Юной девчонкой Таня в парня влюбилась, не рассмотрев, что он всерьёз пьёт. Первые лет пять, хотя бы стабильно на работу ходил, а потом пошли прогулы, увольнения. Подыщет новую, походит на неё после похмелюги тяжёлой и снова за ворота летит. Знаете, даже сантехников хотят видеть трезвыми да и грузчиков тоже.
Умудрившаяся нарожать троих детей Таня, решилась подать на развод. Муж, уже нигде не работая, начал из дома вещи тащить, ловить «белочку» и мочиться под себя в пьяном сне. Словом, оскотинился. Ладно, хоть агрессивным не стал и выписать его из квартиры Татьяне большого труда не составило.
Помня «сиреневый дурман» первых лет, бывшая жена самолично отвезла бывшего мужа в тот городишко, где он родился и вырос на девичью беду. Родственникам сдала. Кто-то про долю в квартире вякнул, но Татьяна её алиментами объявила, как мы помним, на троих детей. И то — надежды на материальную помощь от пьяницы не было.
Время прошло и старомодная Таня до боли сердечной замуж захотела. Ну и чтоб у её детей отец появился — всё-таки два сыночка и лапочка дочка. Она ведь ещё молодая была, интересная — тридцать пять лет. Попыталась присмотреться к мужикам на хлебопекарном комбинате (там она тестоводом работала), но они в ней видели многодетную мать и не более.
Пригорюнилась Таня и за советом к соседке пошла. С Валей они и раньше общались, а после Татьяниного развода очень сдружились. Валентина, моложе Татьяны и, признаем, красивее, была зла на весь свет — её много подводили и обманывали. В основном, мужики. И замуж ни один не позвал: всякий следующий поскрипит кроватью месяц-другой и по английски уходит.
Но Татьяне Валя благоволила и с ребятками её охотно возилась. Сама она проводницей трудилась. Дома времени проводила немного, но хватало, чтоб подруге советов полный мешок надавать. Говорила:»Ты, Таня, брось о муже мечтать. Я вон свободная, без всяких «прицепов,» а даже плохонького окольцевать не могу. Балованный мужик пошёл, несерьёзный Подыщи любовничка, можно женатого и довольствуйся ворованным праздником жизни.»
Таня морщилась:»Это не праздник, а зажималки тайные. Нет, не хочу.» «Понятно. Не припекло пока. А сходи-ка ты, Таня, на «вечер отдыха кому за…» Я бы тебе составила компанию — не раз была, но мне завтра заступать в недельную смену. Вагонное дело ждёт,»- зевнула Валя и ушла к себе. Татьянка, уложив спать детей — пацанов погодок да дочку — лапочку пяти лет, недоумённо думала:»Если у Вали не случилось ничего путного на этих самых вечерах «за…,» то что мне там делать?»
Но в субботу, утром, ребятню забрали дед с бабушкой, говоря:»У тебя поди дел накопилось — займись!» Дверь за ними захлопнулась, а в Татьянку досада вошла:»Стирка, кастрюли — так и жизнь пройдёт. Права Валя — схожу на танцы с теми, кому «за.» Причёску сделала, накрасилась, как умела, платье нарядное по выходному дню соскучившееся надела и смело пошла в Центр отдыха и досуга.
У стенки ей стоять не пришлось. На первый же медленный танец, пригласил Татьяну мужчина на вид чуть больше сорока. Лысоватый, в очках. «Серьёзный,- подумала Таня.- А что не красавец, даже надёжнее. Валька вернётся, а у меня — жених. То — то удивится!» Танцуют, калякают. Кавалер, Виктором назвавшийся, от Татьяны не отходит. Закруглился вечерок, он говорит:»Давайте довезу вас до дома. Я на колёсах.» Танюша согласилась.
Но только отъехали, Виктор в первые же кусты свернул и давай Танины коленки гладить. Она расплакалась:»Вы что себе позволяете?! Я женщина порядочная. У меня трое детей.» Витёк сдулся:»А чего ж на танцы пришла — людям вечер портить?» Татьянка честно сказала, что разведена, но замуж хочет. Чтоб всё всерьёз.
«Мда,- почесал Виктор лысый лоб. — Тут я тебе не помощник. Давно и прочно женат, а на такие вечера иногда захожу гарь от семейного очага проветрить. Но твоя наивность мне симпатична. Ты вот что, мужа себе на таких танцульках не ищи. На путного не нарвёшься. Муж — это дело случая. Вдруг подвернётся свободный — не спеши сообщать про троих детей. Одного хватит, а двух других из рукава достанешь, когда приручишь да прикормишь. Сумеешь увлечь всерьёз — тогда и ребят твоих примет.»
Податель объявления откликнулся сразу — будто ждал. Голос густой, уверенный. И, едва Таня назвала причину звонка, деликатно сказал: «Деньги не тратьте. Я сейчас перезвоню сам.» И целую неделю они говорили по вечерам, заочно узнавая друг друга. Павел, так он назвался, был из недалёкой по километрам деревни. В городе вахтой работал — асфальтобетонщиком.
Тяжеловато, но и деньги хорошие. За дочку спокоен был — маманя деревенская за ней присматривала. Таня про себя рассказала — про развод и его причину. А про троих детей промолчала, как ни странно, совет Виктора — ветродуя помня. Прошептала в трубку: «Тоже вдвоём с дочкой живём. Вот совпадение какое.» Какая-то подозрительная пауза образовалась, но потом Павел ей свиданье назначил, предварительно поинтересовавшись есть ли ей с кем дочь оставить. Вот какой заботливый!
Очень кстати, поздно вечером в пятницу, Валентина — проводница прикатила. Злая, как чёрт: она всегда такой возвращалась со смен. Но, выслушав про «поруганные коленки» Тани, отошла и посмеялась:
Увидев Павла, Таня поняла, что пропала: высокий, широк плечами, лицо притягательное и улыбка открытая. «Ни за что не упущу!»- решила Татьяна. Гуляли. Чай пили с пироженками в кафе. На прощание Павел поцеловал Тане руку. Подняться не напрашивался, а новое свидание назначил.
Порадовавшись продолжению, Татьяна мухой определила сыновей к деду с бабушкой, торопливо сказав:»Мама, папа, кажется, у меня роман намечается — выручайте. Какое-то время мне посвободнее надо быть. Возьмите на себя старших внуков. И, пожалуйста, не появляйтесь с ними в нашем дворе — так нужно. Я потом всё объясню.» Уверенные в дочке своей, родители возражать не стали.
В первый же свой приход к Татьяне, Павел принёс горшочек с нежным цветком, сказав:»Это вместо букета.» На горшке фломастером было каллиграфически выведено:»СЧАСТЬЕ.» Ах, как сердце у Тани зашлось от намёка на большое, светлое будущее с Павлом! Вскоре свидания отошли. Мужчина на время вахты стал жить у Татьяны да и не во всякие выходные дни уезжал в деревню.
Она переживала:»А дочка, как же — ведь скучает!» Павел отводил глаза: «Погоди, ещё надоест. Она у меня много болтать любит, не хуже твоей Натуси.» Да, дочка Наташка в некотором напряжении Татьяну держала. Пять лет, большая. Нет-нет да и начнёт про братьев рассказывать. Татьяна, конечно, бралась привирать:»Это она про подружкиных братиков рассказывает. Скучно ей одной расти.»
И, странно, Паша очень подхватывал такие разговоры — про большую семью, чтоб детей за столом было много. Мол, две дочки — это маловато, хорошо бы ещё парочку. «Это он вызнаёт, готова ли я общих детей нарожать,»- полагала Таня. И мысленно отвечала:»Нет, дорогой. Нам имеющихся четверых — доча твоя, моя разнополая ребятня, за глаза хватит. Только бы ты не сдрейфил, сокол мой. Как бы тебе про мальчишек сказать?»
А Валентина, ночью, в своей одинокой постели, вела счёт, наманикюренные пальчики загибая: «Я моложе Таньки. Интереснее. Она черновик, детьми и бывшим мужем исписанный, а я — чистый лист. Любовники не считаются. Всё одно — сколько она на вранье протянет? А если навсегда от пацанов откажется?! Нет, на это она не пойдёт. А Павел такой куче детей и обману вряд ли обрадуется. Нужно его перетянуть в свою сторону и открыть глаза. Разозлится, может даже расстроится, а я поддержу, обласкаю. Скажу:»Не майся. Забери дочку от мамы и переезжай ко мне. Я вас уже обоих люблю.»
Не врала — любила. И выбери Павел её, поведи под венец — вся злость и обиды Валентину бы в миг покинули. Вины перед Таней она не чувствовала: женские любовные войны не ведают жалости. И придумалась Валей не то, чтобы пакость, но хитрая такая затея. Она два года деньги откладывала, размышляя куда их лучше пристроить: мебель столетнюю заменить или в дальние заграничные края отдохнуть слетать?
Татьяна померкла:»Ну есть же «мужья на час» или сборщики специальные. Тут же неопытному человеку на месяц работы, а учитывая, что он только по выходным свободен — ещё дольше! Признаю: ты с Наташкой сидела, пока я к нему на свидания бегала. К родителям дочку не отводила, чтоб сыновей не дразнить. Они и так спрашивают почему сестрёнка со мной, а они нет. Давай оплачу сборку мебели. «
И тут же, глядя на усмехающуюся Валентину, сообразила:» Да ты разлучить меня с Пашей хочешь? Рокировку задумала?»
А Валентина ей нагло так отвечает:»Ты громкость-то сбавь. Я могла бы ваш шаткий союз в щепки разнести, открыв твою ложь, но я нашу дружбу помню. Деликатно испытаю Павла на прочность. Устоит — вернётся к тебе. Я больше через порог не переступлю, и насчёт сыновей — хоть дальше молчи, хоть рассказывай. Переметнётся — значит судьба я, а ты — случайность.»
И вдруг, словно надломившись, из себя вытолкнула:»Влюбилась я в Павла, Татьяна. Куда не пойду, на кого не взгляну — всюду он. Ты, что же надеешься, что узнав твой секрет, он пустит слезу и скажет:»Вот и славно, где двое — там и четверо?» Да его мать деревенская костьми ляжет, а не примет твою ораву! А я моложе тебя, красивее и без всякого обременения Дочку Павла приму всей душой…»
Нанизывая слова друг на друга, говорила ужасно обидное: «Он может примерялся, где в городе закрепиться — ну, бабу с квартирой искал. Дал объявление. Первой откликнулась ты, но ведь могла быть и я. Вот и проверим. Соглашайся пока я язык за зубами держу. На подумать у тебя сегодняшний вечер. А завтра, в субботу, жду Пашу. Не придёт до обеда — пеняй на себя. И скажу, что мать ты дерьмовая — пацаны с ранних лет у деда с бабкой растут. Посмотрим, решится ли он тебе единственную дочку доверить!» И была такова.
Павел с работы поздно пришёл. Усталый. Наташка уснула, его не дождавшись. Прикипела девчонка к чужому дядьке и сынки Танины наверняка бы его полюбили. Но не судьба видно. Татьяна без привычной улыбки, ужин накрыла. Павел забеспокоился:»Нездорова, Танюша?» «Валя мебель купила и тебя требует, чтоб собрал.»
Паша удивился:»Прямо требует? На каком основании?» «Она с Наташкой меня выручала.» «Давай деньгами отблагодарим. Сколько хороший специалист по сборке мебели стоит?» Таня вздохнула:»Я предлагала. Валя призналась, что любит тебя. Ей видится, что мы случайно сошлись. На моём месте она могла быть. Вот и хочет тебя испытать.»
Павел рассердился:»Как ты могла в такие обсужденья удариться — это же наше, личное. Чуть ли не на торги меня выставили, не спросив!» «Она кое-что знает, Панечка. Про меня..» — замямлила Таня. И, устав юлить, сообщила окрепшим голосом:
«У меня не только дочка, а ещё двое детей. Мальчик … и мальчик. Погодки. Они временно у дедушки с бабушкой. Недалеко, на соседней улице. Боялась напугать многодетностью. У тебя, деревенского, дочка одна, а я вот — нарожала, давно мужа не любя. Просто аборт за грех считала.»
«Моему старшему сыну сейчас бы исполнилось семнадцать лет. Не доглядела мама моя — упал с крыльца. Ударился головёнкой и отлетела душа. Едва годик ему сровнялся. Горе-беда в дом вошли. Ныне покойная жена, Люда, сказала: «Буду рожать столько детей, сколько бог даст.»И мы с ней о предохранении больше не думали. Первые года, должно быть от стресса, пустая ходила. Потом радость — одна дочка, через два года вторая. Им теперь четырнадцать и двенадцать лет,»- голос Павла хрипло звучал и лица на нём не было.
«Панечка, передохни,» — шепнула Таня, ещё не анализируя смысл тяжёлого откровения. Но Павел продолжил:
» За третьим ребёнком пошла уже нездоровая — почечной недостаточностью маялась. Врачи на аборт толкали, а Люда упёрлась: «Рожу!» Да только пацанчик без крика явился. Не откачали. А вместе с ней молодица рожала. Да через пару часов сбежала из роддома неизвестно куда. Её по скорой привезли, без документов. На тумбочке записку — отказ от новорожденной дочки оставила. Вот так, не в один день, конечно, появилась моя младшая — теперь шестилетка. А Люда после её рождения один год прожила и к сыну ушла.»
Сидя в ночной темноте напротив друга друга Татьяна и Павел не приметили, как их ладони сошлись. «Что ж ты -то скрывал, сокол мой?» — шепнула Таня. «Пока по телефону романились, думал при встрече сказать, чтоб глаза твои видеть. Всё ж дети — им хорошая мамка нужна. А глянул на тебя — красивую, городскую и … промолчал. Обманывал себя, что хочу поближе узнать твой характер, как к ребятишкам относишься. А сам боялся спугнуть.» «Вот и я так же, Пашенька. Друг дружку простим или как?»
P.S. Конечно, Павел и Таня простили друг друга. Расписались. Таниных мальчишек вернули домой, а из детей Павла только младшенькую забрали. Старшие девчонки упёрлись:»Мы в деревне привыкли жить!» Со временем, Татьяна решилась в дом матери Павла переехать. Её квартиру, по выражению Павла «заколотили.» А дом у свекрови был просторный и для жизни удобный. Вот теперь вам понятно, каких детей они не делили на «твоих» и «моих.»
Лина#Sвами Эффект попутчик
The post first appeared on .
Комментарии (0)