— Ты получаешь деньги от моего сына за то, что должна делать каждая жена?

Вероника раскладывала последние фарфоровые тарелки по местам. Стол переливался белоснежной скатертью с вышивкой, рядом аккуратно поблескивали бокалы, а в вазах пестрели свежие розы. Из кухни доносился аромат запечённого мяса с розмарином и сладкая нотка ванили от будущего торта.

В этот момент раздался первый звонок. Вероника, машинально вытерев руки о фартук, поспешила открыть дверь. На пороге появилась Лидия с подарочным пакетом и сияющей улыбкой.

— Ника, ты потрясающая! — воскликнула она, заходя в квартиру. — Здесь всё словно в глянцевом журнале! И стол, и дети — всё безупречно!

В это время малыши, Артём и Мила, сидели в высоких стульчиках. Их щёки были перепачканы пюре из брокколи, которое они старательно размазывали по лицам. Артём весело хлопал по подносику, разбрасывая капли в разные стороны, а Мила смешно хохотала, показывая два крошечных зуба.

— Благодарю, — мягко ответила Вероника, поправляя слюнявчик сыну. В её глазах скользнула усталость, но губы растянулись в приветливой улыбке.

Следом за Лидией вошла тётя Клара. Она медленно оглядела просторную гостиную, где каждая вещь будто стояла на своём месте. Полы блестели, диванные подушки были идеально разложены.

— Уму непостижимо! — ахнула она. — У меня с одним ребёнком вечный кавардак был. А у тебя двое, и дом будто из рекламы!

Вероника лишь усмехнулась уголком губ. Внутри она ощущала тяжесть — ведь никто не видел её бессонных ночей и ежедневных марафонов по дому. Но обсуждать это сейчас ей не хотелось.

Гости продолжали прибывать: запах духов смешивался с ароматом блюд, комната наполнялась смехом, звонкими голосами и хлопаньем дверей.

— А где твоя мама? — с интересом спросила Лидия, присаживаясь к столу.

— На курорте, отдыхает, — пояснила Вероника. — Мы сами справляемся.

— Даже без няни? — удивлённо приподняла брови Клара.

— Без.

Андрей тем временем разливал шампанское, его лицо светилось довольной улыбкой. Он гордился супругой, но промолчал. В углу, словно в тени, сидела Тамара Сергеевна. На её губах застыла язвительная ухмылка, а в глазах — холодный блеск.

— В наше время никто не хлопал нам за то, что мы детей растили и дом вели, — пробормотала она так, чтобы все услышали.

Разговор за столом постепенно перешёл к теме материнства и женщин в современном мире. Гости восторгались Вероникой: кто-то подмечал её аккуратность, кто-то — ухоженный вид, несмотря на заботы.

— Честно, не представляю, как ты справляешься, — сказала Ольга, мама одноклассницы Андрея. — У меня одна дочь, и я всегда на грани усталости. А ты словно сияешь!

— Просто дисциплина и план, — ответила Вероника, поправив локон за ухом.

И тут в разговор резко вклинилась её младшая сестра Лена. Скучавшая до этого, она сидела с телефоном в руках и кривила губы.

— Дисциплина? — хмыкнула она. — Если бы мне платили такую «зарплату жены», как тебе, я бы вдвое лучше справлялась!

Воздух в комнате словно загустел. Вилка выпала из рук одного из гостей и громко звякнула о тарелку. Вероника замерла и бросила на сестру тяжёлый взгляд, полный предупреждения. Но слова уже вырвались наружу.

— Какую зарплату? — протянула Тамара Сергеевна, прищурив глаза.

— Лена! — прошипела Вероника. — Замолчи.

— Да что тут скрывать! — беззаботно махнула рукой сестра. — У них с Андреем договор. Либо она работает, и они всё делят поровну, либо она дома с детьми, но получает компенсацию.

В этот момент все взгляды устремились на Веронику. Кто-то откашлялся, кто-то отвёл глаза. Андрей неловко потянулся к матери:

— Мам, пожалуйста, не сейчас.

Но Тамара Сергеевна уже выпрямилась, её лицо налилось краской.

— Компенсацию? — повторила она громким голосом. — Ты получаешь деньги от моего сына за то, что должна делать каждая жена?

Вероника глубоко вдохнула, ощущая, как в груди поднимается волна решимости. Она подняла голову и спокойно произнесла:

— Да. Сто тысяч рублей в месяц.

В комнате раздался шумный вздох. Гости замерли.

— Сто тысяч?! — вскрикнула свекровь. — За что? За то, что ты живёшь в своём доме и ухаживаешь за своими детьми?

Андрей попытался что-то вставить, но мать его перекрыла. Спор завязался бурный и жёсткий: Вероника перечисляла, сколько профессий совмещает ежедневно, а свекровь твердило о «долге жены».

Каждая реплика звучала, как удар ножа по стеклу. Гости сидели, словно зрители в театре, наблюдая за тем, как праздник детского дня рождения превращается в драму. Даже Артём и Мила затихли, будто почувствовав напряжение взрослых.

— Ты превращаешь семью в рынок! — кричала Тамара Сергеевна, её голос срывался.

— Я делаю её справедливой, — твёрдо возразила Вероника. — Муж и жена равны.

Когда Андрей встал и потребовал извинений у матери, гости ахнули. А когда Тамара Сергеевна, побагровев, схватила сумку и с грохотом захлопнула дверь, тишина накрыла комнату, как плотное покрывало.

Лидия первой нарушила паузу, её голос дрожал от восхищения и любопытства:

— Вероника, расскажи поподробнее о вашей системе… Это звучит невероятно разумно.

Вероника вздохнула, улыбнулась и пошла за тортом. Андрей подошёл, обнял её за плечи. Его руки были горячими, и в этом прикосновении чувствовалась благодарность.

— Прости за маму, — прошептал он.

— Извиняться не за что, — ответила она. — Просто у некоторых взгляд на жизнь остался в прошлом.

Праздник продолжился: свечи на торте горели, гости снова смеялись, дети радостно хлопали в ладоши. Но глубоко внутри Вероника знала: мосты с Тамарой Сергеевной сожжены. И возвращения назад уже не будет.

Она не сожалела. Лучше быть честной и твёрдой, чем вечно удобной.