Жизнь в историческом замке — это невиданная роскошь с икрой на завтрак и трюфелями на ужин или непрекращающийся круговорот дел? Наш человек в Ирландии Мария Уайт познакомилась с владельцем замка Huntington, расположенного в графстве Карлоу, Александром Дурдин-Робертсоном и узнала, каково это — быть владельцем роскошной недвижимости с собственным привидением.
Замок Huntington — старинная резиденция семьи Эсмонд, переехавшей в Ирландию в 1192 году. Правда, перед тем как построить замок, семья успела пожить в других известных домах острова. Из-за того, что замок дважды переходил по наследству по женской линии, фамилия собственника изменилась на Дурдин-Робертсон, но они по прежнему являются прямыми потомками Эсмондов. В настоящее время замком владеет Александр Дурдин-Робертсон, проживающий там со своей женой и тремя сыновьями.
Замок Huntington
Замок достался Александру по наследству после смерти отца. Будучи старшим сыном, Александр всегда знал, что его ждет участь наследника, однако рассчитывал, что дом перейдет в его собственность значительно позже. Когда его отец умер, Александр с женой жили в Лондоне и только-только стали родителями. Оставив всё, что у них было, семья перебралась обратно в Ирландию и с тех пор проживает здесь.
Замок — непростая недвижимость. Обладание им — честь или всё же обуза?
Это большая ответственность, требующая от владельца организованности и трудолюбия. Кроме самого замка, у нас ещё есть ферма с овцами и телятами, сад, чайная комната. У нас в замке можно сыграть свадьбу или остановиться на ночь. Все это требует времени и полного погружения. Безусловно, это потрясающе, что нам удается сохранить нашу семейную реликвию. И я делаю всё, чтобы этот дом достался моему старшему сыну, а после — его детям. В Ирландии осталось всего около 30-40 семей, которые до сих пор проживают в своих поместьях и замках. Это катастрофически мало, но, увы, не все справляются.
Парадная столовая
Чисто практический вопрос: как много денег уходит на содержание замка? Быть его владельцем не всем по карману?
Все то, что мы зарабатываем на турах, свадьбах, кафе и на размещении — всё до копейки уходит на содержание дома. Если мы вышли в ноль, то это был хороший сезон. Для более ясной картины вот вам такая деталь: нам необходимо €12 в час только для того, чтобы отапливать замок. Кроме очевидных расходов на электричество и отопление, замку всегда нужен ремонт или средства на поддержание внешнего вида. Также у нас есть помощники, которым нужно платить зарплату. В художественных фильмах часто показывают, как упорно дворецкий или хозяйка дома требуют отчёта по каждой копейке. Казалось бы, они купаются в деньгах — зачем такая строгая отчетность? Однако без этого семьи просто становились банкротами.
Оранжерея
Ещё один практический вопрос: как много времени уходит на уборку? И сколько человек нужно для ухода за замком?
К нам приходит всего один клинер, она справляется одна. Но в разные дни она приводит в порядок разные комнаты. Так как наши двери открыты для туристов и постояльцев, уборка в этой части замка ежедневная. Всего на нас работает четыре человека, но и то — не на постоянной основе. Летом мы нанимаем ещё несколько человек для помощи. Но в целом не увлекаемся, так как это тоже статья расходов. Я подстригаю газон, слежу за фермой и работаю по 14-16 часов в сутки. У меня нет личного помощника, все дела я веду сам.
Зимой в замке холодно? Как решается эта проблема?
У каждого своё представление о холоде. Скорее всего, вам бы показалось, что у нас прохладно. И да, действительно, мы не можем поддерживать температуру на 200С и выше. Но это не значит, что, даже если закрыть дверь и растопить камин, в замке будет холодно. Для нас это не проблема, мы просто следим, чтобы зимой двери каждой комнаты были закрыты.
Замок в наше время — это нечто, как будто оставленное под “колпаком” времени. Чего не может быть в замке ни при каких обстоятельствах? Телевизор, например, может быть?
У нас есть телевизор, но мы им почти не пользуемся. В замке, да и любом историческом доме, совершенно точно не может быть плитки на полу (будь она под дерево или нет) и не может быть ковров, загнанных под плинтус. В любой комнате ковёр должен занимать только часть пола и всегда должен проглядывать паркет. Ещё ни в коем случае нельзя ставить пластиковые окна, даже если это точная копия оригинала.
Оружейная комната
Вас туристы иногда раздражают? Прячетесь от них?
Мы принимаем активное участие во всех процессах, поэтому прятаться не приходится. Мы сами готовим завтрак гостям, сами проводим туры. Наш замок был открыт для посетителей с 1920 года, когда правительство ввело новый закон, по которому налог на дома, открытые для публики, стал меньше, чем для закрытых резиденций. К тому же у нас есть своя часть замка, куда кроме нас никто не заходит. Мы можем уединиться там, но времени на это совсем не остается.
Сложно ли жить в старинном доме? Нет страха что-то испортить, сломать историческое наследие?
Мы живём совершенно обычной жизнью, растим в доме детей — также, как и другие семьи. У нас есть игровая комната, которая подразумевает, что в ней могут быть “разрушения”. Мы стараемся привить у детей привычку оставлять игрушки в игровой, а есть на кухне. Но мне кажется, так живут все семьи, где родители просто пытаются привить детям хорошие привычки. Мы не ругаем детей за то, что они трогают старинные вещи, разрешаем им ходить в любые комнаты. Это не музей — это их дом, и в будущем одному из сыновей придётся взять на себя заботу о нем. Если они не будут любить свой дом, если будут воспринимать его как музей, то вряд ли справятся с такой ответственностью. Дети учатся в обычной школе, и, если хотят позвать друзей, мы не против. Мы также приглашаем в дом своих друзей. И вообще ведем совершенно обычный образ жизни.
Вы говорите, что не знаете, кому из сыновей достанется дом. Каковы правила?
У меня есть братья и сестры, но я самый старший. По идее дом достанется моему старшему сыну, но если он захочет заниматься другим делом или если мне покажется, что он не справится, я оставлю дом другому. Дети пока ещё маленькие и не понимают этого, но мы говорим с ними о том, как нам повезло сохранить этот дом.
Надоедает ли вам такая насыщенная жизнь замка? Бывает, что чувствуете себя заложником дома?
Я всегда знал, что меня ждёт, и в целом не испытывал каких-то иллюзий на тему того, что это будет легко. Я знаю, многие смотрят исторические фильмы, например, «Аббатство Даунтон», и полагают, что мы пьём чай в пять вечера, а к семи подают шампанское. Или что мы днями напролёт играем в шахматы у камина. Увы, это не так. Мой день начинается в семь утра с пробежки, во время которой я заодно проверяю нашу ферму. Прибегаю обратно и готовлю завтрак, пока жена собирает детей в школу. К девяти отвозим их в школу и начинаем рабочий день. Вечером ужинаем, купаем детей, готовим ко сну и обязательно читаем. Потом укладываем их спать — это занимает значительную часть нашего вечера.
У вас есть любимые и “секретные” комнаты?
Летом мне нравится проводить время в комнатах с большими окнами, зимой же наоборот ищу уюта. Моя любимая комната — та, в которой мы ставим ёлку на Рождество. Секретные комнаты у нас тоже есть: погреб и подвал, в котором находится святой колодец (именно поэтому замок и был построен здесь), а также наш Храм Богини женственности. В 1976 году владельцы замка организовали Братство, верующее в Исиду, но сейчас мы оставили его как место всех религий.
В каждом “уважающем себя” замке есть привидения. В вашем есть?
Есть, но мы не делаем акцент на этом, поскольку многих это пугает. У нас их несколько привидений, но они не пугают никого, не стучат, не мешают. Я видел несколько силуэтов в саду на рассвете. Гостям же мы предлагаем самим решить, есть у нас привидения или нет.
Кто следит за домом, когда вы уезжаете в отпуск?
В первые годы нашего проживания здесь я отдыхал всего три дня в году. Сейчас отдыхаем чаще, но обычно это поездки к семье и друзьям, которых мы видим реже. Ездим по очереди: то я один, то жена. Кто-то из нас остается здесь и следит за детьми и домом. На прошлой неделе и я, и моя жена отправились в деловую поездку, и за домом в это время следила моя сестра. Но такое случается крайне редко, один из нас всегда на месте.
У вас есть свой родовой герб?
Конечно, как же без этого. Там изображены две русалки по бокам — они обозначают отбытие семьи Робертсон из Шотландии, три волка и мужчина в цепях (за поимку повстанца). Внизу на латыни написано: Ramis Micat Radix, дословно — «Блеск корней в их кроне». Проще говоря, на потомках держится весь клан. И это правда – будущее этого замка зависит от будущих поколений.
Комментарии (0)