— У меня сил уже нет, чтобы нянчиться, — заявила свекровь

— Нет, Маришка. Ребёнка вы заводили для себя, так что и разбирайтесь с Тимофеем сами, — жёстко отрезала свекровь. — У меня сил уже нет, чтобы нянчиться.

— Валентина Петровна, да какое тут «нянчиться»? — растерялась Марина. — Он ведь не малыш, спокойный, смышлёный. Я прошу всего лишь — принять его у себя, дать перекусить и включить мультик. Он тихо посидит, пока мы вернёмся. И это ненадолго. Потом он будет добираться самостоятельно.

— Три, семь… Какая разница? Ребёнок остаётся ребёнком. Это огромная нагрузка! А у меня и спина, и давление… Нет, я своё уже отнянчила.

Марина вспыхнула от злости и боли. Ответа у неё не нашлось — она просто отключила телефон.

Если бы речь шла о чужом человеке, она бы спокойно приняла отказ. Но ситуация с Валентиной Петровной была особенной — уж слишком выборочно ухудшалось у той здоровье.

…Всё лето свекровь провела на даче. Судя по всему, участок обладал чудодейственными свойствами: там её не мучили ни давление, ни спина. Более того, она умудрилась наладить маленький «семейный» бизнес.

— Слушай, Мариш, вы же всё равно будете закупать картошку на зиму? — рассудительно предложила Валентина Петровна. — Так зачем платить чужим? Купите мою. Со скидкой, конечно. Просто вернуть вложения. И вам выгода, и мне польза. Всем хорошо.

Картофелем всё не ограничилось. Свекровь охотно сбывала им вишню, яблоки и даже кабачки. Хотя кабачки в их семье никто не любил, Марина с мужем Сергеем брали — чтобы поддержать «старенькую и больную» женщину, как она себя называла.

Исцеляло Валентину Петровну не только село, но и море. Год назад она потребовала подарить ей путёвку в Крым к дню рождения.

— Ну, я понимаю, что Турция вам не по карману, семья всё-таки… — великодушно вздохнула она. — Но можно и скромнее. Я бы и в Крым съездила. Двадцать лет не отдыхала, сына растила.

Пришлось затянуть пояса: дешёвые подарки на праздники, растянутые домашние вещи, отменённая поездка к Мариным родителям — всё ради свекрови. В основном по требованию Сергея.

Мечта Валентины Петровны сбылась: она отдохнула на море. Целую неделю грелась на солнце — ни разу не пожаловалась на давление.

Не беспокоило оно её и тогда, когда Сергей каждый месяц переводил матери треть зарплаты и в довесок привозил продукты.

— Ой, беда у меня… Кажется, клопы завелись. Надо вызывать обработку. И диван, наверное, менять… Серёж, выручишь? — причитала свекровь. — Я одна, без мужа… Тут и заплатить мастеру, и мебель купить…

Разумеется, Сергей помогал. А она — взаимностью не спешила.

Любая её помощь была платной. Если она и соглашалась вывести внука в парк, то вечером выдавалась целая смета: булочка, сок, игрушка. Игрушки, к слову, стоили так, что Марина с Сергеем никогда бы такие не купили — денег и так едва хватало, особенно благодаря Валентине Петровне.

— Ну я же не могла ему отказать, — вздыхала она. — Просил так жалобно. И голодным я его оставить не могла. А у меня одна пенсия. Всё равно дешевле, чем няня.

Звучало логично, но Марина чувствовала себя не родственницей, а клиентом.

…Но теперь обстоятельства заставили обратиться к свекрови снова. Школы рядом с их новой квартирой так и не построили. Ближайшая — в получасе езды, с двумя пересадками. Для первоклассника это и долго, и страшно. Зато от школы до квартиры Валентины Петровны — пять минут ходу.

Марина решила, что просить помощи — разумно. Учесть всё, что они сделали для неё… Но свекровь думала иначе. Её отказ стал для Марины ударом.

Что оставалось? Уволиться? Переехать? Оставить ребёнка на произвол судьбы?

И тут Марина вспомнила фразу Валентины Петровны: «Всё равно это дешевле няни».

Няня…

— Твоя мама отказалась, — сказала она мужу вечером. — Но я придумала, как нам действовать. Мы уменьшим её «финансирование» и наймём няню.

Сергей нахмурился. Он был категорически против.

— Я не могу оставить её без помощи! Она меня поднимала. Она одна, возраст, пенсия… Она одна не справится.

— Серёж, позволь напомнить: она не бедствует. Она питается с дачи и продаёт овощи. Да и мы часто покупаем у неё больше, чем нужно.

— Она же копейки с этого имеет! Частники бы дороже брали!

Марина тяжело выдохнула. Возможно, в его словах была доля истины, но проблему это не решало.

— Тогда предложи что-то своё. Няню мы не потянем, а я уволиться не могу. Мы ведь не деньги у неё просим. Всего лишь посильную поддержку. Твоя мама — взрослый, расчётливый человек, она выкрутится. А твой сын — нет. И в конце концов она сама сказала: «занимайтесь им сами». Вот и займёмся.

Разговор получился длинным и тяжёлым: Сергей говорил о долге, Марина — о манипуляциях и вине. В итоге победила реальность.

Сергей сам сообщил матери о том, что поддержка будет сокращена. Реакция Валентины Петровны была бурной: обвинения, истерики, жалобы на невестку. Но впервые Сергей не уступил.

— Мам, ты нас вынудила, — сказал он.

Тем временем Марина познакомилась в родительском чате с соседкой по школе — Ириной, мамой одноклассника Тимофея. Та была в декрете и без проблем согласилась забирать обоих мальчиков, кормить и присматривать за символическую плату.

Прошёл месяц. Ирина справлялась отлично. Тимофей каждый вечер был сытым и довольным. Их семейный бюджет неожиданно вздохнул: оказалось, что услуги Валентины Петровны стоили куда дороже няни.

Свекровь первое время дулась и играла на жалости, но, не получив желаемого, поутихла. И интерес к внуку у неё тоже поуменьшился.

Время всё расставило. Марина и Сергей когда-то позволили сесть себе на шею — из любви. Но вовремя нашли силы сказать «нет» и вложить ресурсы туда, где они действительно нужны — в благополучие своего сына. Ведь ребёнка они заводили для себя, и заботиться о нём теперь должны были сами.