Александр Дьяченко: «Долгое время не узнавал себя в зеркале…»

«Наверное, вирус пришел ко мне вовремя. Одно из осложнений болезни — навязчивое желание подытожить...

«Наверное, вирус пришел ко мне вовремя. Одно из осложнений болезни — навязчивое желание подытожить прожитое. Я понял свою цену и особой гордости не испытал. Осознал, что очень много было сделано не так, на что-то впустую потрачено время», — рассказывает актер.«Наверное, вирус пришел ко мне вовремя. Одно из осложнений болезни — навязчивое желание подытожить прожитое. Я понял свою цену и особой гордости не испытал. Осознал, что очень много было сделано не так, на что-то впустую потрачено время», — рассказывает актер.

— Александр, на канале СТС вышел сериал «Жена олигарха». И это комедия, непривычный для вас жанр...

— Когда приехал на площадку, то первое, что спросил у режиссера после знакомства: «Мой герой — какой он?» И услышал: «Очаровательный мерзавец!» (Смеется.) Если серьезно, то я играю провинциального бизнесмена, который вместе с мэром города Добруйска проворачивает разные темные делишки. По жанру сериал действительно сильно отличается от большинства тех проектов, в которых я снимался раньше, — всевозможных драм или детективов. В нем много юмора, и это то, чего мне так недоставало! Самое смешное на площадке начиналось, когда появлялся Алексей Маклаков (он сыграл мэра). Алексей Константинович удивительно харизматичный артист, человек-праздник! Также было здорово уже не в первый раз поработать с прекрасной питерской актрисой Ритой Бычковой, восхитительным Владимиром Васильевичем Гостюхиным. К слову, сам Добруйск снимали на юге России, а обувную фаб­рику, вокруг которой происходят все события, — севернее Москвы, в Кимрах, на настоящем предприятии.

— На съемках «Жены олигарха» вы могли бы отметить 20-летие кинокарьеры. А «стартовали» сразу в культовом фильме «Брат-2»…

— Если быть точным, то карьера началась лет за десять до этого с небольшой картины на тогдашнем «Беларусьфильме». Я с детства хотел быть актером. Но даже не думал поступать в ЛГИТМиК: понимал, что на мой родной Питер и огромный Северо-Западный регион это единственный актерский факультет и там всего 20 мест. В результате пошел по стопам отца: поступил в Электротехнический институт имени Ленина на специальность «корабельная электрорадиотехника и автоматика». Но учился так себе. Зато с удовольствием пропадал во Дворце молодежи, который находился неподалеку от моего учебного корпуса, частенько сбегал туда с лекций. ЛДМ в те годы был эпицентром молодежной культуры. Помню там одно из первых выступлений в Питере группы «Браво», восторг от «Мы вместе» «Алисы» и конечно же «Группу крови» группы «Кино». Не забуду свои впечатления от «ДДТ» и «Аквариума» — они выступали на мощном тогда фестивале Ленинградского рок-клуба. Там же находилась репетиционная база труппы Славы Полунина «Лицедеи». К тому времени я уже мог зажать несколько аккордов на грифе гитары, а тут появилась возможность увидеть такое количество потрясающе талантливых людей! Это стало для меня серьезным источником вдохновения, и тогда же я начал придумывать первые мелодии.

— И все равно не решались связать жизнь с творчеством?

— Нет. Просто не видел для себя таких возможностей. Время было странное, все вокруг рушилось. Мне еще повезло, что в те годы уже не существовало распределения выпускников вузов на предприятия с обязательной отработкой в течение трех лет. Со своей специальностью я бы точно попал в «почтовый ящик». Компания, в которой я работал, занималась налаживанием связей между Западом и зарождающимся классом советских бизнесменов из разных регионов. Меня послали в командировку в Ашхабад. А там я познакомился с замечательными людьми — со съемочной группой студии «Беларусьфильм», которая приехала на поиск натуры. И перед расставанием режиссер Владимир Попов сказал что-то вроде «я бы пригласил тебя на пробы». Всерьез это не воспринял, хотя сердечко затрепетало. Вернулся в Питер и через какое-то время получил заказное письмо. А там — билет на поезд до Минска и официальный вызов на пробы! Едва поверил своим глазам: приглашают как настоящего артиста! Поехал, меня утвердили, и я попал в сказку — таким мне показался съемочный процесс. Снимали долго, в разных городах. В итоге эта картина — «Защитник» — на экран так и не вышла (продюсер и режиссер не смог­ли договориться). Но нескольких месяцев съемок было достаточно, чтобы я пропитался атмосферой, заразился «бациллой», от которой уже было невозможно избавиться.

— Почему же тогда в своем втором фильме вы снялись почти спустя десять лет?

— В начале 90-х годов в России кино было разрушено. И к тому же я вскоре уехал в США.

— Мечтали о Голливуде?

— Нет, просто захотел посмотреть другой мир. Спасибо друзьям, которые помогли на первых порах, — уже через пару недель мне предложили интересную работу… К американскому этапу жизни я не хотел бы возвращаться. Это просто часть моей частной истории: приехал, женился, развелся, ­уехал. С точки зрения творчества там нечего особо рассматривать. (Александр работал в спортивном менеджменте, был агентом российских хоккеистов, а параллельно получил актерское образование и стал членом профсоюза американских актеров. — Прим. ред.) Единственное, в чем Америка меня кардинально изменила, — это музыка. Я попал в какой-то поток, ливень разножанровой музыки, стал сочинять, больше играть на гитаре… А в конце 90-х в Нью-Йорке на мероприятии с участием американских и российских артистов познакомился с прекрасным питерским актером Сергеем Русскиным. Когда я вскоре приехал по делам в Россию, он пригласил меня на празднование пятисотого кадра фильма «Особенности национальной рыбалки», где тогда снимался. Там я и познакомился с Алексеем Балабановым, который вскоре прилетел в Чикаго на кинофестиваль со своей картиной «Про уродов и людей». Алексей попросил показать ему город. Я возил его и по элитным районам, и по кварталам, где из машины лучше не выходить. Не знал, что сценарий «Брата-2» был уже в работе и цепкий глаз режиссера рассматривал Чикаго как локацию для съемок. Месяца через три Алексей позвонил и предложил роль в этом фильме, точнее, две роли — я сыграл там близнецов. Так жизнь в очередной раз кардинально изменилась. Я вернулся домой и на экран. И главной своей радостью — жизнью в кино — обязан Балабанову...

— После «Брата-2» к вам сразу пришел успех. В вашей большой фильмографии есть и голливудские проекты, например, недавний «Хантер Киллер», где вы снялись с Гэри Олдмэном и Джерардом Батлером.

— А еще с Игорем Жижикиным, Михаилом Горевым и Юрой Коло­коль­никовым. Батлер, к слову, оказался общительным, доброжелательным и очень профессиональным. Что не мешало ему мастерски травить байки в перерывах съемок. В «Хантере Киллере» я прошел кастинг на роль президента России. Но до этого прочел сценарий на предмет русофобии. Для меня это принципиальный момент: не буду работать в картине, где ей есть место. Но тут американцы и русские рука об руку сообща бьются против мирового зла, они союзники! Мне это показалось интересным и нестандартным для американского кино такого жанра.

— Нашу жизнь сильно изменила пандемия. Вы к тому же переболели ковидом в тяжелой форме…

— Да, летом попал в красную зону, уходил в цитокиновый шторм. Десять дней сумерек и потом долгое восстановление... Наверное, вирус пришел ко мне вовремя. Одно из главных осложнений болезни — навязчивое желание подытожить прожитое. Я понял свою цену и особой гордости не испытал. Осознал, что очень многое было сделано не так, что-то зря, на что-то время было потрачено просто впустую. Но кое-что все-таки можно успеть сделать. Например, подготовить живое выступление моей группы ANTIGO. Семь лет назад на создание проекта меня вдохновил близкий друг Боря Лифшиц, один из самых крутых барабанщиков страны, пламенный мотор группы «Би-2». Мы с ним записали несколько треков. А вот к концертной деятельности так и не смогли перейти: я не вылезал со съемок, Боря колесил с «Би-2», может быть, самой концертирующей группой в стране. Все не находили время, чтобы собрать состав и выйти на сцену. А теперь понимаю: надо эту историю осуществить.

Главное сейчас — вылезти из болезни окончательно. Коварность этой инфекции в том, что происходит дегенерация нейронных связей в мозгу, человек впадает в депрессию, вспоминает самое нехорошее, что случилось с ним в жизни. До сих пор иногда трудно подбирать слова. А еще пришлось долго бороться с астеническим синдромом: только 15—20 секунд мог стоять, а потом вдруг звон в ушах, голова кружится, и тебя валит обратно на кровать. Когда выписывался из больницы, меня до такси везли на каталке! Гормональная терапия тоже наложила сильный отпечаток на внешность: плюс десять килограммов, лицо одутловатое. Диеты и спорт особо не помогают. Долгое время не узнавал себя в зеркале. Но у меня есть сильный стимул к борьбе: через пару недель надо выходить на сцену. Спектакль «На одном дыхании» — это очень трогательная история, которую мы проживаем вместе с блистательной Ксенией Лавровой-Глинкой.

— А почему вы так поздно дебютировали в театре — после пятидесяти?

— На сцену тянуло всегда, но было боязно. Я же понимал — это совсем другое ремесло. К тому же был так занят в кино, что о театре и не задумывался. Когда позвали, сказал: «Давайте попробуем, но я ничего не умею. Если пойму, что мне это не в радость, будем считать, что наш эксперимент не удался…» Репетировали долго и иногда мучительно, пару раз было желание сбежать. Умение работать не на камеру, а на огромный зал — всему этому надо было учиться. Но к премьере все сложилось: я ощутил на сцене такую благость! И теперь, после вынужденного отпуска из-за болезни, так хочется снова почувствовать этот кайф! Принимают спектакль хорошо. Помню, как в одном городе дама из первого ряда не смогла сдержать эмоций и сказала нам, артистам: «Разве так можно? Мы уже все разревелись». Зрители на нее зацыкали, даже охранники подошли, мол, потише, иначе выведем! А она им: «Да я всю пенсию отдала, чтобы сюда прийти сегодня». Это было сказано так искренне, что охранники отошли, а я не удержался и кивнул даме в знак почтения...