Мое амплуа — молодой Валерий Ободзинский в сериале «Эти глаза напротив», хотя я и не одессит. Или,...
Вячеслав Чепурченко Gennady Grachev/предоставлено пресс-службой ТНТМое амплуа — молодой Валерий Ободзинский в сериале «Эти глаза напротив», хотя я и не одессит. Или, допустим, Яша-цыган из сериалов «Город» и «Гурзуф». Легкие солнечные, как их называют... ветродуи у меня очень хорошо, как мне кажется, получаются. И наоборот, не очень даются роли, в которых нужно быть спокойным и уверенным в себе. Любовь-то я играть умею, а вот уверенность — не очень. Таких персонажей чисто технически чаще всего проваливаю на стадии проб.
— Интернет содержит любопытные факты о вас. Например такие: якобы в театральный вы пришли случайно — однако на поступлении набрали самый высокий балл за всю историю факультета. (Вячеслав окончил театральный факультет Саратовской государственной консерватории имени Л.В. Собинова. — Прим. ред.) А с третьего курса получали именную стипендию Олега Табакова.
— По-моему, Интернет несколько преувеличивает. Допустим, высокий балл при поступлении набрал не один я. Именную стипендию получал, но как мне кажется, моей заслуги в том не было.
Я вырос в небольшом городе Камышине Волгоградской области. Мама, ее зовут Ирина Игоревна, по образованию преподаватель младших классов. Но к моему рождению она работала актрисой Камышинского театра — когда в него набирали труппу непрофессиональных артистов, прошла собеседование и ее взяли. Начинала с роли, условно говоря, «четвертого гриба в восьмом составе», а спустя одиннадцать лет уже играла одну из главных ролей в спектакле по пьесе «Три сестры».
С папой они развелись, когда я был еще маленьким. Мы с ним общались, тем более что жили почти по соседству. И сейчас общаемся: он приезжает в гости, помогает с внуками — у меня двое маленьких детей. Но воспитывала меня все-таки мама. И я благодарен ей, что хватило мудрости, сил, терпения вырастить мальчика, к тому же чрезмерно активного, воспитать меня ответственным мужчиной, уважающим женщин.
Я окончил театральный факультет Саратовской консерватории имени Л.В. Собинова Анна Фокина/Instagram: @austrianqueen— Когда мама работает в театре, будущая профессия ребенка, как правило, предопределена. Так и с вами вышло?
— Абсолютно нет. Даже наоборот. В детстве и подростковом возрасте, бывая у мамы на работе множество раз, я никаких особых чувств к театру почему-то не испытывал. Ничего из того, что называют «театральной атмосферой» и «запахом кулис», которые я как актерский ребенок мог бы впитать с младенчества, не ощущал. Приходил, как, допустим, пришел бы в магазин, если б моя мама работала там продавцом. На кассе она сидит или выходит на сцену — и то и другое работа, ничего волшебного. Так мне казалось.
Самому нравилось участвовать в различных конкурсах и смотрах самодеятельности. Здесь присутствовала определенная хитрость. Когда кто-то из педагогов ходил по классам и говорил, мол, готовим мероприятие к такому-то празднику, номер уже придумали, нужны ребята на подтанцовку и спеть — я вызывался первым. Дело в том, что на время репетиций освобождали от уроков. А как раз учиться я очень не любил.
Не был хулиганом, просто не считал нужным тратить время на образование. Не думал ни о будущем, ни о чем. Мне просто весело жилось. Поплавать в речке, побегать с друзьями по крышам гаражей — вот это было мое. На стройке упал — ногу сломал, пришлось с полгода скакать на одной, ну и ничего. Зажила, сняли гипс, побежал дальше. Таким я был человеком, и как мне кажется, таким остаюсь поныне.
Поэтому с огромным удовольствием и участвовал в прошлом сезоне проекта «Ледниковый период» — да, там я оказался в родной стихии. Не в том смысле, что моя стихия лед, но это мое — прыгануть, сальто сделать...
В девятом классе занимался в кружке МЧС. Мы вязали узлы из веревок, бегали по лесу, осваивая спортивное ориентирование. В какой-то момент рассматривал для себя будущую профессию эмчеэсовца. Но я по сути своей не военный человек. Это ведь особый склад характера, а я со своей гиперактивностью навряд ли сумел бы существовать в условиях жесткой дисциплины. Мне надо бежать и скакать — на смотр самодеятельности, на гаражи, куда ветер понесет.
Удивляюсь, оглядываясь назад, как легко и просто мне все доставалось... Даже мой квартирный вопрос разрешился почти сам собою. В спектакле «Сестра Надежда» в роли Поступающего с актрисой Ариной Автушенко Ксения Бубенец/предоставлено пресс-службой Театра Олега ТабаковаБлиже к концу школы стал прикидывать, куда бы все-таки поступать — и не потому что очень хотелось получить высшее образование, просто нужно было как-то определяться с дальнейшей судьбой.
— Мама не предлагала варианты? Например в юридический — стабильная профессия? Не говорила: «Учись лучше»?
— «Учись лучше» говорила, «идти в юристы» не предлагала, она же прекрасно знала своего сына — я бы не поступил, да и душа не лежала.
Мама, надо сказать, ко времени моего окончания школы вышла замуж, у меня появился отчим и чуть позже родился младший брат. А я стал взрослым. Так что предстояло самому теперь нести ответственность за себя.
Когда понял, что с аттестатом, полным троек, выбор учебных заведений у меня невелик, слегка приуныл. К счастью, мама сказала: «В Саратове есть театральный факультет, и в этом году курс набирает очень хороший мастер». Я подумал, что Саратов далековато, конечно, — от Камышина около двухсот километров, но в общем почему бы и нет. Отвез документы, в положенное время пришел на экзамены.
— Поете? — спрашивают экзаменаторы.
— Пою.
Что-то спел.
— Танцуете?
— Да!
Показал несколько танцевальных па. Потом почитал стихи, прозу, басню, и меня взяли.
Достаточно прозаично вышло. Обычно в театральных институтах в регионах много абитуриентов-девочек. Мальчиков, наоборот, не хватает, и если пришел адекватный, более-менее смазливый, берут. Так вышло и в моем случае.
Поэтому когда пишут про какие-то невероятные баллы, которые я будто бы набрал при поступлении, мне становится неловко. То же самое было, когда на «Ледниковом периоде» профессионалы говорили про мой «кораблик». Что ни у кого из начинающих он не получается, а я, абсолютно без опыта на льду, взял и сделал почти с первого раза.
Похвала показалась мне незаслуженной. Потому что одно дело, когда долго и трудно чего-то добиваешься, и совсем другое, если — раз! — и достиг. Ты совсем иначе это оцениваешь и ничего сверхъестественного в своем достижении не видишь.
Табаков, понимая, что мне негде жить, вызвал к себе в кабинет, сказал, что предоставит нужную сумму для покупки квартиры. Гастроли театра в Санкт-Петербурге: Олег Павлович и актеры — Дима Куличков, я, Андрей Фомин из архива В. ЧепурченкоС якобы «самым высоким баллом при поступлении» я не чувствовал и не чувствую себя никаким рекордсменом. Просто делал то, что умею и люблю.
— Но именную стипендию Олега Табакова, который был, к слову, уроженцем Саратова, «за красивые глаза» точно не вручают.
— Об этом тоже у меня не было мыслей. Мне нравилось придумывать капустники, заниматься актерским мастерством, фехтованием...
Когда с горящими глазами выполняешь дело, которое нравится, все получается достаточно легко. Вечером приходил в общежитие, в котором жил, ложился спать. День закончен, а новый еще не начался, чистая голова — сами собой придумывались сюжеты для этюдов. Я проваливался в сон, и где-нибудь в час ночи просыпался с точным пониманием, как буду этот этюд показывать. То есть мозг функционировал в почти круглосуточном режиме, кипел.
Однажды на сцендвижении мы учили «фляк», есть такое упражнение, одно из базовых. У меня он полтора месяца не получался. И вдруг так же ночью, почти одномоментно, пришло понимание: так вот же как нужно!
Еле дождался утра, доехал на автобусе до академии, пораньше, пока не начались занятия, зашел в репетиционный зал, положил мат, сделал «фляк». Первый раз с небольшими неточностями, на второй практически идеально.
При этом ведь общеобразовательные дисциплины — философия, английский и остальные, как и в школе, пролетали мимо меня. Но и с ними серьезных проблем не возникало, потому что если с профильными предметами у меня все было более чем в порядке, то на непрофильные педагоги закрывали глаза, они же видели, как я горю именно профессией.
Мастером курса у нас был Александр Григорьевич Галко. Он в свое время играл на сцене Саратовского театра драмы, в каких-то спектаклях — вместе с Олегом Павловичем Табаковым. Они дружили, Олег Павлович высоко ценил Александра Григорьевича как актера и педагога.
Сейчас, конечно, отдаю себе отчет, кем был Станислав Сергеевич. Глыбой, махиной. На съемках фильма Weekend. Сыграл я, честно говоря, так себе. Не хватало опыта работы в кино из архива В. ЧепурченкоГалко воспитал не одно поколение талантливых учеников. Каким я был в Камышине и каким стал после академии — будто два разных человека. Почти целиком это заслуга Александра Григорьевича.
Понятно, что «Вася может уехать из деревни — а деревня из Васи нет». Ничего обидного в этом определении не вижу, есть люди изначально «городские», определенного склада, и существуют «деревенские», простые как пять копеек, к таким я отношу и себя. Но мастер максимально посодействовал, чтобы из меня «деревня» ушла. Хотя частично все-таки, считаю, осталась, это проявляется в характерах персонажей, которых я играю на сцене и в кино.
Мое амплуа — к примеру, молодой Валерий Ободзинский в сериале «Эти глаза напротив», хотя я и не одессит. Или, допустим, Яша-цыган из сериалов «Город» и «Гурзуф». Легкие солнечные, как их называют... ветродуи у меня очень хорошо, как мне кажется, получаются. И наоборот, не очень даются роли, в которых нужно быть спокойным и уверенным в себе. Любовь-то я играть умею, а вот уверенность — не очень.
Например в сценарии написано: «Валера, тридцать два года, знает, что нравится женщинам, и ведет себя соответствующе». Таких персонажей чисто технически чаще всего проваливаю на стадии проб. Когда нужно играть уверенного в себе человека, у меня не слишком получается, наверное потому, что нужных качеств нет во мне самом.
Вот Евгений Цыганов может просто молчать и смотреть в камеру. Это выглядит брутально. А во мне нет этой внутренней брутальности, во мне больше мальчишеского э-ге-гей...
Если утвердят, конечно, буду стараться. Но современное кино — это амплуа и типаж, продюсерам проще пригласить, допустим, Никиту Ефремова, чем меня, — в нем заложены стержень, уверенность. Во мне, полагаю, этого нет.
На последнем курсе академии мы готовили и показывали дипломные спектакли. На один из финальных прогонов приехал Авангард Николаевич Леонтьев — коллега, близкий друг и правая рука Олега Павловича Табакова. Посмотрев спектакль, он выбрал пять или шесть человек с нашего курса, в том числе меня. Нам сообщили, что мы поедем в Москву показываться самому Олегу Павловичу в его «Табакерку». Показались — и меня оставили, предложив войти в труппу. Так что и тут не было периода переживаний, поисков работы...
В сериале «Мосгаз» тоже небольшая роль — молодого участкового, на несколько минут в кадре. Его оставили охранять бабушку, а в квартиру пробрался маньяк, убил и бабушку, и моего персонажа предоставлено пресс-службой Первого каналаДаже удивляюсь, оглядываясь назад, как легко и просто мне все доставалось. Ведь снова ничего выдающегося не совершил. Просто пробуешься в «Табакерку», ни на что особенно не рассчитывая и почти не волнуясь, — вдруг берут, и ты уже в Москве.
Однажды, я был уже вполне взрослым, мы разговаривали с моим отцом, его зовут Юрий. Разговор был о том о сем и ни о чем. Вдруг папа спрашивает: «Слава, ты когда-нибудь чувствовал, что тебя как будто невидимая рука ведет по жизни?» Прямо в точку попал!
Действительно, очень часто у меня возникало и возникает такое ощущение. Сам себе не могу объяснить, кто именно меня ведет и куда — Бог, ангел-хранитель, как угодно назовите. Но нередко я оказывался там, где, по сути, не должен был находиться. Даже самому удивительно. И я очень благодарен этой невидимой руке, которая мне помогает и направляет.
Даже мой квартирный вопрос разрешился почти сам собою. Понятно, что я в двадцать один год не смог бы купить себе жилплощадь в тот момент даже в Камышине, не то что в столице. Табаков, понимая, что мне негде жить, вызвал к себе в кабинет, сказал, что предоставит мне нужную сумму для покупки квартиры. Просто дал деньги и сказал: «Будешь выплачивать без процентов с зарплаты». Огромное спасибо Олегу Павловичу!
Так называемая зона комфорта в чем-то опасна. Когда все легко человеку дается, он медленнее развивается. Жизнь складывается относительно ровно — без падений, но и без взлетов.
Сравниваю себя со своими однокурсниками из Саратова, которые не сразу попали в театр в Москву. Боря Дергачев — яркий пример для меня. Он в московский театр не попал, довольно долго искал себя, подрабатывал и ведущим, и в других местах, не сидел на месте. И ведь добился: сейчас он звезда экранов, очень крутой артист и даже продюсер. Я же, сразу попав в Москву, оказался как сыр в масле, и по большому счету все у меня осталось, как было в первые год-два жизни в столице. Но я не жалуюсь и в общем доволен, как все сложилось и складывается.
Случалось, что мои небольшие поначалу роли в проектах разрастались в более крупные. Как, например, Яша-цыган в сериале «Город». Поначалу он был прописан почти третьестепенным персонажем. В итоге роль расширили предоставлено пресс-службой Первого каналаСтав театральной боевой единицей в «Табакерке», я наконец стал побольше читать, поняв, что многое упустил из-за своего ветродуйства. Играл в массовке, затем пошли роли второго плана, и наконец в спектакле «Признание авантюриста Феликса Круля» режиссер Андрей Житинкин ввел меня на главную роль. До этого ее играл Сергей Безруков — представляете, каково это, выходить на сцену после него? Мне помог Павел Юрьевич Ильин, замечательный актер, он очень много времени со мной провел, мы что-то придумывали, делали спектакль лучше, как мне кажется. Да не кажется — я уверен. Смею надеяться, что справился.
— А какой была ваша самая первая роль в кино?
— Понимая, что артисту нужно и кино, стал ходить на пробы. Довольно быстро мне предложили небольшую роль в сериале «Пятницкий». Я играл молодого негодяя, который украл деньги у девушки. Помню, что по неопытности на крупном плане вращал глазами, потом, посмотрев, на будущее решил для себя, что так не нужно делать.
Чуть позже сыграл в сериале «Мосгаз». Там тоже небольшая роль молодого участкового, на несколько минут в кадре. Его оставили охранять бабушку, а в квартиру пробрался маньяк, убил и бабушку, и моего персонажа.
Когда эта серия шла в эфире, моя бабушка Раиса Васильевна — мамина мама — дома в Камышине смотрела телевизор. Мама, которая находилась в соседней комнате, позже рассказывала мне, как бабушка крикнула: «Ирочка, иди сюда — Славика показывают! А, нет, уже не иди, не надо, убили Славика...»
Режиссер «Мосгаза» Андрей Малюков назвал меня Славой-концентратом. Он сказал, что даже в небольшой роли у меня получилось сконцентрироваться и показать персонажа с биографией. С легкой руки Андрея Игоревича прозвище прижилось, и приходя на пробы в другие проекты, до сих пор слышу: «Это вы тот самый Слава-концентрат?»
Небольших ролей у меня действительно очень много. Среди них — Макс в картине Weekend Станислава Говорухина. Когда меня пригласила ассистент по актерам, она назвала гонорар, и я не без наглости подумал: «Маловато, может быть, попросить чуть больше?» Посоветовался с кем-то из коллег и услышал: «С ума сошел?! Это же Говорухин! Ты про деньги вообще не должен говорить, у него бесплатно сняться — за счастье!»
В роли Валерия Ободзинского в сериале «Эти глаза напротив» предоставлено пресс-службой Первого каналаЯ тогда по молодости не очень понял, что он имеет в виду. У меня не было кумиров. Перед Табаковым, конечно, трепетал. Потому что каждый день и по многу раз о нем говорили в превосходном тоне — сначала в академии, позже в театре. Естественно, все вставали по стойке смирно, когда он появлялся. К остальным великим я относился вполне спокойно. Понимал, что да, Говорухин большой серьезный режиссер, снимает хорошие фильмы — но не более того. Сейчас, конечно, отдаю себе отчет, кем был Станислав Сергеевич. Глыбой, махиной. Мудрый, задумчивый, на съемках лишнего не скажет. С огромным уважением и нежностью относился к женщинам, от него энергия исходила мощная, мужская.
Сыграл я, честно говоря, так себе. А если совсем честно, то «плавал». Не хватало опыта работы в кино. Однажды, помню, с Виктором Ивановичем Сухоруковым стояли у плейбека — это монитор, с которого режиссер и артисты просматривают отснятые сцены. Я посетовал вслух, мол, запорол дубль, плохо сыграл, давайте еще попробуем. Виктор Иванович очень внимательно посмотрел на меня и сказал: «Слава, никогда так больше не говори. Ты должен любить и себя, и свою работу».
Он объяснил, что имеет в виду. Мол, ты можешь и должен, посмотрев, заметить свои ошибки и сделать выводы, но никогда ни себя, ни собственную работу не оценивать с позиции «фу, какая гадость!». Иначе это выглядит либо кокетством и попыткой напроситься на комплимент, либо, если тебе не нравится своя же работа, зачем ты этим занимаешься? Я это навсегда запомнил: нужно относиться с уважением и к своей работе, и к себе самому.
Далеко не сразу — понадобилось довольно много времени, но все же наконец осознал: хотя актерская профессия одна, но в театре свои правила игры, а в кино свои. Впрочем, даже театры между собой разнятся — во МХАТе один стиль, в «Табакерке» другой. Я искал «ключ» — запоминал, как лучше держаться перед камерой, куда встать... Заметил, что первые дубли у меня получаются самыми искренними, а дальше начинаю что-то менять, придумывать, и это не всегда хорошо.
В проекте «Жуки» на ТНТ. С коллегами Пашей Комаровым (справа) и Вадимом Дубровиным (в центре) предоставлено пресс-службой ТНТСлучалось, что мои небольшие поначалу роли в проектах разрастались в более крупные. Как, например, Яша-цыган в сериале «Город», о котором я уже упоминал. Поначалу он был прописан почти третьестепенным персонажем. Но я принес на съемки одну идею, вторую, третью — предложил, не сильно надеясь на успех... Очень часто, когда начинаешь так делать, режиссер в ответ говорит: «Спасибо, не надо!» Бывает обидно слышать — если вы меня утвердили, почему же не доверяете, не даете максимально раскрыться и себя проявить? В таких случаях руки опускаются и уже не хочется создавать новое, гореть.
В «Городе» получилось, на мое счастье, совсем иначе.
— А можно буду с гитарой? — предлагал я.
— Почему нет — давай попробуем, пусть будет гитара! — соглашались режиссеры Дмитрий Константинов и Юрий Трофимов.
В итоге мою роль расширили до полноценного персонажа, образ получился, на мой взгляд, невероятно «вкусным», я обожаю эту картину. Как и, например, «Бесов» режиссера Владимира Хотиненко по роману Достоевского. Владимир Иванович также позволяет артисту проявить себя. Я играл Эркеля, которого писатель называл самым страшным убийцей — потому что тот убивал искренне, с воодушевлением, убежденный в правильности своих поступков.
— В новой «Молодой гвардии» по роману Александра Фадеева в режиссуре Леонида Пляскина вы сыграли Олега Кошевого.
— Когда рассказал об этом Олегу Павловичу Табакову, он первым делом спросил: «Ты отдаешь себе отчет, какая это ответственность?» Конечно, я отдавал. Хотелось показать путь становления героя, показать, как эти молодые ребята становились теми, кто говорил в конце «Смерть фашистам!», принимая свою собственную гибель. Когда картина вышла, ее критиковали, но вместе с тем мне писали и пишут до сих пор зрители — говорят, что это очень хорошая моя работа.
С огромным удовольствием участвовал в прошлом сезоне проекта «Ледниковый период» — да, там я оказался в родной стихии. Не в том смысле, что моя стихия лед, но это мое — прыгануть, сальто сделать... из архива В. Чепурченко— Театр спокойно отпускал вас на съемки?
— Я снимался, как правило, летом, в период отпусков, и в середине сезона не создавал театру никаких проблем. Или это были маленькие роли и они не мешали моей работе в театре. Он оставался для меня в приоритете до последнего времени. Только в этом году я не стал продлевать контракт. Отработав одиннадцать сезонов, написал заявление об уходе.
Удивительно, но столько же — одиннадцать сезонов — отработала в Камышинском театре и моя мама, а потом ушла на пике формы и карьеры. Это было ее решением.
И я принял свое решение. Отыграл последний спектакль пятнадцатого июня и покинул стены, которые давно стали родными.
Дело в том, что театру нужно служить в хорошем смысле этого слова, отдавать все свое время. А мне хочется все-таки и в кино посниматься, и подзаработать. Ушел из репертуарного театра, но не со сцены, без нее не смогу. Вероятно, буду играть антрепризные спектакли.
— С Евгением Мироновым, который вырос в Саратове — можно сказать, земляком, — общаетесь?
— Был короткий приятный разговор на юбилее Олега Павловича. Позже Евгений Витальевич звал меня в Театр Наций на проект «Стиляги» в качестве приглашенного артиста. Но в тот момент в «Табакерку» пришел Владимир Львович Машков. Мне показалось некорректным, если я новому художественному руководителю заявлю: «Извините, но я в другом театре пойду немного поработаю...» — это было бы наглостью с моей стороны. Честно сказал об этом Евгению Витальевичу.
— Какие еще роли считаете особенными для себя, удачными, любимыми?
— Уже сказал про «Эти глаза напротив», где играл молодого Валерия Ободзинского. Побольше бы таких светлых картин!
Люблю сериал «Измены», который вышел в 2015 году на ТНТ. Прекрасные и сценарий, и съемочная группа, включая режиссера Вадима Перельмана, и актеры... И на площадке было легко и комфортно.
После премьеры мне все — коллеги, друзья, знакомые — говорили: «Ну все, Славка, теперь у тебя попрет карьера в кино!» И я наивно ждал, когда же наконец «попрет».
С женой. Катя прекрасная, добрая, мудрая, она слышит меня, я слышу ее из архива В. ЧепурченкоДействительно, посыпались предложения. Но все сценарии были приблизительно одинакового содержания: «героиня беременна, а герой ее убил, но она выжила, а от него беременна уже другая». Такие называю «тропиканкой» и «санта-барбарой». Прочитав в сотый раз одно и то же, идешь на пробы без особого энтузиазма. Продюсеры это замечали и реагировали соответствующе: «Чего ж ты тогда, такой умный, сюда пришел?»
Я не понимал, что происходит, где же «взлет в карьере»? А его все не было. Вот это был самый, пожалуй, большой перелом и трагичный момент в моей творческой биографии. Но все в этой жизни опыт, и я научился проще относиться к подобным ситуациям, к успеху проектов, в которых снялся. Уже не жду, когда наконец «попрет».
Через два года после «Измен» были «Жуки», тоже на ТНТ. Проект невероятно добрый. На съемках мы часто вспоминали Василия Макаровича Шукшина. В его произведениях есть наивные люди, но нет дураков. Так же «Жуки» — история про наивных людей, которые просто ищут свое счастье. Потому, думаю, проект и понравился зрителям — ведь всем хочется тепла и деревенского, в хорошем смысле слова, добра.
В перерывах между съемками «Жуков» произошла судьбоносная для меня встреча — снова будто невидимая рука направила. Я опоздал на поезд и пошел в кафешку рядом с Павелецким вокзалом в ожидании следующего. Познакомился там с двумя девушками. Одной из них была Катя. Никакой судьбоносности и никакой искры — просто обменялись телефонами, потом переписывались, перезванивались и со временем поняли, что нам друг с другом очень комфортно.
Катя прекрасная, добрая, мудрая, она слышит меня, я слышу ее. Все проблемы и невзгоды, которые возникают в нашей жизни, как и в жизни каждой семьи, мы, держась за руки, проходим вместе.
У нас растет дочь, ей два года. Когда она родилась, все в моей жизни встало на свои места, закончились метания: я понял, что главное мое место в этом мире — рядом с моей семьей.
Недавно не пошел на пробы в один крупный проект. Если бы пошел и меня утвердили, то на съемках безвылазно сидел бы полгода или больше. Жена как раз родила бы в мое отсутствие. Я заработал бы деньги, но пропустил роды... из архива В. ЧепурченкоКак найти золотую середину, чтобы быть хорошим родителем, любить и не разбаловать? Понятия не имею. Как сказала моя знакомая врач, а она в этом разбирается: «Просто люби, обнимай и целуй — все остальное приложится».
Тридцать первого мая этого года у нас с Катей родился сын. Пока немного сложновато — оба ребенка еще маленькие и требуют большого внимания. Помогают родители жены и мои, спасибо огромное и тем и другим.
Мне очень нравится быть отцом, иногда даже кажется, я для этого и рожден. Могу, конечно, рассердиться и даже повысить голос, не без этого. Но невероятно счастлив и горд, что у меня сложилась семья. И дочь, и сына целую в щеки, обнимаю и говорю, что я их люблю очень-очень. И очень люблю их маму.
Любовь к профессии тоже никуда не делась. С огромным удовольствием отработал в прошлом сезоне проекта «Ледниковый период». Это каждодневные тренировки, моральные сложности... Те, кто выдержал марафон — Оля Кузьмина и Саша Энберт, — действительно победители, они распределили свои силы на эти полгода. Чего не получилось у меня — потратил много эмоций, сил, это подкосило, в одном из номеров упал. Поэтому мы с моей замечательной партнершей Яной Хохловой стали только вторыми.
Недавно снялся в картине с рабочим названием «Тихий омут». Это мистический триллер. Я играю мужа главной героини, он — модное современное слово — абьюзер, семейный тиран. Жену любит, но считает, грубо говоря, что ее место — на кухне.
Доснялся в многосерийной картине режиссера Юрия Мороза для Первого канала — «Деревенская драма», это тоже рабочее название. Фильм не только о личной драме героев, но и о проблемах деревенской молодежи, фарцовщиках. События охватывают почти два десятилетия. Киноязык Юрия Мороза «вкусный», я уверен, кино получится интересным.
Пробовался на главную роль, однако на нее взяли парня из колледжа Табакова — Васю Неверова, а я сыграл его приятеля. Я там рыжий, ношу одежду преимущественно зеленых оттенков — выгляжу этаким хитрым лисом. Роль небольшая, но хорошая.
В спектакле «Признание авантюриста Феликса Круля» Ксения Бубенец/предоставлено пресс-службой Театра Олега ТабаковаХотел бы я чаще сниматься и только в главных ролях? Конечно, любой артист хочет больше работы и интересных проектов. С другой стороны, слава и известность, медийность даются не каждому, а тем, кто может выдержать это испытание медными трубами. Вдруг бы их не прошел?
Я не имею в виду, что у меня крышу снесет и начнется звездная болезнь. Но если начну сниматься больше, еще больше, и еще.... Например, недавно не пошел на пробы в один крупный проект, а предлагали именно главную и большую роль. Если бы пошел и меня утвердили, то на съемках безвылазно сидел бы полгода или больше. Жена как раз родила бы в мое отсутствие. Я заработал бы деньги, но пропустил роды, первую улыбку сына, первое его «агу»... Понятно, что хочется зарабатывать много. Но если такой ценой, лучше пусть все останется так, как есть.
Вольфганг Черни — актер из Австрии, мы подружились как раз на «Ледниковом периоде» — как-то сказал то, что мне очень легло на душу: «Есть много людей, не только в России, но и в других странах, они хотят быть известными и не более того... То есть не играть в успешных проектах, честно выполнять свою работу — а конкретно и именно просто быть знаменитыми». Есть такое модное слово «хайпануть», за счет хайпа стать популярным. Но это точно не моя история, не мой путь. Мне хочется, чтобы меня люди знали именно как хорошего артиста. А все остальное обо мне, наверное, пусть останется за кадром.
Комментарии (0)