— А что ты хотела? Ты сама подписала отказ от дочки!

Фатима много лет жила одна, не забивая себе голову мыслями о сыне, взрослом сыне-семьянине, который уже давно сам стал отцом.

Так бывает: сын просто забыл о существовании матери.

…Фатима подмела во дворе метлой. Привыкла, чтобы двор чистый был, без единой соринки. Затем, черпнув ковшиком воду из бочки, что у крыльца, помыла ступни своих ног и аккуратно промокнув их маленьким полотенцем, надела теплые вязаные носки и пошла в дом. В котором также идеально чисто.

Да только зря зашла: услышала как брякнула кованая железная ручка на воротах.

Кто бы это мог быть?

О ней, старухе, редко кто вспоминал, поэтому она не ждала гостей. Может быть случилось что-то?… Фатима торопливо подошла к воротам и отперла. За дверью оказался сын, Тимур, высокий, грузный уже мужчина. Он был не один, с красивой молодой женщиной.

— Знакомься, Катя, это твоя бабушка. Здравствуй мать, это Катерина, моя дочь.

— Внучка значит, — произнесла хозяйка дома.

Не дожидаясь от матери приглашения, Тимур отошел на полминуты и вернулся, с кучей чемоданов и пакетов.

— Извини, что не приезжал в гости, — не глядя в глаза матери, скороговоркой произнес мужчина, и положил деньги на крыльцо. В дом заходить не стал и пока Фатима накрывала на стол в летней кухне, он уехал. Осталась его дочь.

…Катерина оказалась девушкой немногословной. Фатима, к слову говоря, тоже не жаждала общения.

— Ешь что-нибудь. Пей чай. Попробуй лепешку с сыром, — предложила хозяйка и Катя послушно отпила из чашки чай, взяла в руки лепешку.

— Ты от кого-то скрываешься?

— Нет, бабушка. Я беременна. Вот только… никто не должен об этом знать.

Фатима покачала головой, услышав это. Вот уж не думала она о том, что до сих пор так бывает.

— Если ты приехала сюда скрываться, то объясни мне, что будет с ребенком после рождения?

— Отец сказал, что сдаст плод в приют.

Фатима молча покачала головой и языком цокнула.

— Плод… Дело плохо. Что такого произошло, что ты решила рожать тайком и избавляться от ребенка, девушка?

Гостья не ответила на вопрос, она смотрела в одну точку, предпочитая молчать. Ну что ж, Фатима не стала досаждать вопросами.

Наверное, она уже была в том возрасте, когда пропал интерес к происходящему вокруг.

Сын позвонил лишь раз, попросил у матери:

— Мать, ты же повитухой в деревне была. Когда Катька родит, ты прими роды, а потом позвони мне. Нет надобности обращаться в роддом, когда сами справимся.

Фатима очень рассердилась, услышав слова сына, и глухо произнесла в трубку:

— Ты только ради этого вспомнил о моем существовании? Ты привез ее в мой дом, мне решать. Она будет рожать как человек, а не бездомная кошка!

***

Когда у Катерины начались схватки, Фатима пошла к соседу старику-Вахиду: у того был телефон в доме, был старенький автомобиль.

— Поехали, — приказал он.

Фатима помогла внучке сесть в машину, и поехали, в райцентр. Там есть амбулатория.

…Отец Катерины, Тимур, приехал в тот-же день. И находился у Фатимы в доме, ожидая когда дочь выпишут из роддома после родов.

Катерина вернулась вместе с отцом в дом его матери, еле переставляя ноги, изможденная: казалось, что в ней остались только глаза на белой коже. Ребенка при ней не было, наверное, отказалась от него там, в роддоме.

Отлеживалась девушка в доме бабушки целую неделю. Фатима помогала ей во всем. И поняла, что у Катерины было расхождение тазовых костей. Штука неприятная конечно, но не смертельная.

«До свадьбы заживет», — неудачно пошутил тогда отец Кати, Тимур.

А когда Катя пришла в себя и впервые вышла сама во двор, без посторонней помощи, Тимур громко сообщил:

— Ну наконец-то, ты снова стала похожа на человека. Сейчас отвезу тебя в салон, пусть приведут в порядок волосы, и ногти, что еще там? А потом — домой. Спасибо тебе мать, за то что помогла с проблемой.

Он вышел за ворота, чтобы завести автомобиль, перед этим приказав дочери собрать вещи.

Фатима строго посмотрела на девчонку:

— А ты точно ничего больше не забыла? А ребеночка, которого родила?

Катерина замерла и посмотрела в одну точку.

— Я же сотни раз тебе сказала что не могу, бабушка. Я родила его от человека… Который меня обманул. У него есть жена, а я… А мне… Придется начинать жизнь с чистого листа.

— Невелика потеря. Этот мерзавец не принадлежит тебе, и ты ничего не сможешь поделать с этим. А вот ребенок твой, он вырос в твоем чреве. Его дальнейшая судьба зависит целиком от тебя.

Фатима строго посмотрела на нее, бездушную, бросившую собственного ребенка.

— Когда я звонила в роддом, мне сказали, что ты родила девочку. У тебя — дочка. Лежит сейчас одна в кувезе, плачет и ждет тебя! Не совершай глупостей, Катюша, забери дочку.

— Мне папа не разрешит, — выдохнула Катерина.

В глазах ее отразилась такая боль, что женщина отступила.

Только бросила через плечо с презрением:

— Тогда уезжай. Проваливай. Живи и дальше умом своего отца. Ты не женщина. Ты глупая кукла. Я больше знать тебя не желаю.

В дом вошел Тимур и посмотрел на сумки с чемоданом, которые стояли посреди комнаты.

— Пошли, — скомандовал он дочери и взялся за поклажу.

Катерина не тронулась с места, Тимур заметил это когда был у дверей, удивился и посмотрел на дочь:

— Чего встала? Машина ждет!

— Я собрала вещи, как ты и просил, забери их. А я останусь здесь, — еле слышно произнесла Катя.

Фатима смахнула слезу с глаз.

— Ты рехнулась?! У нас итак проблем выше головы, еще и ты чудишь! — рассердился мужчина.

— Сказала же, никуда не поеду. Я хочу забрать дочку.

— Ах ты! Ну ты! Прибежишь еще ко мне! — захлебнулся в своем негодовании Тимур. Он посмотрел на мать и потребовал ответа:

— Твоих рук дело?! А, я понял, мстишь мне. Я забыл о твоем существовании, а ты за это отобрала у меня дочь! Мать, называется!

— Я больше не мать тебе, — проговорила Фатима.

— Да пошли вы обе! — в запале произнес Тимур. — А ты Катька, возвращайся домой, пока я не передумал. Приму, только без приплода! Сроку даю тебе две недели. Иначе лишу наследства и ты мне больше не дочь!

Он громко хлопнул дверью и Фатима подошла к плачущей Катерине, подставив свое плечо внучке. И произнесла тихо:

— Пусть идет, не реви. Ты все правильно сделала.

Далее женщины, крепко держась за руку, пошли быстрым шагом к соседнему дому.

— Вахид, нужно, чтобы ты отвез нас в тот роддом! — потребовала Фатима.

— Так это ж в город ехать придется.

— Дело очень срочное, там правнучка ждет!

— Вот оно что… Ну раз такое дело, то обождите чуток. Я чай попью и заведу машину. С утра маковой росинки во рту не было…

***

— А что ты хотела? Ты сама подписала отказ от дочки, — успокаивала Катю бабушка. — Послушала своего отца, а не меня. Но не волнуйся. Ты еще заберешь ее, давай ложись в постель, я тебе бульончик сварю, тебе нужно набраться сил… А потом мы с тобой будем добиваться, чтобы тебе вернули малышку.

— Бабушка, — шептала Катя, обливаясь слезами, — Почему я узнала о твоем существовании только сейчас? Почему ты не была рядом, когда мне так плохо было? Ты одна меня поддержала… Мои мама с папой возненавидели меня за ошибку.

— Какую ошибку, Катенька? — рассеянно спросила Фатима, гладя внучку по волосам.

— Чудовищную, как сказал папа… Перечеркнувшую мою и их жизнь. Папа говорил, что я рождена для другого будущего, а не для того чтобы стать матерью-одиночкой. А я слушала его, хотя мне ребенка оставить хотелось. Только… Мне бы пойти с малышкой было некуда.

— А теперь у тебя есть я. И я не брошу вас обеих, — пообещала Фатима. — Не плачь. Все наладится. Ведь все хорошо, милая. У тебя родилась здоровенькая дочь, ты заберешь ее, а отец… Пришло время оторваться от родителей, ведь ты теперь сама мать. А с отцом вы помиритесь, я знаю…

***

С того самого дня невидимая стена между Катей и Фатимой рухнула.

Катерина стала вести себя с бабушкой по-другому, искренне, с любовью и уважением. Она ластилась к старой женщине, словно маленькое дитя, рассказала все свои секреты и пообещала никогда больше не расставаться.

Румянец и улыбка появились на лице Кати.

Молодая девушка быстро оправилась после родов и влилась в ритм бабушкиной жизни. Она быстро поняла, что нужно делать в новом для нее месте, с удовольствием помогала во всем бабушке.

Вот только по вечерам Фатима замечала печальный взгляд внучки.

Та тосковала по кому-то.

Быть может, мыслями она была с дочерью. А может быть, с родителями. Или даже с отцом ребенка.

— Мое имя по паспорту Катира, — вдруг начала рассказывать Катя бабушке. — Хоть мама у меня русская, отец воспитал по своим обычаям. Он говорил, что ты отреклась от него, после того как он женился на девушке другого вероисповедания.

— Я?

Фатима была очень удивлена словам внучки.

— Что за ложь…

— По словам папы, поэтому вы не общались. Он всегда говорил, что ты демон во плоти. Поэтому я боялась тебя, когда папа привез меня к тебе пожить. И не ожидала, что ты… Ты такая… Хорошая. Не ожидала что заставишь меня забрать мою… Настеньку.

— Настеньку? Ты назвала дочь Настей? — снова удивилась Фатима.

— Да.

Лицо Катерины засияло.

— Она моя Настенька. Это имя мне очень нравится. Жениха мне нашел папа, он представил меня сыну своего лучшего друга, Рината. Мы планировали играть свадьбу, но потом что-то пошло не так, друг обманул отца… Отец сказал что никакой свадьбы не будет. Но у нас с Ринатом уже были отношения, о которых папа не знал. В-итоге Ринат тоже послушал своего отца и женился на другой женщине.

Фатима слушала внучку, качая головой.

— Понимаешь, бабушка… Ты правильно меня обозвала куклой. Я была пешкой в руках отца. Марионеткой, которой он управлял… Когда стало понятно, что я забеременела после связи с Ринатом, отец рвал и метал. Сказал, что не ожидал от меня такого предательства. Он думал, что мы с Ринатом только за ручки держались… Прерывать беременность было поздно, все сроки прошли, а я вообще о ней узнала, только когда живот стал расти…

— И Тимур решил, чтобы ты рожала подпольно, чтобы никто не узнал, что ты была в положении, — догадалась Фатима. — А сам Ринат знает о твоей беременности?

— Ринат? Нет.

Глаза Кати вспыхнули и погасли.

— Я бы и не сказала ему ни за что. Ведь он предал меня…

-Значит, ты должна ему сказать, чтобы твоя совесть в дальнейшем была чиста, — пожав плечами, посоветовала Фатима.

— Бабушка… У тебя все так легко и просто. А я не могу, — вздохнула Катя.

— Чего ты не можешь? Дело то ведь не в тебе, а в том, что у твоей дочери, Настеньки, есть родной отец. И не тебе решать, нужно ли им знать о существовании друг друга. Если Ринату не нужна твоя дочь, то ты будешь четко знать об этом и окончательно вычеркнешь его из жизни, всего-то.

— Наверное ты права.

…Шли дни и Катя с бабушкой часто ездили по делам в город, чтобы вернуть новорожденную девочку обратно.

Отказаться от малютки было делом несложным, зато вернуть обратно родительские права и опеку над девочкой, оказалось трудновыполнимо.

Поразмыслив, Фатима привела Катю в незнакомый дом. Толком ничего не объяснив, привела в квартиру, которую отперла своим собственным ключом.

— Что это? — удивилась Катя. — У тебя есть жилье в городе?

— Да, есть. Я сдавала ее какое-то время. Она приносила мне неплохой доход. Но если вдруг для органов опеки понадобится подтвердить твои условия проживания, то мы все оформим как положено, так ведь?

— Бабушка, — ахнула Катя.

Когда все было позади и Катя забрала дочь из приюта, бережно прижимая к себе, с ней рядом была Фатима.

Она то и предложила Кате:

— Иди и поговори с Ринатом. А я пока побуду с малышкой.

Судя по всему, разговор оказался недолгим.

Катя вернулась расстроенная, с красными пятнами на щеках.

Фатима решила что не станет надоедать с расспросами, захочет — сама все расскажет, не маленькая.

— Бабушка, — произнесла Катя, чуть не плача. — Как хорошо что есть ты у меня. Тебя мне сам Бог послал.

— Все хорошо милая, — подбодрила внучку Фатима. — У тебя все хорошо. С тобой рядом лучший в мире человек, это твоя дочь. Остальное неважно.

…И недели после воссоединения Кати с дочерью не прошло, как в дом Фатимы примчалась мать Кати. Раиса.

Фатима узнала ее с первого взгляда, едва та показалась у ворот.

— Фатима Маратовна, — простите меня! — готова была упасть на колени Рая. — Я хочу увидеть Катюшу, не могу, безумно скучаю.

— Кто тебе запрещает с ней видеться? — удивилась Фатима. — Катя ждала тебя каждый день, ей очень нужна поддержка матери.

Позже, когда невестка села пить чай за стол, начала плакать, вытирая платочком глаза и лебезить перед свекровью:

— Фатима Маратовна, а вы почему ни разу не приезжали к нам? Вот я всегда Тимуру говорила, что так нельзя, нужно дружить с мамой. Но он сам виноват, не хотел ничего слышать про вас. Если вы считаете, что я его настраивала против вас, то спешу сказать — ничего подобного! Я всегда…

— Не надо, — оборвала невестку на полуслове Фатима. — Это все уже неважно. Мои двери всегда были открыты для вас, и вы об этом знаете. Что уж теперь говорить, к чему слова?

— Я так благодарна вам, — пролепетала Раиса. — За то что поддержали Катюшу. И помогли забрать Настеньку. Настя чудо как хороша… Так похожа на вас, кажется.

Фатима кивнула головой.

Ей была неинтересна болтовня Раи. Наверное, они бы вызвали в ее душе отклик тогда, двадцать лет назад, но сейчас никаких эмоций от общения с невесткой Фатима не испытывала.

Ну и ладно. Главное ведь, что жизнь налаживается.

Вот уже и невестка примкнула к Кате, перестав слушаться своего властного мужа. Значит, Катюша больше не останется один на один со своими заботами и хлопотами.

А еще пару дней спустя, к дому Фатимы приехал большой сияющий автомобиль. Из него вышел молодой человек с цветами в руках.

Фатима безо всяких слов поняла, что этот тот самый Ринат, отец Настеньки.

О чем молодые разговаривали, Фатима не знала, но вышли из дома уже все вместе: Ринат держал в руках ребенка, Катя шла рядом.

— Бабушка, — улыбнулась Катя. — Бабулечка моя… Ринат приехал чтобы забрать нас с дочкой. Вот так… Он на развод подал… А ты… Меня отпустишь?

Катя заглянула в глаза бабушке.

— Какой глупый вопрос Катя, — улыбнулась Фатима. — Я очень рада за тебя.

Катя крепко обняла ее, прижавшись всем телом и заплакала:

— Бабушка… Это все благодаря тебе… Как хорошо что ты меня отговорила тогда! Твои слова для меня были пощечиной, от которой я очнулась, бабушка!..

— Ну-ну, не придумывай. Садись в машину, милая… Вам еще предстоит ехать с малышкой…

Эпилог
Фатима радовалась за внучку.

У нее все наладилось наилучшим образом. Катя постоянно звонила ей, отправляла снимки. Это были светлые, прекрасные фотографии счастливой семьи.

…Тимур приехал, когда она совершенно не ждала.

Прошел в дом, не постучав, сел рядом с Фатимой и сказал:

— Прости меня за все, мать. За то что не приезжал, за то что забыл о тебе.

Фатима задумчиво посмотрела вдаль.

— Мать… Прости, наговорил лишнего, — раскаивался Тимур рядом.

Единственный сын.

— Я просто считал, что знаю как правильнее жить. А когда Катька осмелилась уйти от меня, я думал, что это все ты, ты мстишь мне за то, что у тебя больше нет сына. Я понял каково это, когда собственный ребенок отворачивается от тебя, мама! Я все осознал! Это моя расплата за то что бросил тебя… Я хочу все исправить! Меня Катя видеть не хочет, что делать?

— Простит, — задумчиво проговорила мать. — Когда нибудь.

Источник