Единственный в советской истории маршал двух стран Константин Рокоссовский имел за плечами уникальный опыт: в 1949-1956 годах занимал пост министра обороны Польши, а по возвращении в Москву получил назначение заместителем министра обороны СССР. 30 годами ранее похожий трюк мог проделать Феликс Дзержинский. Главный чекист Советской России находился в 60 километрах от того, чтобы возглавить Польшу. Это был бы поистине феноменальный прецедент.
Воевать хотел только Ленин
Летом 1920 года юный краском Рокоссовский сражался с бароном Унгерном у монгольской границы, а Красная армия победоносно неслась по Польше, намереваясь взять Варшаву и экспортировать костер революции в Европу. И в РСФСР, и на Западе в ту пору у всех на устах были имена Михаила Тухачевского и Семена Буденного с его полчищами полудиких в представлении европейца кавалеристов.
В правящих кругах красной России тогда сформировалась влиятельная польская фракция. Дзержинский, надо полагать, в представлениях не нуждается. Весьма ценным кадром для Совнаркома являлся старый коммунист Юлиан Мархлевский, активный участник революции еще 1905 года и, что было особенно ценно, друг детства главнокомандующего польской армией Юзефа Пилсудского. Курировал польское направление еще более возрастной Феликс Кон, ученый-географ, сотрудничавший с народовольцами и сосланный на каторгу аж в начале 1880-х. В РКП (б) ему поручили возглавить Польское бюро при ЦК.
Все трое выступали категорическими противниками войны с Польшей. Желавшие насаждения социальных экспериментов в России, они не хотели подобной участи для исторической родины. В Совнаркоме польских товарищей энергично поддерживал нарком по военным делам Лев Троцкий. Лев Каменев и Григорий Зиновьев занимали по этому вопросу срединную позицию, ожидая, в чью сторону качнется маятник в процессе ожесточенных дискуссий. И только Владимир Ленин горел идеей «прощупать русским штыком панскую Польшу». По его твердому убеждению, падение восточного бастиона капиталистической Европы ознаменовало бы приближение мировой революции, о которой мечтал еще Карл Маркс.
План советизации Польши
С наступлением Польши на Белоруссию и Украину положение советских поляков упростилось. Дзержинский вместе с Мархлевским и другими коммунистами польского происхождения, работавшими в РСФСР, подписал заявление к польскому правительству. В нем говорилось, что в случае отказа от перемирия и прекращения военного похода, польские коммунисты «будут защищать, как защищали до сих пор, пролетарскую Россию от этого нападения».
Буденный упрямо шел на Львов, Тухачевский угрожал Варшаве. Деморализованные польские части в панике разбегались, бросая оружие. Многие населенные пункты красноармейцы занимали без боя. В Кремле царило небывалое воодушевление. Мало кто сомневался, что с Польшей, этой нелюбимой как царями, так и председателем Совнаркома частью бывшей Российской империи в скором времени будет покончено.
Кампания еще только близилась к завершению, а за столом заседаний советского правительства уже активно обсуждались планы грядущей советизации Польши. Для исполнения функций правительства на подконтрольных большевикам польских территориях 30 июля 1920 года в Белостоке был образован Временный революционный комитет Польши – Польревком, в который вошли наиболее видные члены Польского бюро ЦК РКП (б), лучшие поляки на русской советской службе. В манифесте ПРК особо подчеркивалось, что РККА воюет в Польше под лозунгом «За нашу и вашу свободу».
С момента появления Польревком объявил курс на создание фундамента Польской советской республики. Формально его председателем стал заслуженный борец революции Мархлевский, однако в реальности функции главы комитета предназначались Дзержинскому, уже успевшему напугать всю Россию своей жуткой ВЧК. В будущей советской Польше, согласно задумкам Ленина, Дзержинскому предстояло стать, ни много ни мало, отцом-основателем нового польского государства. Варшаву предполагалось использовать как перевалочный пункт для дальнейших усилий по продвижению диктатуры пролетариата – там уже Германия была не за горами.
«Я Ильичем, а значит и ЦК, мобилизован для Польши», — писал Дзержинский, а Ленин напоминал: враги Советской России – это польские паны, «с польскими крестьянами и рабочими у нас нет ссор».
Красная армия провалилась под Варшавой
Секретарем Польревкома стал Эдвард Прухняк, вопросы партийного строительства доверили Иосифу Уншлихту, сельское хозяйство – Станиславу Бобинскому, а Феликс Кон должен был заняться народным просвещением. Тадеуш Рыдванский руководил пропагандой и агитацией.
15 августа 1920 года Дзержинский, Мархлевский и Кон выехали из Белостока в сторону Варшавы. Европейские газеты в те дни уделяли главе советских чекистов повышенное внимание, представляя его как будущего лидера Польши. Однако вырасти в фигуру, равноценную Ленину, Дзержинскому все же не повезло.
Ожидая взятия польской столицы красноармейцами, троица польских коммунистов ночевала в варшавском пригороде Вышкове в доме ксендза, с которым имела сложную беседу на политическую тему. Этот город оказался последним пунктом, взятым Красной армией. Поляки, как известно, сотворили чудо на Висле, остановив Тухачевского у самых стен Варшавы. Расстроенному Дзержинскому вместе с соратниками 16 августа пришлось в спешном порядке возвращаться в Белосток – польские офицеры не прочь были захватить его в плен.
На следующий день он писал супруге о том, что «Варшава уже не та, какой была раньше, а терроризированная и сдавленная». Больше всего Дзержинский ругал ЦК Компартии Польши: этот орган, по его мнению, «не сумел овладеть ни массами, ни политическим положением».
«Недостает там вождя – Ленина», – отмечал Дзержинский, как бы намекая, что сам он на эту роль не готов – мелковат будет.
20 августа, когда стало окончательно ясно, что обратного поворота не будет и Красную армию ждет длительное и мучительное отступление, Польревком был расформирован.
Дмитрий Окунев
Комментарии (0)