Октябрь 1917 года стал эпохальным поворотом в истории России. По мнению одних, это был противоестественный сценарий развития событий, другие называют его закономерным итогом деградации власти. Но какой могла стать наша страна без государственного переворота?
Если б не было…
Лауреат Нобелевской премии по литературе Александр Солженицын писал: «Октябрь — короткий, грубый, местный военный переворот по плану. Наша революция разгуливалась от месяца к месяцу 17-го года — вполне уже стихийно и потом гражданской войной и миллионным же чекистским террором».
Некоторые исследователи предполагают, что если бы удалось вовремя остановить безудержную стихию революции, то сохранилась бы не только империя, но и все ее культурные и религиозные особенности, а также экономические достижения. Не было бы позорного «Брестского мира», подписанного большевиками, и наша страна вошла бы в число государств-победителей со всеми вытекающими геополитическими приобретениями.
Другая часть экспертов убеждена, что большевики были единственной силой, способной остановить катящуюся в бездну страну. Последовавшие за революцией гражданская война, смута, террор и разруха были необходимой жертвой для достижения заветной цели – построения социального государства всеобщего равенства и справедливости. Сохранение прежней власти, по их мнению, неминуемо повлекло бы распад страны.
Геополитика
Вплоть до Октябрьской революции на фронтах Первой мировой сохранялась пусть и тяжелая, но все же дающая надежды на перелом обстановка. Да, в русской армии мало кто хотел воевать, но и силы германских войск были истощены. Если бы удалось пресечь агитационную работу левых, из-за которой был высокий процент дезертирства, к осени 1917 года русская армия могла возобновить наступление и к концу года вместе с союзниками принудить к капитуляции агонизирующую в революционных конвульсиях Германию.
Благодаря победе Россия смогла бы удержать Украину, Белоруссию, Закавказские республики, и даже нарастить свои территории за счет разделения Германской и Австро-Венгерской империй. А Польша и Финляндия через некоторое время вполне могли бы стать российскими доминионами. Не менее удачные итоги войны ждали бы нашу страну на юге. Россия, наконец, воплотила бы в жизнь свою многовековую мечту и завладела бы Константинополем. Дальнейший ход событий предугадать не сложно: Константинополь отходит к Греции, а Российская империя получает контроль над Проливами.
Директор Историко-архивного института Александр Безбородов выражает иную точки зрения. Он считает, что если бы не произошла революция, то Российская империя распалась бы на несколько небольших частей. «А потом процесс лишь усугубился бы. Это было бы дробление страны наподобие раннефеодальной эпохи, которая переживала наша страна, когда от нее ничего не осталось, и она стала легкой добычей известно кого», – заключает историк.
А если заглянуть еще дальше в будущее, в котором наша страна существует не в социалистическом, а в капиталистическом облике. Как бы это повлияло на отношения с нацисткой Германией? Возможно, российское правительство не помогало бы ковать рейхсвер, и не пошло бы на соглашательство с Гитлером, как это делали советские власти. От завоевательных аппетитов фюрер вряд ли бы отказался, но вероятная война приобрела бы иные сроки, масштабы, имела бы другой сценарий.
Верховная власть
Монархия в России к 1917 году серьезно себя дискредитировала, однако исключив из истории большевиков, можно допустить сохранение титула, в том числе и Николаем II, ставшим в итоге символом победы. Его мечта – конституционная монархия, впрочем, в военных кругах вынашивались планы восстановления неограниченного самодержавия, против чего Николай возражал.
Один из вариантов развития событий: царь складывает с себя полномочия «хозяина земли русской» и передает трон великому князю Михаилу Александровичу, который тогда в условиях катастрофы просто побоялся взять на себя такую ответственность. Еще один претендент на престол – царевич Алексей, однако его болезнь вряд ли бы позволила занимать высочайший пост длительное время. Взирая на то, как перекликаются события начала XX века со Смутой рубежа XVI-XVII столетий, то наши предки могли бы в очередной раз стать свидетелями появления новой правящей династии.
При этом нужно оговориться, что вариант сохранения монархии был бы реалистичен, если бы удалось предотвратить Февральскую революцию и загнать глубоко в подполье либеральные партии. Ведь после Февраля практически не осталось политических сил, поддерживавших царя. А после отречения Николая II этот процесс уже невозможно было бы пустить вспять. И что тогда? На смену недееспособному Временному правительству пришла бы другая форма правления – не исключено, что парламентская республика возглавляемая президентом.
Однако можно ли говорить о перспективах демократии в постмонархической России? История сразу трех европейских стран – Германии, Испании и Италии показывает, что республики в первой трети XX века были крайне нестабильны, их история закончилась диктатурой – Гитлера, Франко, Муссолини. Вряд ли бы Россия смогла пойти по другому пути: вместо левой большевистской диктатуры она бы получила диктатуру правую – национал-патриотическую. Иначе страна могла развалиться.
Внутренняя политика
Даже если бы удалось покончить с большевизмом, в России все равно бы сохранялась опасность существования леворадикальных движений. При наличии сильной политической воли России пришлось бы превратиться, если не в полицейское государство, то в страну с жесткой вертикалью власти, которой были бы подчинены законодательные, судебные и исполнительные органы.
Парламентаризм скорее всего бы сохранился в прежнем виде, однако чтобы не дестабилизировать обстановку в стране Думе пришлось бы прекратить межфракционные войны и сплотиться для достижения задач поставленных правительством и главой государства. Одной из таких задач было бы намерение вывести страну в число мировых экономических лидеров.
Набиравший в России с начала XX столетия силу капитализм породил новую общественную систему, отнюдь не ориентированную на социальную справедливость. Деньги, власть и достойную жизнь имели те, кто научился эксплуатировать менее удачливых сограждан. В этих условиях сильные позиции получили бы партии социалистического толка, и российскому капиталу, дабы избежать потрясений, пришлось бы к ним прислушиваться.
Первое время экономика России осталась бы преимущественно аграрной. Учитывая, что в начале XX века российская доля мирового экспорта сельскохозяйственной продукции достигала 40%, грех было бы не укрепить свои позиции в этой отрасли экономики.
В случае статуса страны-победительницы по итогам Первой мировой войны Россия бы получала свою долю контрибуций от поверженной Германии, что позволило бы ей вкладывать дополнительные средства в индустриализацию. Но проблем все еще много: это и крестьянский, и рабочий вопрос, более того, на радикальные экономические реформы нужны были колоссальные затраты и большой приток рабочих рук. Смогла бы Россия мобилизовать свои силы, как это сделал СССР? Очевидно да, однако акцент при этом бы делался не на внутренние ресурсы, а на внешние займы.
В этом случае экономика России была бы больше зависима от мирового рынка, и никто не знает, чем бы нам отозвался экономический кризис, охвативший почти все капиталистические страны в конце 1920-х годов. Не исключено, что власти не справились бы с растущей безработицей и падающим уровнем жизни. И тогда вполне вероятен отложенный сценарий Октября 1917 года.
Религия
В канун Октябрьской революции страна переживала серьезный религиозный кризис во многом обусловленный антиклерикальной кампанией, проводимой большевиками. Впрочем, удар по статусу Русской Церкви был нанесен и Временным правительством, уравнявшим Православие с другими религиями и отнявшим принадлежащие Церкви общеобразовательные заведения. Советы секуляризировали церковное имущество и упразднили государственный статус Православия уже на подготовленной почве.
Только в случае сохранения монархии Русская Православная Церковь могла остаться в своем прежнем состоянии. Если бы в России наступила республиканская эпоха, последствия для Церкви могли быть самыми непредсказуемыми. Вряд ли духовенство столкнулось бы с гонениями, однако свобода вероисповедания привела бы к очередному церковному расколу, породивши целый ряд течений, толков и сект.
Мир
В случае поражения большевизма в России мир и наши взаимоотношения с ним стали бы складываться по совершенно иному сценарию. Не было бы пролетарских революций, изменивших государственный строй Китая, Кореи, Кубы, Лаоса, Вьетнама, не было бы «холодной войны», на многие десятилетия противопоставившей социалистический Восток и капиталистический Запад, не было бы коммунистических движений, которые до сих пор популярны в развитых странах.
Скорее всего, Россия не потеряла бы миллионы своих граждан иммигрировавших после революции за рубеж. Использовав этот научный и культурный потенциал, наша страна могла бы стать безоговорочным мировым лидером не только в ракетостроении и балете, но и в других отраслях, в том числе и в высоких технологиях. Не исключено, что американский доллар, нажившийся на двух мировых войнах, не являлся бы главной резервной валютой планеты – это почетное место было бы отведено рублю.
Комментарии (1)