К пенсии моя мама окончательно осела в деревне и понемногу привыкла к менталитету местных жителей. А меня, бывающего в селе редкими наездами, продолжали удивлять простота и беспардонность тружеников полей.
Полгода назад прибился к дому котенок. Худющий, грязный. Сиротинушка, короче. Ходит за мамой следом, орёт. И главное в обозримом пространстве никого из взрослых котов. Мама подкидыша пожалела. Напоила молоком, отмыла, вывела паразитов (в деревенских условиях пустое занятие, но подошла к процессу педантично). Котенок обжился, понял, что никуда его не выгонят и обнаглел на всю ивановскую.
Через полгода это был шикарный пушистый котище, хозяин двора и окрестностей, который гонял сородичей с дикими воплями и шумными драками. Мать раскормила усатую морду от души. Так, что он в относительно юном возрасте был крупнее и толще большей части диких деревенских кошаков.
Недавно звонит — чуть не плачет. Кот пропал. Третий день нету.
— Это же кот, — удивляюсь я. — Погуляет и вернётся.
— Ты не понимаешь, — расстраивается мать. — Он же каждый день домой приходит. Я его кормлю, молока полную миску наливаю. Ни разу ещё не пропускал.
Благо — пятница. Еду, провожу осмотр на месте. Диван в кошачьей шерсти имеется, миска величиной с хороший тазик — тоже. Кота нет. Походил по окрестным кустам, покыс-кыскал. Нет усатого бандита.
А тут выползает из своего дома соседка, пожилая деревенская дама, большая ценительница винтажных алкогольных напитков домашнего приготовления.
— Что, Пашка, кота ищешь?
— Да, Ирина Николаевна. Куда-то делся, паразит.
— Так его Жизневские стырили, — хитро ухмыляясь, сообщает бабка.
Жизневские — соседи через три дома. Старуха и её дочка с мужем. Недавно дочка нашла работу в городе, переехала и теперь бывает только на выходных. Мы с ними практически не пересекаемся, только здороваемся. А вот Ирина Николаевна на правах старожила всё в деревне знает, поэтому пренебрегать такой ценной информацией не стоит. Поблагодарил, пошел к Жизневским.
Стучу. Долго никто не открывает. Потом лязгает дверь и на порог выходит старуха Жизневская. И слышу, как из дома наш кот благим матом орёт. Я его баритон из сотни узнаю. Хосе Карерас отдыхает.
— Наина Киевна, вы котика нашего не видали? — захожу издалека.
— Какого котика? — хлопает глазами старуха. — Никакого котика не видала.
— А кто это у вас в доме сиреной орет?
— Кто орет? — уходит в несознанку бабка. — Это телевизор наверное. Нет у меня никакого кота.
Усатого бандита она недооценила. Почуяв запах хозяина и услышав мой голос, Васька сообразил, что свобода и любимая миска близко и рванул наружу. Бабку ударило в спину распахивающейся дверью, и мне под ноги выкатился мамин кот. И вот честное слово, вцепился в штаны ногтями и зубами — не оторвешь. «Спасите, мол, помогите. Киднепиинг и все такое!»
— Вот этот кот, — строго говорю я. Беру испуганного зверя на руки и тычу старухе под нос.
— Так это ваш кот? — бабка расплывается в умильной улыбке. — А я-то думала ничей. Приблудный какой-то. Дай, думаю, покормлю.
Ага, приблудный. Тяжеленная пушистая скотина, ухоженная и откормленная на парном молоке и Вискасах.
— Это наш кот, — повторяю я. И ухожу домой.
Дома — радость, вопли. Мать с котом бросаются друг другу в объятия. Кот уминает миску еды, так, что за ушами трещит. Поглядываю на него с завистью. Мне положили меньше.
Но я ж доктор. Мне мало факта, мне аналитику подавай. Да и странно всё это. Украсть в деревне кота? Да тут этих котов, как собак нерезаных — выбирай любого, никто и не заметит. Хоть шубу из котов шей. Зачем именно этот?
Источник информации у меня один — соседка-любительница винтажных напитков. Беру необходимые средства из аптечки первой помощи объемом двести грамм, иду к ней в гости. После первого же стакана бабка рассказывает мне интересную историю. Оказывается, кот приглянулся Жизневской-дочке. И та решила его умыкнуть в город. Дала задание бабке Жизневской. Та дня три кота приманивала едой — Васька фиг шел. Зачем ему, выращенному на мясе и свежей рыбе, сухие бабкины корки. Тогда старуха подкараулила его, накрыла каким-то мешком и уволокла в дом. В субботу вечером должна была приехать дочка и кота забрать. Но утром явился я. И поломал котнепперам все их планы.
Информацию принял к сведению. Рассказал матери. Та покачала головой, вздохнула. Тяжело интеллигенту в деревне.
В воскресенье собираюсь уезжать — наблюдаю Жизневскую-дочку и её муженька, которые крутятся возле дома, явно выслеживая Ваську. Кот, как чувствует, забился под диван. И шипит, когда лезешь посмотреть, куда он запропастился. Вот и пусть мне после этого не утверждают, что у котов мозгов нет.
Кота соседи не выследили. Так и уехали ни с чем.
Проходит пару недель. Снова мать звонит, расстроенная. Ваську-таки умыкнули. Обещаю приехать, разобраться. В выходные стучу к старухе-Жизневской. Та — снова в отказ. Ничего не видела, ничего не знаю. Но верный информатор докладывает: «Ехали мимо на машине, увидели, кота, выскочили, сгребли, он и мявкнуть не успел». Обитает теперь наш Васька в городе, в квартире со всеми удобствами, зато без кустов, драк с дикими кошаками и без свободы.
Ну вот что тут будешь делать? Из-за беспородного кота идти в милицию? Так участковый засмеет. Он мужик деревенский, для него кот — это не имущество. Где Жизневская-дочка живет я не знаю. Бабке погрозил, конечно. И уехал.
Прошло недели две. Мать звонит радостная. Васька вернулся. Худющий, облезлый какой-то, в шерсти репейник и колючки. Сбежал он из городской квартиры и тридцать с лишним километров до дома ковылял. Вот никогда бы не поверил, если бы не увидел.
В выходные Жизневские опять вокруг дома крутились. Васька их как увидел — взревел дурным голосом и чуть ли не лбом дверь входную вышиб. В дом вбежал — и под диван. Лучшего доказательства не надо.
Пошел я с ворами поговорить. Муж дочки смотрит на меня телячьими глазами. Жизневская-младшая шипит, что-то сквозь зубы. Бабка причитает, грозится участкового вызвать. Вот, вроде же не цыгане, а ведут себя….
Плюнул на всю эту Санта-Барбару. Купил в зоомагазине ошейник с какой-то китайской приблудой, чтобы кота по телефону найти можно было, и нацепил на усатого бандита. Ваське новое украшение очень не понравилось. Два дня он пытался ошейник содрать. Фигушки. Меньше надо было жрать, морда в ошейник не пролазит. Потом привык.
Не проходит и двух дней — пропал кот. Смотрю на экран телефона — у Жизневских сидит в доме. Иду ругаться.
Открывает бабка. Лицо и руки в свежих царапинах — Васька дорого продал свою свободу.
— Отдайте кота!
— Нет у нас никакого кота! — орет бабка.
Из дома сразу выкатывается тяжелая артиллерия — дочка с муженьком. Васька и их отметелил. У мужика четыре ровные царапины поперек лица — а-ля Росомаха. У дочки руки в окровавленных бинтах.
— Да заколебали вы со своим котом! Не брали мы его!
— Послушайте, дорогие соседи. Я же доктор. Я коту под кожу вживил датчик и теперь всегда знаю, где он находится. Вот, смотрите, — сую им под нос телефон. — Датчик у вас в доме.
Блефовал я знатно. Но интеллект у людей соответствующий, поэтому смотрят на меня, вытаращив глаза. Потом мужик матерится, вытаскивает из дома Ваську и швыряет мне.
— Забери! Не могу я с ним больше. Орёт днем и ночью, гадит везде, ещё и царапается, как последняя падла. Ботинки воняют, вся квартира воняет, хозяйка уже грозится выселить. Забери с глаз моих долой.
Больше Ваську не крали. А ошейник он всё-таки содрал и в кустах оставил.
Doktor Lobanov
The post first appeared on .
Комментарии (0)