Подлинная история человека медведя

В 70-е годы в США выходил сериал «Жизнь и приключения Гризли Адамса», кадр из которого вы можете видеть выше. Это весьма вольная экранизация реальной истории человека, который в конце XIX века прославился тем, что находил общий язык с дикими животными, включая свирепых гризли. К сожалению, настоящая история Адамса — не только про безграничную любовь к животным — в ней хватает моментов, за которые PETA не погладила бы его по головке. Но Адамс правда был другом животных — насколько это можно было представить в суровым мире Дикого Запада.

Если вы жили в будоражащей возможностями свободной Америке середины XIX века, когда каждая первая ссора в салуне заканчивалась стрельбой, а косой взгляд казался отличным поводом для ссоры, то обязательно слышали не только о пьяных разборках ковбоев, но и о грандиозном шоу Финеаса Тейлора Барнума. В конце 1850-х великий антрепренер, бизнесмен и мистификатор прославился по всей стране представлениями с участием самого маленького человека в мире, сиамских-близнецов, семьи альбиносов, женщины с ногами размером с тело, бородатой леди и Фиджийской морской девы – русалки, которая на самом деле представляла собой чучело: голову и туловище обезьяны, пришитые к хвосту рыбы.

Цирк причудливых созданий процветал, но настоящим бриллиантом в короне величайшего шоумена, как это ни иронично, оказался человек без каких-либо генетических мутаций или занятных уродств.

Одним из самых примечательных сотрудников Барнума был Джон «Гризли» Адамс завораживал зрителей другим: коллекцией диких зверей, которых он надрессировал и равных которым, как он утверждал, было не найти во всем мире.

Барнум обрел известность благодаря уникальному предпринимательскому таланту. Адамс был сделан из иного теста — он ценил авантюризм и имел особый взгляд на мир. Именно эти качества превратили заурядного башмачника в беглеца, золотоискателя, отшельника, охотника и наконец – в первого человека, который решил, что может найти общий язык с одним самых кровожадных живых существ на Земле, медведем гризли. Так он и заработал соответствующее прозвище, но обо всем по порядку.

В 21 год Адамс не побоялся зайти в клетку с тигром — и ему пришлось несладко

Джон Кэйпен Адамс, который всю сознательную жизнь предпочитал имя Джеймс, появился на свет в городке Медуэй, штат Массачусетс в 1812 году, и ничто не предвещало ему будущее, полное приключений и опасностей. Семейство Адамсов приходилось дальними родственниками двум президентам США – Джону Адамсу и его сыну Джону Куинси, а также знаменитому патриоту и мыслителю Сэму Адамсу, который фактически возглавил антибританское восстание в Массачусетсе в XVIII веке. Несмотря на это, будущий Гризли Адамс рос в скромной обстановке – его отец Элеазер был башмачником и с 14 лет обучал ремеслу сына. Сам Джон втайне мечтал о другой жизни. Его завораживали рассказы о диких животных, и он мечтал увидеть своими глазами хищников, про которых читал в книгах.

В 21 он отказался от участия в семейном деле и нанялся к гастролирующему балаганщику. Адамс скитался по лесам Новой Англии и искал для представлений диких животных — волков, лис, пум и других крупных кошек. Но он хотел не только охотиться на хищников, но и дрессировать их, хотя слабо представлял, как это делать. Однажды Джон зашел в клетку с бенгальским тигром, чтобы отточить навыки, но не нашел общего языка с животным – тот почти до смерти задрал юного зверолова. Несмотря на серьезные повреждения, Адамс по-прежнему восхищался мощью и силой хищника. Незадолго до его смерти вышла биография за авторством журналиста из Сан-Франциско Тео Хиттелла, в которой Джон не без восторга рассказывал о том инциденте с тигром: «Прекрасное, но коварное чудовище повалило меня на пол и вонзило в спину когти и клыки». 

Но тогда, после несчастного случая и долгого восстановления Адамс оставил дрессировку и приехал в Бостон, где начал работать башмачником, как и хотел его отец. Он на 15 лет забросил мечты о диких животных, женился, родил троих детей и скопил приличную сумму – от шести до восьми тысяч долларов. Этого хватило бы на развитие дела и спокойную старость, но авантюристский дух янки не давал Джону покоя. Чтобы приумножить сбережения за несколько лет, он вложил деньги в компанию по перевозке обуви — но потерял все до последнего цента. 

Адамс был предприимчивым малым — но ему очень не везло

Поставки Адамса уничтожил Великий пожар в мае 1849 года в Сент-Луисе, разгоревшийся по недосмотру моряков из уголька на пришедшем из Нового Орлеана пароходе «Белое облако». Но отчаиваться не было времени — не та эпоха! В газете Адамс прочитал о начавшейся в Калифорнии золотой лихорадке и ломанулся на Дикий Запад, оставив в Массачусетсе жену и детей. Размышлял он так: если не выгорит с добычей золота, можно будет вернуться к забытому занятию – охоте и поимке диких животных. После долгого странствия осенью 1849-го Адамс прибыл в Золотой штат со стороны Мексики вместе с тысячами других отчаянных. 

Поначалу дела шли неплохо. Он так и не преуспел в Калифорнии, зато организовал несколько приисков на севере Мексики в Свободном и Суверенном Штате Сонора, куда с 1820-х ломанулись иммигранты со всего мира. Золото позволило Джону купить магазин и салун, которые пользовались популярностью у других старателей. Кроме того, он вложился в проект по строительству плотины, позволившей бы начать новые прииски в устье реки Консепсьон. Адамсу пришла в голову великолепная идея, но судьба, как это часто бывало, не улыбнулась бывшему башмачнику. Ливни затопили прииски, его скот украли, а какие-то проходимцы заявили права на его участок — дескать, они купили его раньше, чем он. Оставшееся имущество пришлось заложить, чтобы нанять адвоката. 

Своих первых гризли Адамс называл в честь американских президентов

Уже скоро выглядел так, будто с рождения находился вдали от цивилизации: седобородый мужчина в куртке и панталонах из оленьей кожи, украшенной лисьим хвостом шапке и мокасинах. В таком виде он встретился со своим братом Уильямом, который сначала попытался уговорить Джона вернуться к семье в Массачусетс, а затем заключил с ним сделку: он предоставил брату ресурсы и договорился с потенциальными покупателями, а тот обязался отловить диких животных для выставок и городских ярмарок. Так Адамс получил поддержку вдали от дома и отправился на север – в сторону Вашингтона и Орегона. По пути он понял, что из всего богатства калифорнийской фауны больше всего его восхищают черные медведи и гризли. 

Несмотря на теплые чувства, Джон был далеко не защитником прав животных. Так, он лично пристрелил медведицу и забрал двух ее медвежат, а потом пленил еще пару годовалых гризли. С одной из них, которая получила кличку Леди Вашингтон, он особенно сблизился: спал с ней под одним одеялом, а потом научил тянуть сани и даже ездил на ней верхом. «С момента нашей встречи она всегда оставалась со мной, – рассказал Адамс биографу. – Она переживала со мной опасности и лишения, тащила мой груз и делила со мной пищу. Читателя может удивить, что я говорю о гризли как о компаньоне и друге, но Леди Вашингтон стала для меня и тем, и другим». Постепенно он улучшил навыки дрессировщика и выработал свой метод. Адамс считал, что его отношение меняет характер животных, превращая их из кровожадных убийц в преданных товарищей. При этом получивший прозвище Гризли авантюрист использовал отнюдь не гуманные методы – он специально выстругал себе огромную дубинку, чтобы при случае добиваться полного подчинения медведей силой.

Набрав достаточно животных, Джон переправил добычу в Портленд, а оттуда на корабле – в Бостон. Там медведей, волков и диких кошек распродали музеям и антрепренерам. Гризли оставил себе лишь Леди Вашингтон, которая на следующий год сопроводила его в очередной экспедиции в горы Калифорнии вдоль верховья реки Мерсед. Там он пристрелил очередную медведицу и забрал двух ее детенышей, которым было не больше недели. Чтобы неокрепшие малыши выжили, борзая в упряжке Адамса кормила их молоком несколько недель, прежде чем медвежата перешли на мясо. Одного из них Гризли особенно полюбил и назвал Беном Франклином или Ласковым Беном. Тот стал его вторым приятелем с шерстью и 12-сантиметровыми когтями после Леди Вашингтон.  

Как медведь Бен Франклин вернул Гризли Адамса к жизни – в буквальном смысле

Адамс называл Бена «цветком своего вида, ближайшим другом и соратником на протяжении всех последующих лет». Когда хищник изранил лапы о каменистую тропу, Джон связал специальную обувь из кожи вапити, чтобы облегчить страдания приятеля. Однажды на Адамса напала крупная самка гризли с тремя детенышами, и Бен подтвердил преданность хозяину. Медведица выбила из рук охотника винтовку и вгрызлась ему в спину, порвав одежду. В этот момент Бен напал на нее сзади, а Джон воспользовался помощью питомца и вскарабкался на дерево. Разъяренная самка прокусила Бену голову, лишив его одного глаза, и мощным ударом лапы повалила на землю. Пока она терзала беднягу, Адамс спрыгнул, перезарядил ружье и уложил гризли выстрелом в сердце. 

Один из немногочисленных снимков Адамса с гризли

К несчастью, еще до этого медведица успела вцепиться и ему в голову так сильно, что пробила череп. Рана не затянулась и периодически начинала кровоточить даже спустя несколько лет, но пока что экспедиция продолжилась, и очередным членом медвежьей семьи Джона стал гигантский Самсон, по словам очевидцев весивший не меньше 650 килограммов. Есть две версии, как Адамсу удалось покорить великана. По одной, он, как обычно, похитил его детенышем, но юный медведь скоро вымахал до невероятных размеров. По другой, несколько человек сдерживали связанного Самсона, пока новый хозяин не подчинил его уговорами и дубинкой.

После поимки Самсона измотанный Гризли решил взять паузу. Летом 1856-го со шкурами, одеждой, жилами и живым уловом он отправился в Сан-Франциско через Сан-Хосе и Санта-Клару, останавливаясь в каждом городишке и показывая удивительных дрессированных тварей. Люди по всему побережью узнавали о представлениях Джона Адамса и восхищались им. Они прозвали его Тихоокеанским Барнумом и Диким янки. Он обустроился в Сан-Франциско и основал Тихоокеанский музей, где кроме медведей выставляли напоказ льва, тигра, нескольких орлов, лосей и куниц. 

В компании диких животных он по-прежнему чувствовал себя комфортнее, чем с людьми. «Я собрал всех своих зверей вместе, – радовался Адамс. – Смотрю на них, и они напоминают мне о свежести и свободе лесов. В воображении я снова переживаю золотые деньки, когда был счастлив и карабкался по горам. Леди Вашингтон, Бен Франклин – благородный Бен и его молочный брат, пес Скиталец, Генерал Фримонт, Самсон – все они здесь, со мной». 

После 10 лет скитаний Гризли объединился с величайшим шоуменом своего времени и наконец вернулся домой 

30 сентября 1859 года издание Daily Evening Bulletin’ опубликовало список животных, которых поместили на корабль «Золотое руно» и отправили из Сан-Франциско в Нью-Йорк: «10 или 12 гризли, черные и коричневые медведи, олени, быки, койоты и множество птиц, включая кондоров, орлов, пеликанов и других представителей пернатых, а также несколько морских львов». В январе причудливая компания наконец прибыла на восточное побережье. 

Джон Гризли Адамс чувствовал, что странствия подошли к концу, хотя мечтал о европейском турне. Его особенно подкосила смерть Ласкового Бена в начале 1858-го. Симптомы медведя говорили об обычной простуде, но любимец Адамса так и не оправился. Джон стал рассеянным и все хуже сводил концы с концами: кроме мяса для животных, ему приходилось тратиться на работников, кормивших и убиравших зверинец. Старая травма головы все чаще давала о себе знать, а былой запал иссяк, поэтому он решил отправиться навстречу семье и напоследок подзаработать для родных в грандиозном шоу Барнума. 

Тот мгновенно разглядел потенциал Адамса, о котором давно читал в газетах, и взял его в свою труппу. Барнум считал, что Гризли в его кожаных штанах, украшенных хвостиками мелких калифорнийских животных, восхищает толпу не меньше дрессированных хищников. В то время труппа антрепренера как раз собиралась в трехмесячный вояж к Панамскому каналу и далее вдоль мыса Горн, так что Джон снова погрузил животных и отправился в путь. Он устал, но надеялся, что проживет достаточно, чтобы впервые за 10 лет увидеть жену. Ситуация осложнилась, когда цирковая мартышка цапнула Адамса в то же место, куда несколько лет назад укусила медведица. Рана вновь открылась – такое уже случалось раньше, но на этот раз животное занесло в голову Гризли инфекцию. 

Барнум хотел найти дрессировщику замену, но Джон уговорил оставить его на 10 недель за бонус в 500 долларов и волевым усилием доработал контракт до конца. Шоу Старого Гризли Адамса превратилось в хит программы – уже после возвращения из тура по Южной Америке Джон выступил в Нью-Йорке, Коннектикуте и Массачусетсе. Осенью 1860-го его соглашение с Барнумом закончилось, и он наконец отправился в пригород Бостона, где неподалеку от реки Непонсет жили его родные. Приехав, он сразу лег в постель и больше с нее не поднялся. Спустя пять дней после воссоединения, 25 октября, 48-летний Джон Адамс умер у себя дома с улыбкой на лице и чувством удовлетворения от того, что все-таки прожил жизнь, о которой мечтал. 

Гризли не был доктором Дулиттлом своего времени, как его часто представляют в современной американской культуре (например, в сериале «Жизнь и приключения Гризли Адамса», который выходил в 1970-х). Он убил огромное количество животных, замучил примерно столько же и заслуженно считается одним из самых отвратительных мужиков Дикого Запада, но при этом отличался вдохновляющим рвением к приключениям и чутким восприятием природы. 

Вспоминая походы по калифорнийским горам, Гризли однажды рассказал о животном, с которым почувствовал внутреннее родство: «Я встретил группу из пяти или шести оленей. Один из них, великолепный самец с раскидистыми рогами и лоснящейся щетиной, особенно привлек мое внимание. Если бы его можно было перевести точно так же, как он стоял тогда, в любую точку цивилизованного мира, поэты и художники воспели бы его красоту. Никакое другое существо не отличалось таким благородством и таким свободолюбивым духом». 

Перед смертью Адамс прошептал, что ждет заслуженного покоя, который не достался ему при жизни. Он наверняка был бы счастлив переродиться тем самым оленем, чтобы наслаждаться природой и свободой вдали от человеческих сложностей и забот.