Ночью 4 июля 1976 года в Уганде было жарко — в переносном смысле слова даже жарче, чем в прямом. Потому что именно в эту ночь в Уганде Моссад провернул свою самую успешную операцию.
Несмотря на крепчающий в наших душах цинизм, нам приятно порой узнать, что бывают еще в жизни сказки с хорошим концом. И не просто хорошим, но и эффектным, и героическим. Как раз такой сказкой, безусловно, можно назвать одну из самых успешных антитеррористических операций в истории, приключившуюся на территории Уганды летом 1976 года.
Едва ли в мире найдется крупный международный аэропорт, который можно назвать оазисом тишины и спокойствия, но 27 июня 1976 года афинский аэропорт, несомненно, побил все рекорды перегруженности и бестолковости. По залу вылета сновали сотни растерянных пассажиров. Давка отчасти объяснялась тем, что греческий наземный персонал, в том числе и полиция, объявил забастовку. Уровень доверия достиг апогея: пассажиры досматривались кое-как, да и то далеко не все.
Несмотря на неразбериху, аэробус А300 авиакомпании «Эйр Франс», следовавший рейсом 139 Тель-Авив — Париж с дозаправкой в Афинах, вырулил на взлетную полосу точно по расписанию…
Красное табло с изображением застегнутого ремня еще не погасло, когда в салоне раздается женский крик. Через пару минут перед пассажирами появляется заметно побледневшая стюардесса, которая просит пассажиров не волноваться. Атмосфера напряжения становится невыносимой, и тут по салону разносится женский голос с немецким акцентом: «Самолет находится под контролем организации „Революционные ячейки“ и Национального фронта освобождения Палестины».
Женщина продолжает говорить, теперь она отдает команды. Все пассажиры должны сдать имеющееся у них оружие и другие опасные предметы, затем поднять руки вверх и не двигаться.
Стюардессы, выполняя чье-то приказание, отдергивают шторы, и пассажиры экономического класса видят двух террористов — прилично одетого мужчину с усами и бородой и молодого человека арабской внешности, в руках у них пистолеты и гранаты без предохранителей. Никто уже не обращает внимания на то, что табло «Пристегните ремни» погасло.
1-й день, воскресенье
Аэробус А300
В абсолютной тишине пассажиры выполняют очередное требование немки — опускают паспорта в черный целлофановый мешок для мусора, с которым их обходит один из похитителей. С тех пор как они вылетели из Афин, прошло уже больше часа, но никто так и не сообщил заложникам цель полета. Стюардессы раздают напитки, стараясь вести себя как обычно. Иногда густая пелена облаков под самолетом рассеивается. Становится видно, что самолет летит над водой, о чем пассажиры тут же шепотом, стараясь не привлекать лишнего внимания, сообщают друг другу.
Наконец самолет начинает снижаться. Один из террористов громко объявляет:
— Мы приземляемся в столице Ливии — Бенгази. Здесь вас покормят. Ведите себя тихо, из самолета никто не выйдет. Мы полетим дальше.
Самолет стоит в Бенгази семь часов — максимальный срок, который ливийский лидер Муаммар Каддафи отвел террористам. Вскоре после приземления одна беременная пассажирка успешно имитирует родовые схватки. Напуганные террористы выуживают из черного пакета паспорт гражданки Великобритании и поспешно высаживают женщину. Уже через несколько часов она будет давать показания Скотланд-Ярду.
Кабинет премьер-министра Израиля
Греческие диспетчеры не сразу заметили, что рейс 139 замолчал. Зато израильская разведывательная служба, имевшая привычку прослушивать все рейсы, подавляющее число пассажиров на которых евреи, мгновенно составила донесение в кабинет министров: «Аэробус А300 авиакомпании «Эйр Франс» с 248 пассажирами на борту, половина из которых евреи, либо потерпел катастрофу, либо захвачен террористами».
— Это все? Больше никакой информации? — премьер-министр Израиля Ицхак Рабин, обладатель военного прошлого и залысины, ознакомившись с донесением, поднял глаза на министра транспорта.
— Мы пытаемся выяснить подробности, но пока знаем лишь, что самолет изменил курс и теперь летит не на север, а на юг.
Рабин молча откинулся на спинку кожаного кресла. Может быть, это недоразумение? Точно. Пилот решил, что в Париже прохладно, высунулся в салон, крикнул пассажирам: «А не полететь ли нам на юг?» — и его все поддержали… Что за бред! Рабин нажал кнопку связи с секретарем.
— Срочно ко мне всех министров! Да, а еще командующего спецназом Дана Шомрона. И принесите какой-нибудь еды. Думаю, мы нескоро отсюда выйдем.
2-й день, понедельник
Аэропорт Энтеббе, Уганда
Солнечные блики скользят по бескрайнему озеру Виктория, раскинувшемуся близ аэропорта Энтеббе. Раннее утро. Угандийское радио передает сообщение о том, что «его сиятельство фельдмаршал доктор Иди Амин Дада великодушно предоставил борцам из Народного фронта освобождения Палестины право разместить захваченных ими заложников в аэропорту Энтеббе».
Заложников под конвоем переводят из самолета в старое здание аэропорта. Огромное помещение с грязными окнами, пыльными полами и самыми разными стульями. Спустя пару часов угандийские солдаты ставят перед заложниками котелки с мясом и рисом, а также графины с мутной водой. Некоторые отказываются от мяса и воды, так как все еще верят, что застряли здесь ненадолго.
Вечером заложников навещает двухметровый гигант — президент Уганды Иди Амин Дада. Он сообщает заложникам, что будет способствовать их освобождению. После ухода президента угандийский врач дает каждому заложнику по две таблетки от малярии, которые все послушно принимают.
Кабинет премьер-министра, Израиль
Премьер-министр дочитывает показания англичанки в тот момент, когда в кабинет заходит министр обороны Шимон Перес. У него есть новости.
— Самолет в Уганде. Мы в руках этого сумасшедшего.
На секунду наступает тишина, потом все разом начинают разговаривать. «Этот сумасшедший» Иди Амин не только считается самым одиозным политическим лидером в мире, но и одним из главных врагов Израиля.
Командующий спецназом Дан Шомрон просит слова.
— Это шанс «Моссада» показать, на что он способен.
— Что за фантазии! — Рабин с досадой махнул в рукой в сторону Шомрона. — Как вы себе это представляете? Нашим самолетам нужно пролететь над арабскими территориями, обмануть советские системы слежения в Сомали… Это нереально. Бред. У нас в запасе минимум двое суток, подождем. Амин наслаждается властью и вниманием и постарается потянуть время.
3-й день, вторник
Немецкие и палестинские террористы, захватившие самолет
Аэропорт Энтеббе, Уганда
Те заложники, которым удалось вздремнуть, просыпаются на рассвете. Никто уже не брезгует принесенной солдатами мутной водой. Некоторые рассуждают о том, что храпящим следовало бы спать в отдельном углу. День проходит без происшествий. Ближе к вечеру в зале появляется немка, у нее красные зрачки (возможно, из-за наркотиков), в руке она держит лист бумаги. Выйдя на середину зала, немка зачитывает список, состоящий сплошь из еврейских фамилий. Названные должны пройти в соседнее помещение. Люди напуганы, некоторые женщины плачут.
Селекция заканчивается, и один из террористов включает радио. В новостях сообщают, что французских заложников освободят на следующий день, а еврейские заложники будут уничтожены, если международное сообщество не согласится обменять их на 53 осужденных террористов к четвергу.
Кабинет премьер-министра, Израиль
— Сорок из этих террористов сидят в израильских тюрьмах! — Министр обороны Шимон Перес раздражен. Он ослабил узел галстука и, кажется, сейчас сломает карандаш, который ожесточенно вертит в руке.
Из дальнего угла кабинета слышится кашель.
— Вы что-то хотели сказать, генерал Шомрон? — Мюнхен, 1972 год.
Прямое попадание. Тогда, во время Олимпиады, палестинской организацией «Черный сентябрь» были взяты в плен и убиты 11 израильских спортсменов. Операция по освобождению была провалена немецкими полицейскими, вооруженными лишь винтовками. После слов генерала в кабинете абсолютная тишина, все ждут решения премьер-министра.
— Продолжайте переговоры, мы должны тянуть время. — Рабин поворачивается к Шомрону: — Генерал, я жду от вас план операции по освобождению еврейских заложников на территории Уганды. Поспешите.
4-й день, среда
Аэропорт Энтеббе, Уганда
Французских заложников освобождают небольшими группами. На выходе из аэропорта их провожает улыбающийся Иди Амин в белой шляпе. На нескольких автобусах французов доставляют во французское посольство в Кампале, столице Уганды. Уже на следующее утро они смогут обнять близких.
Между тем угандийские солдаты натягивают перед зданием аэропорта веревки. Заложники не понимают зачем. Для изощренных пыток? Для мин? Наконец один из солдат на ломаном английском объясняет, что женщины могут постирать белье в туалете и развесить его сушиться. Невероятное облегчение! Вечер проходит за стиркой, и дети играют на лужайке между сохнущим бельем.
Кабинет премьер-министра, Израиль
Весь стол завален фотографиями и картами. Шомрон с энтузиазмом рассказывает о подготовке к операции.
— Мы достали чертежи аэропорта Энтеббе, его строила израильская строительная фирма. Она же соорудит нам макет аэропорта для тренировок. Аэропорт охраняют угандийские войска, порядка сотни человек. Предлагаю использовать «троянского коня».
Рабин с изумлением воззрился на Шомрона, и тот бегло пояснил:
— Последняя игрушка Амина — длинный черный «мерседес». Мы найдем такой же, посадим в него наших ребят. «Мерседес» выкатится из самолета и спокойно подъедет к посту солдат. В принципе, мы даже можем сделать чучело Амина.
Достав из кармана носовой платок, премьер-министр вытирает со лба пот. Ощущение, будто он слушает пересказ фантастического фильма. А ведь ему сегодня предстоит встреча с семьями заложников! Они снова будут умолять начать обмен заложников. Похоже, пока это единственно верное решение…
5-й день, четверг
Аэропорт Энтеббе, Уганда
Ближе к полудню заложников вновь удостаивает своим визитом Иди Амин. Компанию ему составляет его малолетний сын, на котором точно такая же парадная форма, как и на отце. Амин сообщает плохие новости: Израиль до сих пор не дал определенного ответа по поводу обмена заложников. Но у Амина есть в запасе и «хорошая» новость: ультиматум продлен до 11 часов утра воскресенья.
Остаток дня проходит без особых происшествий — для всех заложников, кроме четырех, которых террористы по очереди уводят в отдельную комнату, где их запугивают и угрожают. Затем заложников организованно возвращают в главный зал аэропорта, где недавно были французы.
Туалет засорился и источает зловоние. Работает радио. В вечернем выпуске новостей сообщают, что Израиль согласился на условия похитителей. Заложники плачут, обнимаются и готовятся к скорому возвращению домой.
Кабинет премьер-министра, Израиль
Операцию решено назвать «Шаровая молния». Командующий ВВС Израиля Бенджамин Пелед посвящает премьер-министра в детали.
— Два «Боинга-707» ВВС Израиля, перекрашенные в цвета авиакомпании «Эль-Аль», полетят обычным коммерческим маршрутом до единственной дружественной нам страны в регионе, до Кении. На них будут оборудованы полевые госпитали. Едва «Боинги» приземлятся в Найроби, с базы стартуют четыре «Геркулеса», в которых помимо сотни десантников поместятся полугусеничные вездеходы и тяжелые пулеметы. Как только «Геркулесы» выйдут из израильской воздушной зоны, они снизятся и полетят ниже зоны действия радаров.
— Так точно! — отчеканивает командующий ВВС.
6-й день, пятница
Аэропорт Энтеббе, Уганда
В ночь с четверга на пятницу в зале аэропорта спят только дети. Взрослые заложники тихо переговариваются, обсуждая свое возвращение. Никто не верит, что кошмар, длившийся почти неделю, подходит к концу. И действительно, это еще не конец. В семь утра к аэропорту подъезжает знакомый уже заложникам черный «мерседес». На этот раз Амин приехал не только с сыном, но и со своей последней женой — чернокожей красавицей в широком зеленом платье.
Президент сообщает, что Израиль отказался идти навстречу террористам и содействовать скорейшему освобождению своих людей. Амин рекомендует заложникам написать открытое письмо своему правительству с просьбой удовлетворить требования похитителей. Оставив ошеломленных заложников спорить о том, писать письмо или нет, Амин с достоинством покидает здание аэропорта.
Кабинет премьер-министра, Израиль
— Еще раз! Еще раз, я сказал! Быстрее, быстрее!
Группа десантников во главе с 30-летним подполковником Йонатаном Нетаньяху, выпускником Гарварда и братом будущего премьер-министра Израиля, бегом возвращается в тренировочный «Геркулес». В идеале операция по освобождению заложников должна занять не больше 55 минут. Пока десантники далеки до идеала, что дает право Дану Шомрону подгонять их криком. Но впереди целая ночь тренировок. Отоспаться коммандос смогут во время предстоящего семичасового перелета в Уганду.
Пилоты «Геркулесов» тоже не отдыхают. Они отрабатывают резкий набор высоты, а также посадку прямо на землю — на тот случай, если угандийские солдаты заметят самолеты и перекроют посадочную полосу. В одном из самолетов сидит начальник Генерального штаба армии обороны Израиля Мордехай Гур. Находясь внутри 70-тонной машины, которая то взмывает вверх, то камнем летит вниз, Гур чувствует себя, мягко говоря, неуютно. Зато теперь он знает, что может с уверенностью доложить премьер-министру: «Все готово».
7-й день, суббота
Субботним днем в аэропорту Найроби один за другим приземляются два «Боинга-707» авиакомпании «Эль-Аль», следующие коммерческим маршрутом из Тель-Авива. Ровно через 20 минут с израильской военной базы в воздух поднимаются четыре гигантских «Геркулеса».
Лишь спустя 15 минут после взлета кабинет министров официально дает добро на проведение операции: по военному радио звучит команда «Занек!» («Взлет!»). Затем связь прерывается в целях сохранения секретности. Пилотам предстоит управлять самолетами семь часов, полагаясь лишь на радиолокационную антенну. Высоко над «Геркулесами» летят истребители-фантомы, в каждом из которых есть приспособление для создания помех в работе вражеских радаров. Они будут сопровождать «Геркулесов» до Эфиопии.
Основная масса солдат находится в первом самолете, в котором вскоре после взлета становится трудно дышать. Кто-то из солдат устраивается в джипах, кто-то прикорнул у вездеходов. Особенно тяжко приходится солдатам, которые будут изображать угандийцев в ложном «мерседесе» Амина. Им выкрасили лицо и руки гримом, позаимствованным в тель-авивском театре, и теперь «угандийцы» потеют больше остальных, набившись в шикарный автомобиль.
Над Эфиопией самолеты попадают в грозовую полосу. Подняться над тучами невозможно из-за радаров, поэтому пилоты ведут крылатых гигантов сквозь облака и молнии. Наконец небо расчищается. И вот уже на горизонте поблескивает гладкая поверхность озера Виктория. Пилоты снижают скорость, и самолеты почти бесшумно скользят низко над водой.
Здание аэропорта ярко освещено, это настораживает. Возможно, террористы уже предупреждены, и тогда коммандос летят прямо в ловушку. Но отступать поздно: десантники наготове, подполковник Нетаньяху со своими людьми плотнее укомплектовываются в «мерседесе». Еще секунда — и шасси самолета плавно касаются посадочной полосы.
Операция в деталях
Маршрут, которым летели израильские коммандос в Энтеббе. Резко снизившись над Красным морем, большую часть пути в 4000 км гигантские «Геркулесы» преодолели на высоте не больше 30 метров, чтобы не попасть в зону действия советских радаров
1 00:01-00:05
Стоило первому «Геркулесу» окончательно затормозить, как его трап открылся и из нутра самолета выкатился черный «мерседес».
2 00:05-00:06
Растерявшись, ведь самолет сел абсолютно открыто, угандийские солдаты контрольно-диспетчерского пункта отдают честь «своему президенту» и тут же падают замертво, расстрелянные из пистолетов с глушителями высыпавшими из «мерседеса» солдатами.
3 00:06-00:15
Вслед за «мерседесом» из самолета выезжают джипы с безоткатными орудиями, которые устанавливаются дулами к шоссе, ведущему в город, — на случай, если Амин узнает об операции и мобилизует танки.
4 00:15-00:16
В зале аэропорта стоит обреченная тишина: на утро назначена казнь первых заложников. Неожиданно немец, охранявший заложников, выпускает в потолок длинную очередь, отчего сыплется штукатурка. Кто-то вскрикивает, когда он падает замертво. Перепрыгнув через разбитое стекло, в зал врывается загримированный негром израильский солдат. Он кричит на иврите и английском: «Армия Израиля! ложитесь!»
5 00:16-00:17
В зал вбегают другие солдаты, уже в израильской форме, они стреляют в выбежавших из подсобки террористов. Кто-то из заложников пытается ползком покинуть поле битвы, матери телами закрывают детей, помещение постепенно наполняется дымом. В ходе перестрелки в зале ликвидированы охранявшие заложников на первом этаже террористы.
6 00:17-00:54
Спецназовцы из второго и третьего «Геркулесов» обшаривают здание аэропорта в поисках остальных террористов, которых, по данным разведки, должно быть не меньше шести. В немку, готовую кинуть в солдат гранату, выпускают целую обойму патронов. Еще двое террористов ликвидированы в туалете на втором этаже. Тела террористов тут же фотографируют, снимают отпечатки пальцев. Остальные солдаты начинают выводить заложников из зала и провожают их к четвертому «Геркулесу», который сел последним и, взяв на борт освобожденных заложников, должен взлететь первым.
7 00:14-00:54
Тем временем специальная группа подрывников пробирается к ангарам с советским оборудованием и истребителями «МиГ». Солдаты переносят ценное оборудование во второй «Геркулес» и, справившись с задачей, поджигают ангар. Преследования по воздуху можно не бояться.
«Геркулес» с освобожденными на борту взлетает через 53 минуты после начала операции, за 6 минут до часа ночи. Он держит курс на Найроби, где раненым заложникам окажут медицинскую помощь, а здоровых пересадят в «Боинги» и доставят в Тель-Авив.
Потери
В ходе операции четверо заложников были убиты. Трое из них — во время перестрелки между солдатами и террористами в зале аэропорта Энтеббе. Еще одна заложница, 73-летняя Дора Блох, ранее отправленная в больницу в Кампале из-за плохого самочувствия, была застрелена на следующий после освобождения пленных день лично разгневанным Иди Амином.
Из всей группы захвата погиб лишь лидер спецназовцев — подполковник Йонатан Нетаньяху, герой войны Судного дня. Позднее в память о нем операция будет переименована из «Шаровой молнии» в «Йонатан».
Итог
Операция «Шаровая молния», проведенная израильской армией на территории Уганды в ночь с 3 на 4 июля 1976 года, считается противозаконной, так как была претворена в жизнь без ведома и позволения Совета Безопасности ООН. Генеральный секретарь ООН осудил Израиль за «серьезное нарушение суверенитета государства Уганда», но не принял в отношении Израиля штрафных санкций.
Операция «Шаровая молния» — самая успешная операция по освобождению заложников на вражеской территории за всю историю борьбы с терроризмом.
Комментарии (0)