«Идентичность»: эстетская драма о расизме и поиске собственного «я»

Режиссерский дебют голливудской актрисы Ребекки Холл со звездами фильма «Тор: Рагнарек» и сериала «Проповедник».

США, 1920-е. Айрин – состоятельная темнокожая интеллектуалка, озабоченная идеей изменить жизнь цветного населения в Америке к лучшему. В один день, спасаясь от жары, она заглядывает в кафе отеля и сталкивается там взглядом с красивой блондинкой. Та быстро подсаживается – и девушка узнает в ней Клэр, подругу детства, с которой у нее когда-то разошлись пути. Пользуясь тем, что ее кожа не очень темного цвета, Клэр прикидывается белой и даже смогла выйти замуж за Джона, богатого расиста, ненавидящего негритянское население, с которым Айрин тут же, не без неудовольствия, знакомится. Понимая, что их дороги все еще идут параллельно друг другу, она сбегает от Клэр, но та находит ее и превращается в постоянную гостью в доме Айрин, будто пытаясь вновь обрести свое «я», утерянное в ходе «ассимиляции».

Режиссерские дебюты актеров – это всегда суперинтересно. А когда это режиссерский дебют Ребекки Холл, выдающейся американской актрисы, снимающейся преимущественно в интеллектуальном кино, да еще и по книге Неллы Ларсен, малоизвестной у нас писательницы-феминистки, интересно уже втройне. Впрочем, ожидать от «Идентичности» чего-то чертовски выдающегося все же не стоит. Вполне себе триллерная завязка растворяется в мелодраматичной, мягкой черно-белой гамме, идеально подходящей этой истории. Формат экрана 4:3 и ленивые джазовые переборы за кадром подчеркивают старомодность, будто смотришь кино родом из 1930-х, а то и 1920-х годов, с поправкой на современный звук и тоже вполне современных Тессу Томпсон (Валькирия из «Тора 3») и Рут Неггу (Тюльпан из «Проповедника»).

Они тут, кстати, после изысканной режиссуры главное достоинство – сценарно «Идентичность» не самое сильное кино, тоже рассеянное, но уже не в самом лучшем смысле. Холл многое отдает на откуп актерам, и если Негга получилась выразительной и понятной зрителю, ее коллега Томпсон полфильма ходит с лицом, на котором практически невозможно отчетливо прочитать эмоции. Это могло бы быть достоинством, если бы очень литературные диалоги (в основе фильма, напомним, лежит книга) были хоть чуть более функциональны. Из-за этого драматургия фильма будто выветривается под палящим нью-йоркским солнцем, от которого люди падают в обморок – это один из мотивов в духе «Постороннего» Альбера Камю. Который проговаривается и быстро забывается, чтобы смениться снегом в финале, на котором черная кровь (во всех смыслах) смотрится особенно драматично.

И все же меланхолично-ретроспективное настроение фильм создает с удивительным изяществом. В него трудно включиться, но, возможно, в этом актерском и режиссерском смятении, некоем отсутствии внятных ответов на вопросы, витающие в отравленном нетерпимостью воздухе, и есть обаяние этого грустного, совершенно не массового фильма. Его очень легко воспринимать, как произведение искусства в себе: «Идентичность» не пытается что-то доказывать зрителю, намеренно не докручивает отчетливо ощутимый в книге сексуальный подтекст между героинями, даже жанр – и тот размывается до состояния морока, дурачащего голову зрителю. Закономерный трагический финал, лишенный предшествующего саспенса, не срабатывает – но это, скорее, жертва во имя запоздалого катарсиса, чем несовершенство.

Статьи по теме:

• «Новая этика» в кино: расовое разнообразие, фемповестка и принятие себя
• «Дом на другой стороне»: Ребекка Холл ищет улики против мертвого мужа
• «Сцены из супружеской жизни»: сравниваем новый сериал и культовый фильм Ингмара Бергмана