. Даже тогда она пыталась оттянуть Настю от Марины, сеяла недоверие.
Наутро Марина позвонила Насте:
— Ты оказалась права насчёт Лили. Она любовница Ильи. Пока я была у тебя, они жили в моём доме. Вместе.
— Неудивительно. Помнишь, как она предала Валентину? — спокойно сказала Анастасия.
И Марина вспомнила. Как Лиля ушла от приёмной матери к биологическому отцу и его молодой жене. Без капли сожаления предала женщину, что её вырастила…
— Что собираешься делать? — спросила Настя.
— Подам на развод. А ещё… расплачусь. Тихо. Чисто. И без истерик.
Илья вернулся домой. Марина встретила его спокойно. Даже с лёгкой улыбкой. Попросила поговорить вечером. Муж насторожился, но ничего не сказал.
К ужину в доме собрались гости. Старые знакомые, партнёры Ильи, соседка. Стол ломился от блюд, свечи горели, вино налито.
Марина включила экран. Один кадр за другим. Лиля. Илья. Поцелуи. Объятия. Даты.
— Дорогие друзья, — произнесла она негромко. — Это мой способ закрыть гештальт. Я больше не супруга этому мужчине. И не подруга этой даме.
Тишина. Кто-то вышел, хлопнув дверью. Лиля исчезла. Илья растерянно смотрел на жену.
— Ты знала всё это время?
— Давно. Просто ждала подходящего момента.
Прошло два месяца. Марина сменила фамилию. Уехала в столицу. Нашла работу, сняла жильё, записалась в литературный кружок. С Настей теперь они виделись чаще. Сад и розы остались в прошлом. А впереди — свобода.
Однажды она написала Насте:
«Знаешь, я думала, месть — это яд. А оказалось — исцеление. Я больше не злюсь. Я просто живу».
И это было правдой.
The post first appeared on .
Комментарии (0)