Он осенью на мне женится. Вот только с вами разведётся и тогда…

— Здравствуйте, здесь Алексей живёт?

— Даа… А вы по какому вопросу?

— Вы его мама?

— Я?! Жена! Девушка, вы что хотели-то?

— Он сейчас в бо льнице, и я не знаю о его состоянии, мне ничего не говорят — не положено. Только родственникам. — верхняя губа незнакомки задрожала. — Можно мне войти.

— Ну проходи. Не понимаю, а чего ты здоровьем моего мужа интересуешься, ты вообще кто? — Люся указала рукой в сторону кухни. — Туда проходи.

Девушка присела на край кухонного уголка, достала носовой платочек из кармана и вытерла пот со лба.

Хозяйка захлопотала у плиты в ожидании, когда гостья начнёт говорить.

— Может тебе водички?

— Нет… Да, если можно.

— Так и будешь молчать? Ты посидеть у меня пришла или как?

— Алексей обещал на мне жениться, — сделав небольшую паузу добавила, — осенью!

— А ну если жениться, — Люся мыла кастрюлю, — это меняет дело, да только у нас многожёнство запрещено законом.

— Я не шутки пришла шутить.

— А я и не шучу, у меня нет чувства юмора.

— Вы понимаете, он осенью на мне женится. Вот только с вами разведётся и тогда…

— Хм… А чего сейчас припёрлась? Осенью тогда и приходи. Звать-то тебя как?

— Аня… Анна.

— А я Люся! Аня-Анна, а чего же не летом? Вон из-под пуза у тебя ног не видно. Его работа?

— Да, как видите, мы с Алексеем ждём ребёнка. Он сказал, что после вашего дня рождения подаст на развод?

— Ага, теперь понятно. Вот Лёха, ну не меняется человек, как там говорят, горбатого мо гила исправит.

— Вы о чём? Я вас не понимаю.

— Зато я тебя сразу поняла. Откуда будешь?

— Я из посёлка приехала. На заводе работала.

— Приехала значит город покорять. А Лёха мой детский ор не переносит. Рожать-то скоро?

— Через два месяца.

— Уу, вот он и отлынивает, хочет свою нервную систему поберечь. Вон у нас, когда первый родился, так он жить к родителям перебрался, на работу видите не высыпался, а работа у него не бей лежачего, бока можно отлежать.

— Так вы мне скажете, как он себя чувствует?

— От чего же не сказать?! Стабильно тя жело. Да не пугайся, а то глаза вон на лоб полезли. Жить будет.

— Что же мне делать?

— А я почём знаю, что тебе делать?! Ты когда в кой ку с ним прыгала меня не спрашивала: «что мне делать?»

— Я на третьем курсе в институте учусь заочно. У меня дома мама и братья ещё маленькие. Мне идти некуда. И Алексей говорил, что вы давно живёте как чужие люди. Он просто из-за детей с вами живёт.

— Да?! — Люся чувствовала, что её терпению приходит большой и пушистый писец. — Ты мне номер телефона и адрес свой оставь, я с тобой свяжусь!

— В смысле?!

— Как его выпишут, позвоню, чтобы забирала.

— Куда?

— К маме своей и братишкам.

— У неё места нет.

— Ну а сейчас ты же где-то живёшь?

— В общежитии.

— Вот туда вам и дорога. Ты на квартиру мою не нацеливайся. Она мне от бабки моей досталась, так что при раз воде разделу не подлежит. Ну чего моргаешь? Нет у него никаких прав на мой угол.

— Зря вы так, мы любим друг друга.

— Ну тогда в шалаше и проживёте. А сейчас топай уже, пока я добрая. Выход помнишь где? Тогда дорогу показывать не буду. — Люся кинула в раковину кастрюлю, которую чуть не протёрла до дыр, пока с гостей беседовала.

Три дня Людмила не спала и не ела толком, как попал благоверный её в ав ари ю. Поначалу прогнозы были не у теши тельные, но Алёшка её выкарабкался.

Устала Люда за эти дни, которые муж между мирами находился, мочи нет. Позвонили, сказали, что перевели в палату и теперь ухаживать жене придётся.

А тут эта пи гали ца беременная нарисовалась, за жилплощадью охотница. Ох, и накрутила бы волосики Анькины реденькие она на свою рученьку и с лестницы спустила бы с пятого этажа, да устала морально и физически.

Идёт Люся голову повесила, думы думает. Хочешь не хочешь, а сходить надо. То ли ухаживать, то ли обиду высказать. Ага, сейчас она его в миг на ноги поставит, так «отухаживает», что мало не покажется. День рождение он ей не хотел портить.

Сидит Аня на лавочке у подъезда.

— Тёть Люсь, тёть Люсь.

— Вот неугомонная. Чего ждёшь? Я тебе разве не всё сказала?

— А вы не к Лёше?

— И что?

— Возьмите меня с собой.

Ничего не ответила Люся. Идут — молчат. В автобусе Анна рядом села. Люся отвернулась к окну, будто не знает её.

Провела Людмила беременную к Алексею как племянницу.

— Ты тут подожди. Я первая схожу. — скомандовала жена девчонке и вошла в палату.

Лежит Алексей один. Соседей пока не подселили. Нога на вытяжке.

Вошла супруга. Посмотрела пристально, Лёжка от взгляда её проснулся, улыбнулся, да только Людмиле невесело, кошки на душе скребут.

А он смотрит на неё такими щенячьими глазками. Ко бе ль потрёпанный. Весь в ссадинах, синяках, нога в гипсе.

— Здравствуй, Алексей.

— Люся, как же хорошо, что ты пришла. Я тебя так ждал.

— Ждал он! Да кто бы сомневался?!

Супруга из сумки достаёт домашнюю еду и на тумбочку прикроватную ставит. Щёки, уши горят у неё, в пот бросило.

— Картошечка горячая с котлетками, как ты любишь Лёшка. Ешь, пока не остыла. — дрожащим голосом говорит она.

— Люсь, чего такая красная-то? Случаем не заболела?

— Нет, ху же! Я ведь тебя из армии дождалась Лёшка. Родителей не послушала и выскочила за тебя. А помнишь как на одних макаронах сидели? А сыновей наших, а ночи бессонные… Что же ты Лёша всё забыл?

— Разве такое забудешь? Люсь, ну что ты? Нашла время и место вспоминать. Всё пережили.

— Всё да не всё, Алексей. — к горлу у Людмилы ком подступил.

— Люсь, ну ты чего?

— А то, Алёша. Не ожидала я от тебя такого. Ты мне н ож в спину вонзил и до самого сердца достал.

— Люсь, прости ду ра ка. Я не специально. Не виноват. Я тихо ехал, как ты всегда наказываешь мне, вот те крест.

— Как же ты мог, Лёша? — закачала Люда головой.

— Люсенька, другую машину купим, только на ноги встану.

— Тьфу ты, думаешь я из-за машины? — закинула в тумбочку пакет с апельсинами.

— А из-за чего? От того что чуть сам «не накрылся»? Неважно выгляжу?

— А ты по поводу внешнего вида своего не переживай. До свадьбы, знаешь, всё заживёт, то бишь к осени как новенький будешь.

— Люсь, ты о чём?

— Ни о чём, а о ком! Об Анне, не знаю как её по батюшке и фамилию не спросила.

— Какой Анне? — опешил пациент.

— А той, Алексей, что ребёнка от тебя ждёт.

— Какого ребёнка? Люсь, ты головой ударилась?

— Я-то ударилась? Он ба бу молоденькую нашёл, ребёнка ей за де лал, а я ненормальная? — наконец-то Люся дала волю чувствам и разрыдалась.

— Люсь, давай врача позовём? Я понял — это всё нервы. — Алексей попытался приподняться на локтях.

— У меня нервы? А я её с собой привела. Сейчас позову Аньку твою бесстыдницу. Она ещё в моей квартире с тобой жить собирается, после того, как ты со мной разведёшься осенью, после моего дня рождения.

У Алексея волосы на голове зашевелились, а глаза из орбит полезли. Он от последних слов супруги дар речи потерял.

— Что, пойман с поличным? — Люда вскочила со стула. Распахнув дверь, крикнула в коридор. — Анка, заходи!

В палату вошла девушка. Она выпятив живот и держась за поясницу осмотрела помещение. Взгляд её споткнулся о Лёшку. Аня изменилась в лице.

— А где мой Алексей?

— А это кто?

— Тёть Люд, вы сейчас посмеяться решили? Этот мужик лысый не мой Лёшка.

— В смысле не твой?

— Мой молодой и красивый. Вот у меня фото есть. — Анна достала из расстёгнутой куртки телефон. — Это мы с ним.

— Значит ты не к тому Алексею пришла? — заулыбалась Люся.

Глядя на лица супруга, которого чуть инфаркт не хватил, и Анны, Людмила расхохоталась, а затем повалилась на свободную кой ку, держась за живот и заливаясь слезами от смеха, гоготала несколько минут.

— Куда же ты? — остановила Люся девушку, которая попала в неловкую ситуацию. — Рассказывай всё по порядку.

И выяснила Люся, как к ним девчонка попала. Это её Лёшка неправильный адрес назвал. И кто бы мог подумать, что там тоже Алексей живёт.

Людмила подключила все свои знакомства и таки разыскали нужного Алексея.

Он не попадал ни в какую больницу. Друга попросил Анне сообщить, что в тяжёлом состоянии после ДTП, хотел от неё отделаться. И конечно разводиться не собирался ни осенью, ни зимой.

Раз уж свела судьба, значит неспроста. Люся желанная женщина. Не осталась безучастной к жизни обманутой Анны. И с жильём помогла, и из роддома забрала новую знакомую, и взыскать алименты с виновника, чтобы в другой раз неповадно было девчонок обижать.

Нерадивый папаша в воспитании сына не участвует, но алименты платит исправно. Он знает, если что Люся знает, где его искать. Она-то прекрасно помнит, кто наобум назвал её адрес и не хочет представлять, что если бы не разобравшись Лёшку своего любимого выгнала бы из дома.

Хорошо, что Анну с собой взяла в больницу. Аня благодарна Людмиле, спасительницу свою зовёт: «мама Люся, мой ангел-хранитель!»

А когда сынок у Анны подрос, Люся её с хорошим мужчиной познакомила из своего окружения, сосватала и на свадьбе за главного гостя повеселилась.

Вот так мама Люся и сама счастье не потеряла и других осчастливила.

Конец

Татьяна Воронина

Источник