Рано или поздно он одумается и уйдёт от тебя, квартирной проходимки! — заявила свекровь

— Лада, дорогая, я же объяснял, мне неловко озвучивать маме истину! — пробормотал Илья.

Я сидела на кровати в нашей спальне, а он маячил передо мной, размахивая руками.

— Мама привыкла считать, что я всегда сам всего добивался! Она гордится мной! Разве плохо, что её сын приобрёл квартиру в столице в двадцать восемь? Достижение же! Представляешь, что будет, если я признаюсь, что живу на жилплощади жены?

Всё происходящее напоминало абсурдную пьесу. Я смотрела на мужа и недоумевала. Три месяца назад казалось, что он — подарок судьбы. Перспективный сотрудник автосалона премиум-класса, красивый парень с идеальной улыбкой. Он умел варить пасту по-итальянски и отличал Моне от Мане.

На первое свидание он принес не розы, а мои любимые георгины. До сих пор не понимаю, откуда узнал.

— Чуйка, — усмехнулся тогда он.

— Илюш, твоя мама зовёт меня «квартирной мошенницей» при гостях. Она уверена, что я прибрала тебя из-за жилья.

— Да брось! — Илья плюхнулся рядом. — Ей просто нелегко принять факт, что я женат.

— Дело не в этом. Ты обманул всю свою родню. И теперь я в их глазах — содержанка, — я отвернулась.

— Ты выглядишь, как великолепная женщина, сделавшая счастливым бедного менеджера из глубинки, — попытался он меня обнять. Я отодвинулась.

Так я и существовала эти два месяца.

После скромной свадьбы муж перебрался ко мне — в мою двушку в центре города, за которую я честно выплачивала ипотеку пять лет, экономя на всём. Без отпусков, без покупок. Но зато — собственная квартира, моя крепость и гордость.

По началу всё было словно сказка.

Он готовил завтраки, приносил кофе, включал джаз по вечерам. Мы танцевали на кухне, целовались в лифте, смеялись над глупыми сериалами. Я была уверена — вот оно, счастье.

Первый тревожный сигнал раздался через неделю после свадьбы. В буквальном смысле — звонок.

— Илюшенька, сынок! — голос из трубки был таким громким, что я услышала его из кухни. — Ну что, показывай фотографии! Наверняка хоромы отстроил!

Лицо мужа вытянулось.

— Мам, потом пришлю, сейчас неудобно.

— Как это неудобно?! — визжала она. — Что скрываешь?

И тут мой интеллигентный супруг выпалил:

— Да… просто ремонт ещё не завершён. Дизайнерский. Жду итальянскую плитку.

Я поперхнулась кофе. Какая Италия? У нас в ванной обычный бюджетный кафель.

С того момента ложь разрасталась как снежный ком. Муж рассказывал о несуществующем ремонте, выдумывал проблемы, жаловался на поставки. И в итоге свекрови всё это надоело.

Началось.

Сначала приехала тётка Рая — «разведчица», как я её окрестила. Она трогала шторы, заглядывала в шкафы.

Потом свалился брат Гена с женой. Они хвалили мужа, просили устроить в автосалон, а сама Генина жена обращалась ко мне исключительно «девушка».

Я… терпела.

Но вчера приехала свекровь — Диана Львовна. Она вошла так, будто её сын — лауреат премии мира. Осмотрела прихожую, скривилась.

А сегодня я вернулась домой пораньше — хотела приготовить ужин, сгладить её недовольство.

Открываю дверь — а в гостиной заседание. Диана Львовна сидит в моём кресле, рядом — незнакомая молоденькая красавица в розовом платье.

— Пришла наконец, — свекровь обвела меня взглядом. — Знакомься, это Вероника. Дочь моей подруги. Экономист. Своё жильё в Коммунарке.

— Очень приятно… — пробормотала я. — А она к нам по какому поводу?

— Она не к тебе, а к Илье, — отчеканила свекровь.

— По работе? — уточнила я.

Диана Львовна расхохоталась.

— Можно и так назвать. Вероника — идеальная партия для моего сына. Я заранее позаботилась о его будущем. Рано или поздно он одумается и уйдёт от тебя, квартирной проходимки!

Вот тут моё терпение треснуло.

— Простите, — повернулась я к девушке. — Вас правда зовут Вероника?

— Да… — она смутилась.

— Мне вас искренне жаль. Вас втянули в бредовую ситуацию. Но раз уж вы здесь, давайте уточним: Диана Львовна, вы предлагаете вашему сыну развестись со мной и жениться на Веронике?

— Абсолютно! И чем скорее, тем лучше!

— Тогда вы прямо сейчас собираете вещи и покидаете мою квартиру.

— Что?! — ахнула свекровь.

— Мою квартиру, — повторила я спокойно. — Купленную задолго до знакомства с вашим сыном. Вот документы.

Повисла тишина. Вероника покраснела. Свекровь побледнела.

— Но… Илья говорил…

— Илья вам врал, — я села напротив. — Вашему «самостоятельному» сыну было неловко признаться, что он живёт в квартире жены. Вот он и выдумал байку. А я, дура, молчала. Любила ведь.

В этот момент вернулся муж. Увидел всех и застыл.

— Мам? Что тут устроили?

— Твоя мама привела тебе невесту, — сказала я, поднимаясь. — Поздравляю. Празднуйте где угодно, только не здесь.

— Лада, подожди! — Илья бросился ко мне. — Я ничего не понимаю!

— Илья Сергеевич, выбор такой: либо вы с мамой покидаете квартиру немедленно, либо остаётесь, выставляете маму сами и просите у меня прощения стоя на коленях. Решай.

Он глянул на мать, на меня, снова на неё. На Веронику, которая тихо пятясь ушла к двери.

— Мам… поехали, — выдохнул он.

И они ушли.

Через час муж вернулся — один и с огромным букетом георгинов.

— Прости… — сказал он. — Мне было стыдно. Все друзья хвастались успехами. А я… Прости.

Я взяла букет.

— Если хоть один член твоей родни ещё раз назовёт меня мошенницей или если ты вновь начнёшь врать — полетишь вслед за ними. Ясно?

— Ясно…

После этой истории я сделала выводы и теперь просто наблюдаю за ним. Но если ещё хоть раз… И не надо мне лекций про терпение.