После свадьбы Лиза и Артём перебрались жить к его родителям. Их дом находился в старом районе провинциального городка. Двор был ухоженный: в палисаднике цвели яркие георгины, за сараем сушились вязанки лука и чеснока, а на деревянном крыльце всегда пахло свежей древесиной и выпечкой — Ольга Ивановна любила печь пироги.
Для Лизы это всё было новым. Она выросла в многоэтажке, где соседи ругались через тонкие стены, вечно скрипели лифты и пахло гарью от чужих ужинов. А тут — простор, воздух, пение птиц по утрам. И всё же у неё оставались сомнения.
— Тём, — как-то призналась она мужу, сидя рядом на лавочке во дворе, — я никогда не жила в доме. Не знаю, смогу ли привыкнуть. И с твоей мамой как-то страшно — уж больно серьёзная.
— Брось, Лиз, — успокаивал Артём. — Мама добрая, ты сама увидишь. Она никогда не кричит, с ней легко.
Лиза кивнула, но тревога осталась.
Год совместной жизни быстро расставил акценты. Лиза заметила: Ольга Ивановна в доме не спорила, не командовала, но всё было так, как она решала. Павел Николаевич поначалу казался властным хозяином: громкий голос, уверенные движения. Но жена его управляла совсем иначе — спокойной речью, мягкой улыбкой, ненавязчивыми намёками.
Лиза всё чаще сравнивала её с собственной матерью. Там всегда шум, вечные сцены. Отец выпьет — и крики на весь подъезд. Мать громко ругается, летят тарелки. Детство Лизы прошло в беготне к соседям, чтобы переждать родительский скандал.
А тут — словно другая жизнь.
Однажды Лиза вернулась домой и застала картину: свёкор лежал на диване, ботинки не снял, глаза мутные. Она внутренне сжалась: «Ну всё, сейчас начнётся…» — и невольно приготовилась к привычной буре.
Но буря не наступила. Ольга Ивановна спокойно подошла, разула мужа, приговаривая:
— Хорошо, что носки шерстяные, ноги тёплые.
Потом аккуратно подняла его под руку, повела в спальню, уложила и накрыла одеялом. Поставила рядом кружку кваса и тихо вышла на кухню.
— Лизонька, ужинать будем? — спросила она так, будто ничего особенного не произошло.
Лиза сидела с открытым ртом. В её голове не укладывалось: «А где крики, оскорбления, гремящая посуда? Почему она улыбается, а не злится?»
В ту ночь Лиза долго ворочалась, думая о том, как разительно отличается поведение свекрови от её матери.
Со временем Лиза стала чаще ловить на себе внимательный, но добрый взгляд Ольги Ивановны. Когда Лиза нервничала из-за задержек Артёма, свекровь садила её рядом и говорила:
— Пойми, муж приходит уставший. Даже если задержался, не спеши обвинять. Сначала выслушай, потом решай, стоит ли сердиться. А уж голодного и уставшего ругать — это всегда к беде.
Эти слова проникали глубже, чем Лиза хотела признать. Она вспоминала, как однажды устроила скандал Артёму за то, что он помог другу с переездом. Они два дня не разговаривали, пока он не пришёл мириться. И теперь ей было стыдно: «Зачем я тогда так? Ведь могла спокойно спросить…»
Павел Николаевич любил принимать друзей. Однажды они пришли в выходной, расселись с бутылкой, громко смеялись. Лиза фыркнула про себя: «Вот ещё! Весь день дома будут сидеть…»
А Ольга Ивановна лишь накрыла стол, поставила закуски и ушла к своим делам.
— Ну и как же так? — спросила Лиза. — Разве можно позволять?
— Лизонька, — мягко ответила та, — не гони гостей. Пусть муж веселится дома, а не где-то за углом. Важно, чтобы он возвращался к тебе, а не пропадал.
Лиза замолчала. И снова — непривычно.
Или вот: Павел Николаевич жадно хватал горячую еду, шумно прихлёбывал, чавкал. Лиза ждала, что жена взорвётся. Но та лишь улыбалась:
— Не спеши, Павлуша. Еда никуда не денется.
Он смущённо усмехался и замедлял темп.
Когда нужно было перетаскивать дрова или поднять доски, Лиза недоумевала:
— Зачем тебе, Ольга Ивановна, этим заниматься? Есть же сын!
Та улыбалась:
— Мы с мужем вместе легче справляемся. Любая работа веселее, если рядом любимый человек.
И действительно, Павел Николаевич после таких дел особенно нежно благодарил жену:
— Мариша, устала ведь. Я сам мог сделать.
А в его глазах светилась радость от её участия.
Лиза это видела и понимала: «Она всё делает мудро. Я бы спорила, а она — только улыбается и поддерживает».
По праздникам Ольга Ивановна готовила множество мясных блюд.
— Зачем столько? — удивлялась Лиза.
— Мужчина должен быть сытым, — объясняла та. — Даже если сердишься, накорми его. А уж потом высказывай претензии. Только тихо, без крика. Тогда услышит.
Лиза понимала: перед ней — мудрая женщина, которая строит счастье не громкими словами, а терпением и добротой.
Через два года Лиза с Артёмом купили квартиру и переехали, но уроки свекрови она унесла с собой. Теперь, когда у них уже двое сыновей, она всё чаще ловит себя на мысли: «Как хорошо, что я попала именно в эту семью. Свекровь плохому не научит».
The post first appeared on .
Комментарии (0)