Возвращался я как-то из поездки по району. Смотрю, на остановке девушка голосует. Тормознул, взял попутчицу. По дороге разговорились, познакомились. Зовут ее Антонина. Я, как старый холостяк, сразу понял – девица не против отношений. Отдалась прямо в машине.
Довез ее по адресу. Сказала, что живет с родителями. Я в шутку спросил, нельзя ли познакомиться с ними. Наверное, тоже добрые и отзывчивые люди. Она хихикнула, но отказала.
Встреча не осталась дорожным приключением. Захотелось через неделю опять с Тонечкой встретиться, и встретился. Короче, четыре месяца мы с Тоней тешились друг другом. И ей, и мне все это нравилось. Встречались, где придется. Я с мамой живу. Она у меня строгая – запросто женщину в квартиру на одну ночь не пустит. Мама так сказала: «Если женщина в доме появится, то будет она или моя сноха, или сиделка, нанятая за мной ухаживать». Тоня к себе тоже не приглашала, говорила, что у нее родители еще строже.
Все время, что мы с Тоней встречались, я ни разу не почувствовал, что она хочет от меня чего-то большего, чем просто секс. Ни разу не намекала на создание семьи, не говорила о том, как ей одиноко. Было все это странно. Все женщины, с которыми я встречался раньше, пытались меня склонить к походу в ЗАГС. А эта ни гу-гу. Всегда радостна была при встречах и не печальна при расставании. На жизнь не жаловалась, не грузила мозг. Любовница – прелесть.
Может быть, так и продолжались наши сладкие отношения, если бы я сам не решил сунуть свой нос глубже. Захотелось мне узнать о жизни Тони большего. Хотя бы познакомиться с ее родителями, а там, может быть, – жениться. Тоня мне нравилась все больше, да и мама уже достала – говорила: «Помру, с кем ты останешься? Пропадешь без женщины – оголодаешь до смерти, грязью зарастешь». И вот я предпринял, втайне от Тонечки, знакомство с ее родителями. Купил цветов, коньяку и пошел знакомиться. Я знал, что Тоня на работе.
Подошел к двери, которую вычислил втайне от Антонины, и позвонил. В одной руке держу букет, в другой – пакет с коньяком, конфетами и фруктами. Слышу, кто-то подходит с той стороны, открывает дверь.
Лицо заспанное, опухшее. Сам староват, лет этак к шестидесяти. «Ну, – думаю, – это папаша Тонин».
– Здравствуйте, – говорю.
Он в ответ:
– Здравствуйте. Вам кого?
– Вас, наверное. Я, собственно, познакомиться с родителями Тонечки пришел. Вот, – показываю пакет, – хотелось бы за знакомство с Вами, так сказать …
Папаша соображал секунд пять, а потом говорит:
– Понял. Проходи.
Повел сразу на кухню. Две рюмки 150-граммовые вынул и скомандовал:
– Наливай!
Я разлил. Выпили. Он говорит:
– Рассказывай теперь. Говоришь, с Тонькой моей спишь. А заешь, кто я ей? Я, конечно, догадался, кто он. Но виду не подаю, отвечаю: – Папаша … То есть, извиняюсь, вы отец ее. А он: – А вот не угадал! Я ей муж законный!
И как даст мне в лицо пухлым кулаком и при этом орет:
– Я тебя, сгною на параше. Я полковник УФСИН. Я тебя вместе с ней в одну камеру запру. Там вы у меня выспитесь вдоволь.
Я юркий – он не успел второй раз ударить. Я ему в промежность попал. Пока он корчился, я покинул квартиру.
С Тонькой больше мы не виделись. Я занес ее в черный список. Чем закончились ее отношения с полковником, не знаю. Меня никто не преследовал, в камеру не сажал. Наверное, этот полковник все-таки мужик хороший. Его вина, думаю, только в том, что он напрасно женился на молодой девушке. Наверняка, старую жену бросил, а на Тоньке женился.
А я чем виноват? Ничем. Она все равно бы ему изменяла – ни со мной, так с другим. И это полковнику было известно заранее. Он ее лет на тридцать старше.Через полгода я женился. На ровеснице – Ирине, как и мне, двадцать восемь.
Комментарии (0)