– Ты называешь себя матерью, когда годами делала вид, что меня нет?

– Даниил, стой! – пронзительный, почти умоляющий оклик женщины раздался сзади, но юноша даже не оглянулся. Его фигура оставалась прямой, плечи напряжёнными, а походка – уверенной и упрямой. Он давно предполагал её появление и лишь удивился, что мать добралась так поздно.

Десять лет – почти бесконечность. Десять лет тишины, равнодушия, и вот она снова возникла, будто ничего не было, словно можно одним взмахом стереть из памяти все годы боли и одиночества.

– Даниил, я понимаю, ты зол, но умоляю, послушай, – Валентина догнала сына, её дыхание сбивалось, а голос дрожал. Женщина ухватилась за край его куртки, и Даниил ощутил, как её пальцы дрожат. В глазах, когда-то близких и дорогих, теперь отражались просьба, страх и отчаяние.

Даниил замер, но головы не повернул. Его тело словно застывшее, а внутри клокотала ярость. Разве мать считает, что можно вот так появиться? Что он всё простит и бросится помогать? После всего, что было?

– Мы это уже обсуждали, – произнёс он холодно. – У тебя был мой номер, был адрес. Ты знала, где меня искать. Но за эти годы ни звонка, ни письма, ни малейшего интереса к тому, как я живу, учусь, справляюсь. А теперь вдруг решила, что я обязан всё забыть и поддержать тебя? – каждое слово давалось с усилием, едва сдерживая бурю внутри. Он слишком долго пытался простить, но забвение так и не пришло.

Валентина опустила голову, понимая его правоту. Но сердце её металось: почему он не способен её простить? Разве она не имела права на собственное счастье?..

– Я знаю, что виновата, – прошептала она дрожащим голосом. – Но ты же мой сын. Ты не имеешь права отвернуться от матери! Я подарила тебе жизнь! Разве нельзя быть хоть немного благодарным?

Даниил обернулся. Его взгляд был ледяным, отчего Валентина вздрогнула. Неужели это её мальчик? Где тот солнечный ребёнок? Почему в его глазах лишь обида и презрение?

– Матерью? – глухо выдохнул он, сжимая кулаки. – Ты называешь себя матерью, когда годами делала вид, что меня нет? Когда твой муж колотил меня, а ты закрывала глаза? Когда я потерял бабушку – единственного, кто обо мне заботился?

Валентина отшатнулась, сжав грудь рукой, словно слова сына пронзили её насквозь.

– Он не бил тебя, – пролепетала она. – Он хотел воспитать! Твой отец был слишком мягким, а Олег старался сделать из тебя мужчину. Ты должен был быть благодарен ему!

– Воспитать кулаками? – голос Даниила дрожал. – А ты молчала. Молчала, когда он орал, унижал, поднимал руку… Ты делала вид, будто всё в порядке!

Он глубоко втянул воздух, стараясь унять бурю. Нет, сейчас нельзя срываться. Нужно говорить твёрдо.

– Хорошо, давай без криков. Ты здесь, потому что тебе нужна помощь? Олег выгнал тебя, и теперь ты решила, что я должен простить и принять тебя?

Валентина опустила взгляд, словно ища ответы в асфальте.

– Я не прошу прощения, – произнесла она едва слышно. – Просто хочу, чтобы ты помог. У меня ничего нет. Я осталась на улице. Квартиру я продала…

Даниил криво усмехнулся.

– Значит, просить прощения ты не собираешься? Отлично. Кто заставлял тебя продавать жильё? На что вы потратили все деньги? Хоть копейку дала мне?

Валентина молчала. Она знала, что он прав. Слишком поздно всё менять.

– Я понимаю, что ты не простишь, – прошептала она. – Но я обязана была попробовать. Я доверилась не тому человеку… Что мне теперь делать?

– Я не смогу помочь тебе, – Даниил почувствовал, как что-то оборвалось внутри. Ему было жаль её, но виновата она сама. – Ты выбрала свой путь много лет назад. Теперь отвечай за поступки. У тебя есть зарплата, сними жильё, подай в суд на Олега. Деньги вы тратили вместе.

Валентина кивнула, плечи её опустились. Сил не осталось. Она знала, что он прав. Знала, что разрушила их связь сама.

– Я виновата… Но разве я не заслуживаю снисхождения?

Она медленно развернулась и пошла в сторону вокзала. Столько сил и денег потратила зря. И это её сын… Сын, которому всё равно.

Даниил остался стоять неподвижно. Он знал, что поступил правильно. Мать вычеркнула его из своей жизни в тот момент, когда он нуждался в ней сильнее всего. Она растратила всё наследие отца, даже деньги на его обучение. Чего она теперь ждёт?

Прошлое вспыхнуло перед глазами, и холод пробежал по телу. После смерти отца их счастливая жизнь обернулась кошмаром.

Мать недолго горевала, быстро стала искать замену, не интересуясь его мнением. Через полгода в их доме появился Олег.

– Даниил, это Олег, – с натянутой улыбкой представляла его мать. – Коллега по работе, хороший друг. Я позвала его починить кран.

Парень пытался принять её выбор, но новый мужчина сразу вызвал отторжение. И вскоре он почти поселился в их квартире.

Сначала Олег держался отстранённо, но его холодные взгляды пугали. Каждое утро начиналось с придирок: комната плохо убрана, манеры за столом не те, речь невежливая.

– Мама, почему ты позволяешь ему так разговаривать? – спрашивал Даниил. Но Валентина лишь отворачивалась.

Олег становился всё жёстче. За плохую оценку он мог схватить ремень. За разбитую вазу – сдавил руку так, что суставы хрустнули.

– Это урок! – прорычал он тогда.

Мать стояла рядом, теребя фартук и делая вид, что ничего страшного не происходит.

Со временем уважение сменилось страхом. Даниил боялся оставаться с отчимом наедине. А мать делала вид, что всё в порядке.

И вот настал день, когда Валентина объявила о свадьбе.

– Мам, ты не можешь! – закричал Даниил. – Ты видишь, как он ко мне относится!

Но она была непреклонна.

– Это моя жизнь, – сказала холодно. – Я имею право быть счастливой.

В тот миг Даниил почувствовал полное одиночество. Лишь бабушка оставалась его опорой. Она однажды сказала:

– Если станет тяжело, приезжай ко мне.

И он переехал. Бабушка стала его спасением. Но вскоре её не стало, и парень остался один. Тогда он уехал в другой город, начал новую жизнь у моря. Но рана внутри не заживала.

И вот мать вновь возникла в его жизни. Будто забыла обо всём. Но он не забыл.

Телефон зазвонил внезапно. На экране высветилось имя, которое он не слышал годами.

– Алло, – сказал он ровно.

– Даниил, как ты можешь так обращаться с матерью?! – голос тёти Светланы дрожал от возмущения. – Она осталась на улице, а ты даже не хочешь помочь!

Парень прикрыл глаза. Нет, мать так легко не сдастся.

– Тётя Света, вы не помните, как я ночами прибегал к вам от Олега? Как вы прятали меня у себя?

В трубке повисла тяжёлая пауза.

– Это было давно, – наконец произнесла тётя. – Сейчас другое время. Она нуждается в тебе! Это твой долг!

– А когда я нуждался, где была она? Где были вы?

– Не перекручивай! – резко ответила тётя. – Ты был подростком. А теперь взрослый и должен понимать…

– Понимать что? – перебил он. – Что мать может годами притворяться, будто меня нет, а потом прийти и требовать помощи?

– Она раскаивается! – вскрикнула тётя.

– Если бы раскаивалась, она не ждала бы столько лет! – отрезал Даниил.

В трубке снова тишина.

– Ты жесток, – сказала она.

– Может быть, – спокойно ответил он, глядя в окно. – Но я устал прощать то, что не заслуживает прощения.

– Я всё сказал. Больше не звоните с такими просьбами.

Он отключил звонок. Комнату наполнила тишина, а шум моря за окном будто подтверждал его слова.

Даниил достал старую коробку с фотографиями и вещами детства. Долго смотрел – и выбросил. Хватит жить прошлым.

Он понимал: теперь его жизнь пойдёт вперёд, без оглядки. Боль всё ещё жила в сердце, но вместе с ней появилось облегчение.

Волны за окном накатывались на берег, унося ненужное. Точно так же он хотел избавиться от прошлого. И, глядя на море, впервые почувствовал, что сделал правильный выбор.