Часто можно услышать мнение о том, что единственное «равенство», которое принесли России большевики – это «равенство зэков ГУЛАГа». Однако всеобщего равенства в сталинских лагерях не существовало. Было несколько групп «привилегированных», а порой откровенно паразитических элементов, которые, в отличие от основной массы, погибавшей на общих работах, даже в неволе смогли обеспечить себе относительно сносные условия жизни.
«Паханы»
Заключённые ГУЛАГа делились на политических и уголовных – и каждая из этих категорий выработала собственную стратегию выживания. Именно в ИТЛ 1930-1950-х годов выкристаллизовалась идеология «воров в законе». Естественное для человека нежелание трудиться получило идейное обоснование – хранитель «воровского закона» вообще не должен работать на государство. При этом он часто формально числился членом какой-то бригады, однако нормы выработки за него выполняли другие. В силу многих причин лагерная администрация поощряла подобные явления.
«Воровская система была поначалу даже нужна советской власти. Это была удобная форма самоорганизации лагерной жизни. «Воры» не работали, но при этом имели достаточно власти и влияния, чтобы держать жизнь в зоне «под каблуком», –отмечается в коллективном учебно-практическом пособии «Пенитенциарное сообщество» (Самара, 2016 год).
Яркое описание быта праздных «блатарей» оставил в «Очерках преступного мира» Варлам Шаламов. У него можно прочесть как «паханы» проводили время за игрой в карты, слушанием «романов» (устных рассказов тюремных «шехерезад»), а также совращением женщин, готовых отдаться порой за кусок мёрзлого хлеба.
«Придурки»
Помимо общих работ в лагере имелось немало «тёплых мест». Тех, кто их замещал, называли «придурками». В ГУЛАГе были востребованы узкие специалисты: портные, сапожники, кузнецы, жестянщики, слесари, плотники, парикмахеры, повара, пекари. Находилось место и для «гуманитариев»: художников, музыкантов, библиотекарей. Такие заключённые жили в особых помещениях, питались лучше рядовых рабочих, а также имели право свободного перемещения по лагерю.
«Лагерю были нужны счетоводы и бухгалтеры, и заключённые, до ареста бывшие учёными, богословами, музыковедами, на ускоренных лагерных курсах получали диплом счетовода, защищавший их от общих работ», – пишет историк Мария Корганова, изучавшая стратегии выживания заключённых на примере Соловецкого лагеря особого назначения периода 1929-1937 годов.
При трудоустройстве «придурков» имела место этническая солидарность между вольными начальниками и заключёнными одной национальности. Александр Солженицын в книге «Двести лет вместе» подчёркивает, что «национальность – едва ли не главный признак, по которому зэки отбираются в спасительный корпус придурков». По словам писателя, встречались в нём и русские, но преимущественно представители других народов СССР: «отменно сгущены евреи, грузины, армяне; с повышенной плотностью устраиваются и азербайджанцы, и отчасти кавказские горцы».
«Стукачи»
Большое значение в лагерях имела агентурно-осведомительная работа. Если зэк соглашался быть завербованным администрацией, то получал существенные послабления. В приказе «Об агентурной работе», вышедшем в 1935 году, упоминалось, что агенты наравне с теми, кто перевыполнял нормы, получали зачёты трудовых дней и сокращение срока. Таким образом, главной мотивацией «стукачей» являлась возможность досрочного выхода на свободу. Кроме того, иногда они получали продукты, табак и прочие дефицитные блага.
«Фашисты»
После Великой Отечественной войны в ГУЛАГ стали массово прибывать «фашисты» – лица, осуждённые за сотрудничество с врагом и вооружённую борьбу с советской властью. Среди них были власовцы и прибалтийские «лесные братья», но «первую скрипку» играли западные украинцы. Объединяясь по национальному признаку, бандеровцы разрушали привычную лагерную систему. Обычным делом стали убийства стукачей («рубиловка»). Будучи крупнейшим «меньшинством», украинцы успешно оказывали давление на администрацию, добивались для себя уменьшения трудовых норм и улучшения условий. Во время лагерных восстаний именно «фашисты» составляли руководящий костяк заключённых.
Тимур Сагдиев
Комментарии (0)